Ржавый скрип повторился, и через мгновенье железная решётка шумно опустилась, перекрыв путь назад. В тот же миг каменные големы у колонн задвигали руками с таким звуком, будто тёрлись друг о друга каменные жернова, и сошли с пьедесталов, угрожающе зарычав.

— Ш-шейла, может попробуешь с ними договориться?

Алистер нервно сглотнул. На новый бой практически не осталось сил. Страж чувствовал, будто всё тело превратилось в огромный синяк, реакция замедлилась, а движения стали вялыми. Элисса чувствовала себя не лучше и успела только оттолкнуть Алистера, когда один из големов запустил в их сторону булыжник. Огрен, собрав всю свою ярость, проорал боевой клич и замахнулся секирой. Враждебный голем заслонился рукой, и лезвие оставило лишь маленькую трещинку в каменной плоти. Другой рукой он отправил гнома в полёт до ближайшей стены. Элисса пыталась встать после падения. Отдача по щиту от удара каменного кулака почти сломала ей руку. Алистер отколол мечом выступавший на плече голема камень, но голем лишь обернулся и едва не убил Стража ударом. Другие големы топтались в маленьком пространстве и тяжёлым топотом сотрясали пол. Элисса споткнулась о напольную плиту, и меч прокатился к ногам големов. Тень каменного исполина нависла над ней, готовясь обрушить удар сверху.

Комнату огласил раскатистый рёв. Все, у кого были уши, согнулись под тяжестью оглушительного звука.

Големы вдруг замерли и пустыми безжизненными глазницами воззрились на Шейлу.

— Это соответствует нашему разрушительному пути, — хмыкнула удовлетворённая эффектом голем.

Несколько долгих мгновений другие големы стояли неподвижно, когда вдруг решётка, перекрывающая путь к отступлению поднялась, а впереди из свободного тоннеля подуло горячим воздухом. Гулкий, почти механический голос проскрежетал издалека, и эхо отразило его по стенам:

— Знакомый голос. Шейла из Дома Кадаш, шаг вперёд!

========== Глава 73. Конец раздорам ==========

Ряды големов выстроились вдоль тропы и замерли как безмолвные солдаты на тех же местах, где и стояли раньше. Отряд Стражей прошёл через рукотворные ворота в большую пещеру, залитую светом лавовой реки и множества бирюзовых лириумных жил, паутиной пробегающих по полу, стенам и потолку.

В конце тропы ждал огромный голем из стали и с приближением Стражей задумчиво наклонил голову. В отличие от Шейлы, в его теле не было ни одного кристалла, зато по кромке ворота и запястьям пробегала затейливая вязь гномьих рун, не светившихся волшебным светом. Единственной примечательной деталью были размер в полтора человеческих роста и мощное телосложение. Если бы голем не двигался, его можно было бы принять за обычную стальную статую, какими гномы украшали свои залы. Но он был живой.

— Меня зовут Каридин, — тут же представился он остальным и посмотрел пустыми щёлочками-глазницами на Шейлу.

— Каридин? Совершенный кузнец? Живой? Как это возможно? — встрепенулась Шейла. — Вы знаете меня? Это вы создали меня и дали мне имя?

Плечи Каридина тяжело опустились, как если бы он вздохнул.

— А ты уже всё забыла? Я был тем, кто придал тебе форму голема, но раньше ты была гномом… таким же, как и я.

— Гномом? — Шейла с сомнением посмотрела на низкорослую фигурку Огрена и приподняла бы бровь, если бы та у неё была.

— Да, лучшей воительницей короля Валтора и единственной женщиной, согласившейся на эксперимент. Ты была одной из самых преданных, Шейла, и осталась со мной, когда король приказал превратить в голема меня.

— Я не помню!

— Прошло много лет, — Каридин оглянулся на ряды стоящих големов, которые не смели без приказа шелохнуться и давно не помнили, кем они были раньше. В почти механическом голосе Каридина проступила грусть. — Многие забыли. Но у тебя, Шейла, всегда была сильная воля. Ты шла вперёд там, где другие отступали. За это я всегда тебя уважал.

— Я не понимаю, — помотала головой голем. — Вы говорите о вещах, которых я не помню. Вы сказали, вы сделали из меня голема? На Наковальне Пустоты?

— Да… на этой самой.

