— Мор всё равно не победить в одночасье. Думаю, оттого, что они на минутку расслабятся, хуже не будет, — Винн сидела в кресле, закутавшись в плед, и с умиротворением наблюдала за происходящим внизу.

— Они почти каждую ночь «расслабляются», — осуждающе заговорил Стэн. — Неужели думают, будто их не слышно?

Элисса уже замахнулась на ответный удар снежным снарядом, когда повернула голову в сторону дверей.

— Коннор! — крикнула она и махнула рукой. — Идём к нам! Забросаем Алистера снежками?

— Эй!

Но мальчик застеснялся и скрылся за створкой двери, а Элисса едва успела увернуться от брошенного в неё снега. Она отбегала подальше и пряталась за сугробами, но Алистер всё равно поймал её и через миг горячо поцеловал.

— Они выглядят довольными. Так и светятся. Впереди Мор и непонятно что ещё, а они веселятся и как будто издеваются! Форменное бесстыдство, — то ли осуждая, то ли подтрунивая, сказала Лелиана.

— Сначала я думала, что это всё не к добру, — вдруг начала Винн. — Ведь они Серые Стражи и должны в первую очередь думать о благе других, а любовь безмерно эгоистична. Она заполнит человека полностью и исторгнет всё остальное, будь это долг или другие люди. Серый Страж не может быть эгоистичен. Вдруг перед ними встанет выбор: спасать любимого человека или кого-то другого. Что они будут делать?

— Дорогая Винн, а ты сурова, — заметил Зевран.

Чародейка улыбнулась.

— Но сейчас я думаю, что, что бы их впереди ни ждало, какие бы боль и потери им не довелось испытать в будущем, ценность любви оттого не умаляется. Напротив, они научатся наслаждаться каждым драгоценным мгновением, проведённым вместе, если будут знать, что это мгновение может стать последним, — Винн умиротворённо смотрела, как Алистер с Элиссой греются в объятиях и стряхивают с волос друг друга снежинки. — Что до нас… то меня, старуху, согревает мысль, что посреди войны и хаоса может распуститься такой прекрасный цветок. Так что давайте не будем их осуждать. На них и так возложена труднейшая задача, и они заслужили хотя бы краткие мгновенья счастья.

— Счастье можно найти в исполнении долга, а они только отвлекаются.

— Ты, Стэн, наверное, никогда не влюблялся, — мечтательно предположила Лелиана.

— Какой в этом смысл? У кунари нет того понятия «любви», о котором вы, люди, всё время говорите. Странные вы…

В Стэна внезапно прилетел снежок.

— Ой, — виновато улыбнулась Элисса. — Прости, Стэн, мы не специально!

Кунари с суровым видом молча вытер ладонью лицо.

— Вы двое! — крикнула им с балкона Винн. — Оденьтесь теплее или зайдите внутрь, а то простудитесь!

— Извини, Винн! Мы сейчас! — махнул ей снизу Алистер.

========== Глава 57. Тучи сгущаются ==========

Мягкий свет камина освещал наполненную полумраком комнату. Дрова тихо потрескивали, пуская снопы горячих искр, а огонь играл тенями на потолке, каменном полу и деревянных столбах расправленной кровати, в которую пока и не думали ложиться.

Рендон Хоу сидел за столом, заваленным бумагами. Ни на одну из них он не смотрел, но если его побеспокоят, то он сможет отмахнуться, что занят.

Он приехал ненадолго в Башню Бдения в Амарантайн, чтобы забрать некоторые вещи и окончательно перебраться в Денерим, так как должности советника при троне и эрла Денерима требовали от него находиться в столице.

Кто бы знал… — улыбнулся про себя Хоу. Та, казалось бы, безумная идея напасть на Хайевер привела к тому, что теперь он второй человек в государстве. В прошлом знать воротила от него нос, а теперь будет письменно просить у него аудиенции и разрешения, чтобы встретиться с регентом. Это ли не благословение Создателя и знак того, что Хоу всё сделал правильно?

Теперь Рендон Хоу вознёсся над всеми теми, кто раньше смотрел на него с презрением, и чувствовал себя великолепно. Сейчас он старался быть как можно полезнее Логэйну, ведь от регента зависело будущее Ферелдена и благополучие Хоу. Логэйну нужна была армия, чтобы подчинить знать и изгнать из страны порождений тьмы.

