— Бранка была здесь? И что она пишет? — подалась вперёд Элисса.

«Сегодня мы нашли доказательства, что Наковальня Пустоты находится не в тейге Ортан. Мы отправляемся на юг. В Мёртвые Рвы. Наковальня где-то за ними. Солдаты говорят, что я сошла с ума, что Мёртвые Рвы кишат порождениями тьмы, что мы наверняка погибнем раньше, чем сумеем добраться до Наковальни… если её вообще можно найти. Оставляю дневник здесь на случай, если они правы. Если я погибну во Рвах, кто-нибудь сможет прочитать это и пройти дальше, и найдёт Наковальню. Ибо если она останется потерянной, потерянными останемся все мы. Если я не вернусь, и Огрен будет ещё жив, скажите ему… (клякса) нет, эти слова только для него, не хочу поручать это бумаге. Прощайте все».

Огрен едва не прослезился:

— Она про меня помнит. Она про меня не забыла. Милая моя глупышка… — он потёр глаза и нос рукавом и посмотрел на Стражей. — Запись сделана всего несколько месяцев назад. Бранка была здесь всё это время, а теперь отправилась за Наковальней в Мёртвые Рвы.

— Что такое «Мёртвые Рвы»?

— Боннамар. Крепость. Когда-то её построили для Легиона Мёртвых, так что по сути это долбанный мавзолей. Когда порождения тьмы его захватили, то Боннамар стали звать «Мёртвые рвы». Если Бранка пошла туда, значит и нам надо.

— Эй, подожди, — подал голос Алистер. — Ты уверен, что крепость и сейчас не кишит порождениями тьмы? Ты слышал, что сказал Рук? Они ушли как раз в ту сторону, не говоря уже о том, что где-то там архидемон.

— А вы разве не его убить собираетесь? Так сократим дорогу.

— А ничего, что у него там целая орда, а нас всего четверо? Представляю себе зрелище.

— Чего ты заныл, Страж? Пока твою бабу не поцарапали, ты не был так резко против.

— Она чуть не погибла!

— Как и все мы, мать твою за ногу, если ты не заметил.

— Ты передумал идти? — тихо спросила Алистера Элисса, и её голос заглушил их громкую ссору. И Страж, и гном — оба посмотрели на неё.

— Не то чтобы… а ты сама-то сможешь? — Алистер кивком указал на перевязанную ладонь, слабость в руке ещё чувствовалась. — Там может быть ещё хуже, но ты ведь это знаешь. Поэтому ты изначально была против того, чтобы идти сюда?

— Но мы здесь, — спокойно заметила Элисса.

Все, кроме неё, хотели двигаться дальше. У Шейлы с Огреном на то были свои причины, но Алистер думал о Море, Ферелдене и том, что им нужна армия, а без помощи короля Орзаммара её не получить. И он был прав. Элисса тогда решила, что, возможно, слишком осторожна, потому уступила. Зато теперь у них куда больше сведений, чем раньше. Несколько месяцев назад Бранка была жива, значит она больше года продержалась на Глубинных тропах. Да чего там, даже Рук живёт здесь уже шесть лет, хотя от него прежнего мало что осталось. Вероятно, Бранка и впрямь могла выжить, если архидемон увёл всех порождений тьмы вглубь. Без сомнения, когда он соберёт там все силы и двинется на поверхность, удар будет ужасающим. Стражи обязаны к этому времени собрать армию и дать орде отпор, иначе Ферелден не спасёт ничто.

— Элисса? — Алистер вырвал её из задумчивости. — Как ты себя чувствуешь? Ты можешь сражаться? Создатель, если ты и сейчас решишь, что это безнадёжно, и нам следует найти другой способ возвести на трон Харроумонта, я соглашусь.

Огрен с досадой сплюнул, ушёл в дальний угол и уселся на опрокинутый стол.

— Командир отряда она, — напомнил Алистер, но Огрен ему не ответил.

Он глотнул из фляги и достал из-под одежды на плече кусок ткани, весь пропитавшийся кровью. Элисса покопалась в сумке с лекарствами, достала бинты и склянку целебного зелья на один глоток.

— Вот, — протянула она гному, — это должно помочь.

Огрен с сомнением глянул на рубиновую жидкость в узкой ампуле и одним махом осушил, причмокивая.

— Н-да. На вкус пресновато.

— Это лекарство, а не эль, — вздохнула Элисса.

