— Зевран?

Эльф обернулся на голос. Он так задумался, что не услышал, как Элисса подошла.

Теряю сноровку, — усмехнулся он про себя. — Хотя, как поговаривал мой учитель, «оглядывайся назад только в засаде и в спальне».

— Чего желаешь? — проворковал эльф.

Элиссу его тон не смутил. Проведя столько времени в компании таких разных людей, её уже мало что смущало. Зевран заметил, что она держит в руках тканевый свёрток и уловил до боли знакомый запах. Неужели?

— Это для тебя, — сказала она и протянула свёрток. — Увидела недавно и купила.

Зевран развернул подарок и обнаружил отделанные замшей сапоги… и уставился на них во все глаза. Он ещё раз втянул носом воздух.

— М-м-м, пахнет… Это ведь антиванская кожа, верно? Я везде её узнаю!

— Я помню, ты говорил, что хочешь такие. Повезло найти их в Ферелдене. Они теплее, чем твои нынешние. Примеришь? — Элисса глянула на эльфа, а он всё ещё смотрел горящими глазами на подарок, точно ребёнок. — Зевран?

— Никак не могу налюбоваться, — он уселся на том же месте, где стоял, стряхнул старые сапоги и натянул новые. — Сидят-то прямо по мне! Чудо! Ну, если ты мне теперь отыщешь парочку куртизанок, тарелку ухи и продажного канцлера, я почувствую себя совсем как дома!

Зевран искренне рассмеялся.

— Хорошо, что подошли, — удовлетворённо кивнула Элисса. — Для здешних холодов нужна тёплая обувь. Я видела, что ты простудился. Обратись к Винн, она что-нибудь придумает… что ты так на меня смотришь?

— Что? У меня изумлённый вид? Так оно и есть! Просто… — Зевран любовно погладил антиванскую кожу, — никто ещё не делал мне подарков… спасибо.

Элисса улыбнулась ему и ушла к себе. Зевран долго рассматривал носки новых сапог, а потом с сомнением глянул на свою нагруженную сумку… и тихо выложил буханку хлеба обратно.

Алистер внимательно наблюдал за сценой дарения и понял, что ревнует. Ему Элисса подарков не дарила, не считая медальона его матери и двойной порции сыра на ужин. Вдруг после этого эльф положит на неё глаз? И что Алистеру теперь делать? Он мельком глянул на Лелиану, которая рядом распределяла общие вещи по сумкам и спросил.

— Лелиана, ты ведь женщина?

— Я? Вот это новости! И когда же это случилось? — рассмеялась монахиня, не отрываясь от своего занятия.

— Я… просто хотел попросить совета, — замялся Страж. — Как мне поступить, если… если мне вдруг понравится женщина, и…

— Хочешь за ней поухаживать? Вот тебе хороший совет: никогда не спрашивай, женщина она или нет.

— Ага, ладно, хорошая мысль!

— Почему ты спрашиваешь? Боишься, что дело не сладится само собой?

— С какой стати ему сладиться, если я способен спросить у кого-то, женщина она или нет?

— Алистер, тебе это только прибавляет обаяния. Ты немного неловок. Это так мило, — Лелиана состроила миловидную улыбку, но Алистер её не заметил. Он был целиком и полностью поглощён размышлениями над своей серьёзной проблемой.

— Так мне надо быть неловким? Ты же сказала, что так делать не следует.

— Алистер, просто будь самим собой, — снисходительно улыбнулась монахиня.

— Ладно, забудь, что я спрашивал.

Алистер шумно вздохнул и почесал затылок. Его блуждающий по лагерю взгляд вдруг остановился на Морриган — вот уж нет! — а затем перешёл на старую чародейку.

— Винн? Можно спросить? Вот представь, что ты женщина…

— Я и так женщина, Алистер. Это будет не слишком трудно, но я постараюсь.

Арх! Дыхание Создателя!

Элисса снова сидела у своей палатки, обложенная географическими картами. Эльфа не было поблизости, рядом вертелся только мабари, и Алистер мог наконец подойти к ней. Он собрался с духом и решил просто спросить, не нужна ли ей какая-либо помощь. И лишь когда подошёл, заметил, что под картами на коленях она рассматривает портрет семьи в медальоне.

Тень Алистера от костра насторожила Элиссу, и она быстро спрятала медальон под плащ. Алистер почувствовал себя бестактным дурнем, и чувство вины накрыло его. Он должен был догадаться, что Орен в Софмере напомнит ей племянника. Алистер хотел извиниться. Он постоянно чувствовал потребность просить у неё прощения за всё, что было прежде. Но она всегда опережала его.

