Когда-то и этот город был живым и, пусть он уступал по размерам Орзаммару, производил внушительное впечатление… и тем горше было видеть его обломки. Ворота в тейг помяты и вырваны, на створках отпечатались рога огра и его огромные пальцы, которые впились в двери, выламывая последний бастион защиты тейга Ортан. Как все эти исполинские статуи наблюдали закат своего дома? Безмолвно смотрели каменными глазницами, как гибнут поколения их потомков, а на их гниющих останках пируют порождения тьмы? С тех пор уже пятьсот лет здесь не жил никто, кроме тёмных тварей и гигантских пауков.
Элисса ещё раз посмотрела наверх. Они удачно расположились прямо под воздушным проходом, но в остальных местах потолки повсюду были затянуты паутиной, и Элисса уже не знала, мерещится ли ей от усталости и напряжения мерзкое щёлканье в темноте, или пауки и впрямь ползают где-то там и выжидают.
Она попросила Шейлу постеречь отряд, пока они будут отдыхать. Голем не преминула хныкнуть и пробормотать что-то про хлипких созданий из воды и плоти, но возражать не стала. Элисса сразу после ужина сняла верхнюю часть доспехов и легла спать, ранее пропитавшиеся потом рубашка и поддоспешник теперь холодили кожу. Огрен раздумывал, не прикончить ли ему последнюю флягу прямо сейчас, вдруг по пути они наткнутся на волшебный источник эля или лагерь Бранки, что по вероятности казалось равнозначным. Алистер после ужина какое-то время задумчиво сидел у костра.
— Так ты и в самом деле был женат на Бранке? — спросил из любопытства Страж.
Гном сухо усмехнулся:
— Всё, что мне доставалось от сбрендившей мохоедки, это головная боль, больное ухо и расцарапанная спина, которую приходилось лечить тремя разными мазями!
— А, вот оно как.
— Скажи-ка вот что, парень, ты был женат?
— Нет. Я до недавнего времени в церкви жил.
— Ну так поблагодари за это самый твёрдый камень, какой найдёшь, — горячо порекомендовал Огрен. — Брак — это развлечение для простофиль. Не женись никогда.
У Элиссы, которая ещё не спала, против воли вдруг запершило в горле. Алистер, откашлявшись, мельком глянул в её сторону.
— Эм… давай сменим тему.
Гном проследил за его взглядом и усмехнулся.
— А-а, — хитро улыбнулся он и мощно хлопнул Стража по спине так, что тот чуть не упал вперёд, — не переживай, старина Огрен выслушает тебя, когда все уснут.
Однако Элиссе так и не удалось заснуть. Тревога, не покидавшая её с тех пор, как они решили двигаться дальше вчетвером, сжалась внутри и бередила сознание, как и присутствие неподалёку порождений тьмы. Они точно были где-то поблизости, Стражи чувствовали копошившихся во тьме одиночек. Порождения тьмы не подходили ближе. Возможно, не придавали значения присутствию рядом ещё кого-то со скверной в крови. Значит, среди тех одиночек не было ни умных вожаков, ни эмиссаров, которые могли бы отличить своих сородичей от ненавистных Серых Стражей за пятьсот ярдов.
Соратники устроили лагерь на крыше, окружённой четырьмя тупыми зубьями, чтобы порождения тьмы не смогли застать их врасплох, но оставались ещё пауки. Элиссу передёргивало от мысли о них — огромные, ростом почти с человека, с шестью парами чёрных глаз, надутым брюхом, мохнатыми лапами и отвратительными щёлкающими хелицерами. Твари представляли смертельную опасность для всех, кто бродит по этим тоннелям. Со Стражами сейчас не было магов, факел едва горел, и только пламя костра могло кое-как отпугнуть чудовищ и то не наверняка. О спокойном сне можно было лишь мечтать.
Элисса пролежала так часа два или три, пока не оставила попытки заснуть, и села. Огрен вопреки своим прошлым заверениям громко храпел, Алистер лежал спиной к уже уменьшившемуся костру. Шейла сидела, прислонившись к одному из зубьев, как безмолвный каменный часовой, подобно окружающим их статуям, и смотрела на огонь.
Элисса сделала один глоток воды, хотя пить хотелось больше. Неизвестно, встретится ли им за весь путь хоть один источник воды. Хотела бы она знать, как здесь выживает Легион Мёртвых, и как долго его легионеры остаются в живых, пока не будут убиты порождениями тьмы. Ряды Легиона постоянно пополнялись теми, кто предпочитал сражение казни, долгам, позору. Вступление туда добровольно было редкостью… наверное, поэтому Серые Стражи хранят свои секреты, потому что далеко не каждый испытанный воин согласится на такую жертву, а орден не может позволить себе вымереть, пока существуют порождения тьмы и угроза Мора.