Желательно в Орлей, — усмехнулся сам себе Хоу, но тут же нахмурился.

— Рендон, посмотри! Что ни говори про их шевалье, но орлесианские мастера знают толк в красивых вещицах. Элеаноре понравится.

— Любопытно, милорд. Вы это купили?

— Нет, подарил один маркиз на приёме. По-моему, он с ума сошёл спьяну, раз решил расстаться с этим. Ха-ха!

— Похоже, ваш визит в Орлей прошёл плодотворно…

— Там пока спокойно. Не думаю, что Ферелдену грозит новая война. Слава Создателю, наконец, наступил мир.

Хоу в раздражении смахнул с края стола бумаги. Вместе с ними на пол полетел серебряный подсвечник и глухо прокатился по выцветшему ковру.

Всё, что с тобой случилось, ты заслужил, Брайс. Скоро Ферелден забудет про тебя и всё твоё семейство.

Хоу положил локти на стол и скрестил пальцы у подбородка. Сейчас всё шло хорошо. Власть и влияние Хоу росли, и он мог обещать тем вассалам, что верно служили ему, большие преимущества. Это привлекло под его знамёна как влиятельных и богатых баннов, которые надеялись ещё больше укрепить свою власть и положение, так и малоимущих, кто рассчитывал на повышение и доходные земли. Не все согласились с его методами и захватом Хайевера, некоторые до сих пор негласно осуждают. Тем хуже для них. Когда война будет окончена, Логэйн окончательно утвердится на престоле, а Хоу займёт заслуженное место у его трона в качестве высокопоставленного советника.

Хоу глянул на разбросанные бумаги и выудил листок, на котором было написано всего две строчки, — письмо старшему сыну в Вольную Марку. Хоу уже несколько раз собирался закончить его. Впрочем, он и не чувствовал большой потребности писать сыну. Тот служил за границей оруженосцем уже восемь лет, и Рендон Хоу привык, что он далеко. Надо только сообщить ему о ныне занимаемых его отцом должностях. Пусть гордится.

Хоу кивнул сам себе, обмакнул перо в чернильницу и добавил к письму ещё четыре строчки, перечисляя свои достижения. Остановился только на том месте, где назвал себя тэйрном Хайевера, и, помедлив, дописал: «за уничтожение предателей, хотевших продать Ферелден Орлею».

Никаких вопросов о жизни в Вольной Марке или слов отцовской заботы в письме не было. Хоу не видел смысла в пустых сантиментах и просто запечатал письмо воском, приложил печать, и отложил на расчищенный край стола. В дверь его кабинета нетерпеливо постучали. Хоу разрешил войти.

Дверь резко распахнулась, и Хоу с недовольством обернулся. В кабинет влетела Делайла, и небрежно откинув назад тёмные волосы, вперилась в Рендона Хоу недовольным взглядом. Высокая и стройная, как молодое деревце, и зрелый ум в серых глазах.

Совсем отбилась от рук.

— Отец, что происходит? Мне сказали, что мы уезжаем из Амарантайна насовсем.

— Так и есть. И для начала, хоть вырази почтение своему отцу, которого ты давно не видела, — нахмурился Хоу.

Делайла приняла упрёк и сделала неглубокий поклон, однако в следующее мгновение снова заговорила тем же тоном:

— И куда же мы направляемся? Не в Хайевер, надеюсь…

Хоу в раздражении вздохнул.

— Я уже говорил, что там случилось. А тебе следует быть более благодарной за то, что теперь ты дочь тэйрна.

— Отец, это не наш титул.

— Хватит! — Хоу ударил кулаком по столу. Его хорошее настроение вмиг испортилось. Если даже его семья против него, то чего ждать от вассалов. Здесь поможет только жёсткая рука. — Дочь, тебе следует вести себя соответствующе нашему статусу, а ты только позоришь меня. Думаешь, я не знаю, зачем ты тайком ездишь в город? Одна сгоревшая лавка тебя не убедила?

Брови Делайлы дрогнули, а глаза в потрясении смотрели на отца.

— Это ты… ты её уничтожил? Лавка была делом его жизни. Люди чудом не погибли. Зачем такая жестокость?

— Скажи спасибо, что я не уничтожил его самого. Тебе не пристало даже разговаривать с такими, как он. Ещё хоть раз узнаю, и его кровью вымоют улицы. Если нужно, не только его.