Элисса намекнула ему, что пора прекратить есть на людях как Серый Страж и начать есть как нормальный человек, по возможности не брызгая соусом на одежду, потому что подобные манеры люди могли не оценить. Алистер всерьёз задумался, что такую жертву может не потянуть.

Уроки Элиссы не пропали даром, и Алистер быстро начал схватывать, о чём речь, вставлять своё слово и даже предложил помочь с письмами. Эамон был доволен и быстро шёл на поправку. Это лучшее, чего Алистер мог желать. Они не заговаривали о прошлом, сосредоточившись на настоящем и будущем, но, заметив, на шее у Стража починенный медальон, Эамон почувствовал, что на сердце стало теплее.

Однажды они четверо до поздней ночи обсуждали положение дел на юге. Когда Эамон обернулся спросить мнение Элиссы, она уже тихо дремала в кресле. Алистер отнёс её в комнату и вернулся к эрлу, чтобы продолжить, хотя и у самого голова уже пухла от сведений и планов. На следующий день Эамон отменил обсуждения. Перерыв был необходим всем.

После завтрака Алистер нагнал Элиссу в коридоре. Возле неё вертелся только мабари, и можно было, наконец, поговорить, но Алистер не знал как.

— Элисса, может, сейчас и не самое подходящее время, все заняты, но мне надо тебя кое о чём попросить.

— Я слушаю.

— Мы ведь планируем отправиться потом в Денерим, и я подумал, что мы могли бы… кое-кого там навестить.

— Кого? — удивилась Элисса.

Алистер замялся, но решил, что больше уж никаких тайн.

— Дело в том, что у меня есть сестра. Я же рассказывал тебе о своей матери? Так вот, у неё есть дочь. Я ничего про неё не знал, да и она, наверное, про меня тоже. В конце концов, моё появление на свет всячески скрывалось. После того как я стал Стражем, то провёл кое-какие поиски и узнал о сестре. Она живёт в Денериме и работает прачкой недалеко от эльфинажа. Она моя единственная родня, которая не связана с королевским семейством. Я думал ей написать, но… как-то не случилось, а потом нас вызвали в Остагар. Даже когда после этого мы были в Денериме, я так и не решился к ней зайти и познакомиться, а теперь вот думаю, что уже пора. Может, я помогу ей чем-нибудь, предупрежу о Море, не знаю…

— Голданна, да? — тихо спросила Элисса.

— Откуда ты?.. Ну конечно, Тень… а я ещё тогда подумал, почему ты ни о чём не спрашиваешь?

— Ждала, что ты сам расскажешь. Долго пришлось, — Элисса надула губы и уставилась в пол.

— Прости. Я правда хотел…

— Я поняла.

— Слушай, я ведь уже извинился. Что мне ещё сделать?

Элисса на миг наклонила голову в раздумьях, а потом выдала:

— Искупай Чейза.

— Что?

— У него блохи.

— Что?!

— Задача трудная. Как раз покроет твой проступок.

Кусланд деловито ушла. Мабари и Алистер внимательно друг на друга посмотрели.

После обеда на улице густо повалил снег — последний в этом году. Многие обитатели замка Редклиф высунулись из окон, чтобы полюбоваться снежной красотой.

— Эамон, ты уверен, что не простудишься? — беспокоилась Изольда, когда эрл сел в кресло на балконе.

— Мне не хватало свежего воздуха. Он тоже иногда необходим.

— Вы эти дни только и делали, что работали, — ответила эрлесса и накинула мужу на плечи тёплый плащ. — Коннор расстраивается, что у тебя нет на него времени.

— Это не так. Скажи ему, что я обязательно зайду к нему сегодня вечером почитать. Где он, кстати?

— Говорил, что поиграет снаружи, но я его пока не вижу, — пожала плечами Изольда.

После всех страшных событий и беспокойств, эрлесса была по-настоящему счастлива провести время с семьёй и не хотела думать, что в конце концов её сына заберут. Когда это случится, в замке Редклиф ей будет делать нечего. Он для неё сразу опустеет, и эти стены, где произошло столько плохого с её семьёй, превратятся в склеп.

Эамон старался не думать об этом. На его плечах лежало будущее Ферелдена, и он не мог подвести Мэрика и Кайлана. Подумать только, что Логэйн совершил такое, и теперь Эамон всеми силами старается лишить его поддержки в стране. Бедная Роуэн. Что бы она сказала, если бы была жива?