— Спасибо, Алистер, — она спрятала медальон в карман и посмотрела на Стража. — Я всё хотела тебе это сказать.

— За что? — удивился он.

— За то, что ты всегда рядом. За то, что снова спас меня. За то, что не требуешь объяснений моих ошибок. Я благодарна тебе. Спасибо.

Разве не она всегда спасает? Разве не она всегда кидается в пропасть, чтобы кого-то защитить? Так почему она благодарит?

«Мы же друзья», — хотел пожать плечами Алистер, но быстро понял, что это не то, что он чувствует. И если даже она подтвердит: «Да, друзья», — он уже не будет удовлетворён. Имеет ли он право просить у неё большего?

— С недавних пор мне хорошо и спокойно, когда ты рядом. Я чувствую себя в безопасности, — тихо сказала Элисса.

Настолько тихо, что Алистер не уловил бы ни слова, если бы не стоял рядом. Элисса не возражала, если бы её не услышали, но он всё слышал.

— Знаешь, я как раз думал о том же самом.

Давно надо было это сказать, он и так долго тянул.

«Всё это время я только и слышала от тебя, что бы на моём месте сделал другой Страж».

Слишком долго. Он всё ещё помнил её голос тогда, её слова, её обиду, которые, наконец, указали на все его ошибки. Он обещал, что этого не повторится. Никогда.

— Том же самом? — переспросила Элисса.

— Да, если вспомнить все обстоятельства, то всё могло обернуться гораздо хуже. Я так рад, что ты — это ты, а не… какой-нибудь другой Серый Страж, — Алистер почесал затылок. — Нда… В мыслях это выглядело гораздо лучше. Я просто хотел сказать, что не представляю, как бы всё это делал без тебя. И я рад… очень рад, что ты рядом.

— Да… спасибо, — пробормотала Элисса.

Он рад, что она рядом. Рад, что она помогает ему с Мором. Один бы он не справился, потому её и спас. Вот что он сказал… и это всё?

Он даже не сказал, что сделал это, потому что мы друзья.

Элисса вдруг почувствовала, что вот-вот заплачет. Она сорвалась с места и быстрым шагом ушла в лес. Алистер растерялся, а мабари недовольно зарычал на Стража. Алистер снова не то сказал. Он не знал, что делать. Подождать? Потом извиниться? Нет, он ведь поклялся, что больше никогда не оставит её одну. И потому последовал за ней.

Элисса не уходила далеко. Она стояла среди деревьев и размеренно дышала, отмеряя облачка пара изо рта. Она не плакала. Она взяла себя в руки, как ей и подобает. Она не знала, что на неё нашло, отчего вдруг стало так обидно. Она хотела тотчас вернуться назад и попросить прощения за своё поведение, но скрип снега со стороны напугал её. Элисса не думала, что за ней кто-то пойдёт, и застыла на месте, уставившись в землю.

Утешать трудно. Не зная, что делать или сказать, Алистер сунул руку в карман и протянул Элиссе вещь, которую давно носил с собой.

— Вот погляди. Знаешь, что это? — задал он глупый вопрос.

— Роза… — Элисса большими глазами смотрела на цветок в своих руках. Белоснежные бархатные лепестки чуть подсохли у верхушки, а сам бутон был слегка помят, но роза выглядела красивой и свежей. Посреди зимы. Откуда?

— Я сорвал её в Лотеринге. Я подумал, как может такая красота расти там, где столько мерзости и безнадёжного отчаяния. Мне, наверное, стоило оставить эту розу там, но я не смог. Пришли бы порождения тьмы, и скверна уничтожила бы её, поэтому с тех пор я ношу этот цветок с собой.

С Лотеринга прошло так много времени, но роза не увяла. Как? Элисса не стала спрашивать, лишь гладила пальцем мягкие лепестки.

— Что ты хочешь с ней сделать? — спросила она.

— По правде говоря… я решил подарить её тебе. Знаешь, когда я смотрю на тебя, мне в голову приходят точно такие же мысли.

— Какие мысли?

Элиссу удивило русло, в которое направлялся разговор. Она видела, что Алистер искренне хотел её утешить. Всегда хотел. После Тримхолла старался быть рядом, слушать, помогать… даже если получалось не всегда хорошо.