Совсем рядом внизу что-то зашуршало в тишине. Элисса бросила настороженный взгляд через бортик, но там ничего не оказалось. Как вдруг среди камней в полутьме что-то шевельнулось. Не паук и не глубинный охотник, скорее низкорослый силуэт. Кусланд сморгнула, подумав, что ей показалось, но силуэт продолжал копошиться внизу, а потом поднял голову и резко шмыгнул в темноту.
— Шейла, ты видела что-нибудь? — шепнула Элисса.
— Ничего. Что существо хотело, чтобы я увидела? — в полный голос отозвалась голем.
Элисса задумалась. Как Серый Страж она не могла не почувствовать так близко порождение тьмы — средоточение скверны, которое всегда горит для Стража как чёрный огонь средь белого дня. Но если это было не оно, то что или кто? В темноте подземелий водятся и другие твари?
— Я пойду посмотрю, — сказала Элисса, застегнула на поясе ремень с мечом и взяла факел.
— Существо хочет, чтобы его кто-нибудь растерзал?
— Я недалеко.
Элисса спустилась вниз по обломкам камней и едва не запнулась у самой земли. Мелкие камешки вместе с пылью зашуршали по склону. В темноте впереди ничего не отозвалось. Элисса ещё раз проверила чутьём и убедилась, что порождений тьмы она по-прежнему чувствует, и они копошатся где-то на другом конце тейга. Из тёмных углов, покрытых паутиной тоже не доносилось ни звука.
Свет, который давал факел, оскудел. Благодаря слабым лучам солнца сверху, Элисса могла видеть пространство хотя бы немного дальше расстояния меча. Сердце стучало так громко, что заглушало для неё собственные шаги. Темнота пугала, напоминая худшие кошмары после Посвящения Серых Стражей. Те же Глубинные тропы, та же тьма, то же присутствие тысячи теней, которые, Элисса знала, были здесь — ещё невидимые.
От случайного шороха где-то высоко сердце ушло в пятки. Элисса трижды глубоко вдохнула и выдохнула, поводила факелом над головой и перед собой — тишина. Она обернулась назад — слабый отсвет их костра был ещё близко. Блёклые пятна света на потолке немного разгоняли возле их лагеря мрак.
Вокруг и впрямь стояли дома, Элисса могла сказать это по видневшимся в обваленных проёмах остаткам мебели из камня и дерева. Должно быть, раньше это был жилой район, а там дальше могла быть рыночная улица. Дома не были построены так плотно, как в Орзаммаре, где каждая пядь земли, не отданная порождениям тьмы, считалась на вес золота. Когда-то здесь ходили гномы, возвращались домой к ужину, вели обыкновенную жизнь, пока мрак Мора не поглотил её целиком, и не осталось ничего — только мёртвые камни.
Под ногой Элиссы что-то хрустнуло. Она вздрогнула и в свете факела различила на полу тонкую липкую от паутины кость, то ли гномью, то ли порождения тьмы. Кусланд ещё раз поёжилась и, не найдя источник своих недавних волнений, развернулась, чтобы вернуться к костру, когда увидела в свете тусклого солнца вытянутую восьмилапую тень, зависшую на паутине прямо над их лагерем.
— Сверху!
Элисса крикнула друзьям и сорвалась с места. Все мгновенно проснулись и вскочили на ноги. Шейла задрала голову в тот момент, когда здоровый покрытый чёрными рубцами паук рывком прыгнул на неё. Каменный голем удержалась на ногах и вслепую размахивала кулаками в попытке сбросить тяжёлую тушу. Толстые жвала впились в плечо и отломали пару кристаллов. Шейла в ярости двинула тяжёлым кулаком пауку в брюхо. Он отлетел вниз, но остался жив.
Со всех сторон какофонией неприятных звуков раздалось щёлканье и шипение. Одни пауки тоже начали спускаться на толстых паутинах вниз, другие опасались огня и держались на расстоянии. Недобитый паук ощетинился на стоящую внизу Элиссу, дёрнулся, но отпрянул от факела. В свете огня на его лапах и голове отчётливо виднелись следы скверны. Он взмахнул одной из передних лап с затвердевшими отростками, но обжёгся о факел и агрессивно зашипел. На крышу с потолка спустился ещё один паук, два других подбирались снизу. Огрена сбросило с крыши, следом за ним полетел паук от удара Шейлы. Элисса дотянулась до осквернённой твари и рубанула мечом по её голове, разбрызгивая мутноватую сукровицу. Паук запищал и задёргался, а Элисса кинулась прикрывать приходившего в себя от падения Огрена.