Он глянул вниз во внутренний двор в надежде увидеть сына, но там была только Элисса. Она упражнялась с мечом, и снегопад уже осел на её волосах и плечах ворохом белых снежинок.

Элисса чувствовала умиротворение. Раньше она часто бралась за тренировки, когда её что-то беспокоило, но теперь её движения были не быстрыми, рваными и отчаянными, а плавными и чётко выверенными. Со стороны могло показаться, что её тренировка — почти танец, чего никогда не было в настоящем бою из-за наличия щита. Элисса не пыталась драться как мужчины. «Ты женщина. Используй преимущества этого», — всегда говорил ей наставник. Теперь после всех странствий и тренировок с Алистером и Лелианой, Элисса усовершенствовала навыки и стала сильней телом и духом. Теперь она готова к встрече со своими врагами. Так ей хотелось верить.

Двустворчатые ворота замка со скрипом приоткрылись. Сквозь щёлку протиснулся Чейз и стрелой рванул на улицу весь мокрый и в мыле. В таком же состоянии во двор выскочил Алистер.

— Ага! Я тебя нашёл! — угрожающе сказал он псу. — Признаю, спрятаться на псарне и прикинуться одним из местных мабари было хорошей идеей, но больше не пройдёт, — Алистер попытался схватить пса за ошейник, но тот отскочил и агрессивно зарычал. — Ой, да ладно. Я тебя почти домыл. Осталось только мыло убрать. Вот чего тебе стоило посидеть смирно ещё пять минут.

Они так и кружили вокруг одной точки, готовые схлестнуться в неравной битве за собачью чистоту, но Алистер вдруг остановился и демонстративно вздохнул.

— Ладно, уговорил. Твоя взяла. Хочешь поиграть? — хитро намекнул Страж и огляделся вокруг в поисках подходящей палки. Такую он обнаружил и не без труда вытянул из снега пятифутовую ветку. — Взять!

Алистер бросил ветку в большой сугроб, очевидно надеясь, что Чейз кинется за ней и заодно смоет с себя в снегу всё мыло, но мабари не сдвинулся с места.

— В чём дело? Взять! — повторил Алистер, но Чейз склонил голову на бок и только внимательно на него смотрел. Алистер совсем обиделся. — Стэну ты палки приносишь, а мне, значит, нет? Ты ранил меня в самое сердце, ты знаешь об этом?

Чейз что-то гавкнул, упёрся всеми четырьмя лапами в землю и продолжил следить, не попытается ли Страж снова затащить его в бадью с водой.

Элисса смотрела на них во все глаза. Алистер и впрямь вознамерился выкупать собаку, хотя про блох Элисса пошутила. Но, глядя на эту картину, она не сдержала смеха. Алистер повернулся к ней.

— Вот ты смеёшься, а это настоящая пытка. Я тебе это припомню.

— А? Ты злишься? — сразу перестала Элисса.

— Что? Нет! Дыхание Создателя, шутки — это явно не твоё.

— Правда? — наклонила голову Элисса, намекая на уморительную картину перед ней, которая без её шутки бы и не возникла.

— Ладно, пошутили и хватит. Фух! Прикажи ему залезть обратно в бадью, а то он так и будет в грязном мыле.

— Не могу.

— Как это?

— «Мыться» — это единственная команда, которую он никогда не выполняет, — виновато улыбнулась Элисса.

Алистер начал в задумчивости мерить шагами внутренний двор, прошёл так три круга… а потом провалился в сугроб. Нарочно. Он изобразил, что тонет — в снегу — и начал звать на помощь. Любой бы решил, что он творит как минимум что-то странное, но добродушное собачье сердце поверило, и Чейз кинулся в сугроб его спасать. Тогда Алистер с криком «Ага!» схватил мабари и повалил его в снег, смывая мыльную пену.

Элисса не помнила, когда в последний раз так смеялась. Обиженный Чейз выпрыгнул из сугроба и рычал на Алистера, а тот только победно ухмылялся. Когда Алистер увидел, что Элисса готова уже согнуться пополам от смеха, он мстительно сощурил взгляд и сгрёб в ладонь побольше снега.

— Похоже, нынче в Серые Стражи берут серьёзных ребят, — с невозмутимым лицом заметил Зевран с высоты другого балкона.

— Какой прок в том, чтобы валять дурака? Нам нужно сражаться с Мором, — заявил Стэн, с недовольством глядя на веселье.