Каридин обернулся и посмотрел на вершину выступа — там, над огненной рекой, высилась Наковальня. Если бы к ней не тянулись лириумные жилы и не светились по всей поверхности руны, она выглядела бы самой обычной наковальней, но было в ней что-то такое, что при долгом рассмотрении вынуждало отводить взгляд и закрывать уши. Горна рядом не было, лишь стекающий вниз лавовый ручей, и несколько инструментов. Здесь давно ничего не ковали, но Наковальня Пустоты продолжала поблёскивать голубоватым светом без единой пылинки на поверхности.

— Никакое искусство не способно вдохнуть в металл и камень искру жизни, — пояснил Каридин. — Чтобы голем ожил, кто-то должен был ему эту жизнь отдать.

— Жутковато, — поёжился Алистер, — и так похоже на магию крови.

— Многие отдавали свои жизни добровольно ради защиты своего народа, но королю Валтору было всё мало. Когда я отказался насильно делать големов из неприкасаемых и его политических противников, король приказал отправить на Наковальню меня. С тех пор я многое понял и теперь уверен, что более ни одна жизнь не должна быть принесена в жерву ради Наковальни Пустоты. — Каридин, казалось, о чём-то ненадолго задумался, а потом вдруг обратился к остальным. — Чужеземцы, я создал Наковальню и знаю способ её уничтожить… но голем не может причинить ей вред, поэтому…

— Нет! — раздался почти звериный рык, в пещеру вбежала гномка и крепко сжала булаву, готовая драться. — Наковальня моя! Никто её у меня не отнимет!

У Огрена тут же округлились глаза.

— Что б у меня зад облез! Да что б я эльфом стал! Бранка? Святой Камень, я еле тебя узнал.

Бранка никогда не следила за своей внешностью, но, несмотря на её вечно раскрасневшееся от работы в кузнице лицо, раньше её даже можно было назвать миловидной. Теперь её лицо постарело и осунулось, почти посерело, как окружающие камни, под глазами залегли мешки, а черты отталкивали.

Бранка вовсе не бросилась в объятия мужа и даже не опустила оружие, а лишь презрительно фыркнула.

— Огрен, значит ты таки нашёл путь сюда. Значит, и отсюда найдёшь. Мне нужна только Наковальня.

— Вот это да, — развёл руками Алистер. — Искали одну Совершенную, а у нас тут двое оказалось, и оба чокнутые.

— Что с тобой сотворило это место, — пробомотал с укоризной Огрен, глядя на жену. — Я помню девочку, с которой поговоришь чуток, и уже видишь всю её прелесть. А ты кто?

— Я ваша Совершенная, — подняла подбородок Бранка, словно все окружающие были для неё не более, чем пыль. — А теперь отойдите от Наковальни. Она моя.

Элисса на миг растерялась. Такого исхода событий никто не мог ожидать.

— Нам не нужна Наковальня. Мы как Серые Стражи пришли сюда, чтобы кто-нибудь из Совершенных помог Ассамблее избрать короля Орзаммара и дать нам армию для борьбы с Мором, — осторожно пояснила она.

— А, Эндрин умер? — пренебрежительно отозвалась Бранка. — Он, вроде, и при мне на ладан дышал. Я скажу вам то же, что и тем, кто думает, будто я могу сотворить им короля: если Ассамблея посадит на трон пьяного нага, мне будет всё равно! Что король, когда у нас будет Наковальня Пустоты! С ней мы сможем выковать целую армию бессмертных солдат и вернуть могущество нашей империи!

— Нет, Наковальню нельзя использовать! Только не такой ценой, — решительно выступил вперёд Каридин.

— Да уж, цена так себе… пожалуй, даже для Мора, — заметил Алистер и посмотрел на Элиссу, но она отвела взгляд.

— Я за Каридина, — без сомнений заявила Шейла, и её глаза опасно засветились.

Огрен снова попытался вразумить жену.

— Бранка, ты испорченная жестокая дрянь. Ты так зациклилась на этой железке, что даже не видишь, что потеряла ради неё. Не думай, будто мы не знаем, что ты сотворила со всем Домом.

— Они все поклялись мне в верности и отдали за меня свои жизни, как и обещали, — парировала Бранка. — Дайте мне Наковальню, и я изберу того, кто вам нужен. У вас будет армия големов, которая выступит против Мора.