С самого начала ей не нравился этот поход, и она даже начинала жалеть, что разрешила Огрену присоединиться. Однако тут же тряхнула головой и приказала себе не решать эмоциями и личным отношением. Как бы она ни относилась к гному, Элисса считала, что за всё, что с ним случилось, Огрен заслуживает хотя бы сочувствия и шанса что-то изменить. Все могут опуститься под давлением проблем, и если сразу ставить на них крест, то как они смогут выбраться из них? То, как Огрен стремится отыскать Бранку, как он искренне верит, что она жива и может вернуться домой, давали Элиссе понять, что для него ещё ничто не кончено. Просто раньше никто не протянул ему руку, чтобы помочь.

Элисса глянула на выход из пещеры и проверила тейг чутьём Серого Стража. Ближайшие порождения тьмы были далеко. Вероятно, пауки задавили их количеством, а сюда боялись подходить из-за огня. Если Стражи со спутниками смогут выбраться из тейга и вернуться в коридоры Глубинных троп, то там этой мерзкой живности куда меньше, чем в таких вот заброшенных пещерах. Элисса посмотрела на Огрена, который всем своим видом показывал, что он думает об этой ситуации. Дело ведь не в нём, и не в Элиссе. Им действительно нужно повлиять на Ассамблею, чтобы получить армию, чтобы одолеть Мор. Поэтому они здесь, поэтому всё это время сражались с опасностями и рисковали своей жизнью. И сейчас ничего не изменилось.

— Прости, Огрен. Я ранее была груба, — сказала Элисса таким официальным тоном, каким раньше озвучивала решения.

Гном посмотрел на неё так, словно подозревал, а не ударилась ли Страж головой, но Элисса спокойно повертела запястьем, проверяя сможет ли держать щит, и сказала:

— Пойдём дальше. Нам нужно найти Совершенную.

Огрен внимательно посмотрел ей в глаза, и Элисса не отвела взгляда. Она говорила серьёзно.

— Знаешь, Страж… два долбаных года я ждал, когда кто-нибудь скажет эти слова.

========== Глава 71. Дальше во тьму ==========

Чем ниже они спускались по Глубинным тропам, тем тревожнее становилось на душе, а желание повернуть назад с каждым шагом крепчало. В отличие от верхних уровней, здесь скверна была повсюду: на стенах, в трещинах под ногами, свисала гроздьями с потолка, как чёрная сухая паутина. Восприятие Серых Стражей обострилось. Теперь даже без сосредоточения они чувствовали, как то чужеродное, что ныне покрывало стены чёрной липкой плесенью, течёт и по их венам. Прямо под кожей. Элиссе жутко хотелось расцарапать себе запястья, чтобы выпустить из себя этот яд, но это то, что делало её Серым Стражем и было неотвратимо до конца её дней. Жизнь Серого Стража — сплошная жертва во имя защиты тех, кто никогда его не поймёт.

На очередном спуске вниз Алистер скривился в лице. Ему казалось, что он погружался с головой в омут омерзительной жижи, и чем глубже они спускались, тем явственней становилось жжение под кожей, а разум заволакивало неприятной темнотой. Он несколько раз тряхнул головой в попытке отгородиться от этого, как умел отгораживаться от тёмных снов. Немного помогло, и Алистер сделал глубокий вдох, но это оказалось ошибкой. Он закашлялся от сухого пропитанного вонью разложения воздуха. Элисса взглянула на него — в её лице тоже не было ни кровинки.

Кусланд ещё раз осмотрела пещеру, высокие своды которой терялись в темноте, и поёжилась, хотя вокруг было душно. Эти Тропы… они являлись огромной могилой для многих. Здесь оканчивался путь всех Серых Стражей. В темноте и одиночестве. И последнее, что Стражи видели перед смертью, это давящие стены и отвратительные морды порождений тьмы, ликующие своей победе.

Придёт день, и Элисса, и Алистер навеки сгинут в этом месте. Придёт день… но не сегодня…

— Апчхи! — Огрен чихнул так громко, что эхо сотрясло стены, а Серые Стражи вздрогнули и резко обернулись, подавляя желание схватиться за оружие, — Извиняюсь, — пробубнил гном, громко вытирая нос рукавом, — от этой пыли впору задохнуться, и парилка опять началась. Что, Стражи, нервишки шалят?

Ни Алистер, ни Элисса не стали ему отвечать, а снова сосредоточились на том, чтобы почувствовать приближение порождений тьмы. Теперь, когда Стражи чувствовали скверну буквально отовсюду, нужно было снова привыкнуть к этому мерзкому ощущению, чтобы различить в этой черноте отдельных тварей. Спустя время это стало несложно, Стражи слышали отголоски примитивного разума порождений тьмы, чувствовали, как они бродят вдалеке. Нужно было лишь наблюдать.