Элисса попросила товарищей поискать мальчика. Ей самой не будет спокойно, пока Орена не найдут. Морриган не собиралась и пальцем шевелить, потому Кусланд попросила её постеречь вещи. Алистер спрашивал у каждого третьего, не видели ли они рыжего мальчика лет шести-семи. Стэн, ругаясь на своём языке, хватал каждого похожего мальчишку, чем изрядно их пугал, но все были не те. Лелиана громко звала Орена по имени, а Зевран высматривал его в толпе эльфийским зрением.

Чейз метался по территории форта, сбивая с ног и пугая и без того удручённых беженцев. Арлин дал понюхать собаке помятую тряпицу, которую Орен использовал как платок, но вокруг было слишком много людей и сильных запахов, так что даже пёс не мог сориентироваться и взять свежий след. Другие мабари в крепости при виде его тоже начинали беспокойно лаять и поднимать переполох.

— Ну и чем мы занимаемся? — только закатывала глаза Морриган.

Элисса вглядывалась в толпу, в лица детей, то и дело извиняясь у всех, кого она ненароком задела, но никого так и не нашла. Она надеялась, что скорее мальчик увидит её и подаст голос, но поиски ничего не дали. Солнце уже перешло на западную сторону неба. Порождения тьмы приближались, совсем скоро они покажутся в поле зрения, и тревога Элиссы за ребёнка росла.

Он был ей никем. Одним из сотен, может, тысяч детей, которых война оставила без семьи и крова и чьи жизни норовила забрать, но Элисса чувствовала за Орена ответственность. Их пути пересеклись. Она познакомились с ним в Лотеринге. Она вмешалась в его судьбу. И пока она может ему помочь хоть чем-то, она не оставит его. Такой была Элисса Кусланд.

Она прошла мимо трёх рыцарей, снова извинившись за беспокойство, и опустила от отчаяния плечи.

— Орен, куда же ты пропал? — шептала она.

Зазвонил колокол. В крепости объявили тревогу. Со смотровой башни заметили порождений тьмы, и скоро их уже будет видно со стены. Если среди тёмных тварей нет вожаков и эмиссаров, то людям повезёт, и Софмер отобьёт нападение. Но селяне волновались, охали, жались друг к другу и в едином порыве возносили молитвы Создателю, чтобы Он отвёл от них беду.

Мысли Элиссы были заняты мальчиком. Она поднялась на стену в последней попытке рассмотреть двор крепости с высоты, но увидела только беженцев, сгрудившихся вокруг повозок и костров, и протискивающихся сквозь толпу людей редких солдат и своих товарищей. У Элиссы поникли плечи. Она прислонилась спиной к парапету и могла только молиться, чтобы Орен был где-то внутри стен. А тьма уже подбиралась сзади и чувствовалась на спине мурашками.

— Эй, глядите! — услышала она недалеко окрик солдата. Он указывал вперёд на дорогу.

Вот и всё, — подумала Элисса. — Они пришли убивать.

Но солдат указывал вовсе не на порождений тьмы. Первой из-за поворота дороги выбежала маленькая детская фигурка. Элисса прищурилась и через несколько секунд уже распознала рыжую головку.

Орен!

Перепуганный насмерть он бежал к воротам со всех ног, не оглядываясь ни на миг.

Беги, Орен, беги!

Сердце рвалось к нему, грозилось вылететь из груди и отдавалось в ушах гулом тревожного колокола… пока Орен вдруг не упал вперёд на снег. Он не мог подняться. Он сидел там и кричал от боли, но не мог сдвинуться с места.

— Кровь Андрасте! Да ведь там же капканы для порождений тьмы расставлены! — выругался солдат.

Сердце Элиссы будто остановилось, а мир замер и потерял звуки и краски. В ушах непрерывно звенело. Элисса рывком соскочила на середину лестницы. Сбросила на ходу мешающий плащ и кинулась к воротам.

— Открой дверь! — кричала она стражникам. — Я сказала: «Открывай!»

Стражники замерли от её перекошенного паникой лица и сначала даже не могли понять, чего она хочет. В воротах была маленькая дверца ниже уровня затвора. Элисса сама быстро отодвинула засов и кинулась наружу под протестующие возгласы стражи. Они не успели её остановить и только заперли за ней дверь.

Элисса видела лишь то, что впереди. Видела рыжего мальчика, сидящего на снегу. Видела, как он держится за повреждённую ногу. Она уже слышала его испуганный плач и чувствовала, как приближается непроглядная темнота. Через несколько мгновений первые порождения тьмы возникли в поле зрения.

Они двигались не организованно, точно стадо диких зверей. Коротконогие, но шустрые генлоки неслись вперёд. Они торжествующе завизжали, завидев лёгкую добычу. Чуть позади более медлительные, но сильные гарлоки. Их отряд растянулся, они шли не штурмовать стены, они охотились за отставшими людьми… и одного нашли.

Орен! — мысленно кричала Элисса. Только бы успеть. Только бы спасти. Орен!

Каждый шаг, каждый удар сердца казался невыразимо медленным. Элисса хотела и не могла перенестись туда. Ни один маг бы не сумел, а потому бежать. Бежать так быстро и широко, как если бы там был…

Орен!

Бездыханное тело мальчика на полу. Его побледневшее лицо в собственной крови. Нет. Больше не будет этого. Не будет! Успеть! Спасти. Уберечь!

Гарлок занёс изогнутый меч над сжавшимся от страха тельцем.

Орен! Нет!

Элисса влетела в гарлока в последний миг. Всем телом она повалила порождение тьмы в снег. От неожиданности оно выпустило из руки меч, и Элисса схватила его и перерезала гарлоку горло, точно охотник в схватке один на один с диким зверем. Лишь одна мысль горела внутри: она успела. На этот раз успела. Смогла! Больше не будет того. Она успела.

— Я здесь, Орен. Я защищу тебя.

— Фея! — плакал испуганный и живой мальчик, вытирая мокрое от слёз лицо. Нога надёжно застряла в капкане. Любое движение ей вызывало у ребёнка невыносимую боль на грани потери рассудка.

Элисса вынула щит и прикрыла себя и Орена от стрелы. Обнажила клинок и молниеносно убила двух подскочивших генлоков. В лучника полетел нож. Другие уже неслись к ним с мечами и топорами. Элисса бросила оружие и попыталась разжать челюсти капкана, державшего мальчика, но едва смогла пошевелить его хватку. Орен снова начал кричать до хрипоты. Кровь сочилась на снег.

— Пригнись! — крикнула Элисса, успела схватиться за щит и закрыться от стрелы. Кусланд снова взялась за оружие и отогнала других порождений тьмы, но они всё не кончались.

Жажда и предвкушение лёгкой добычи вынуждали тёмных тварей бездумно и беспорядочно нестись вперёд, расталкивая своих. Если бы они напали организованным отрядом, Орен и Элисса бы быстро погибли. Пару раз Кусланд убивала их и снова на несколько мгновений склонялась над капканом. Но он не поддавался, у неё не хватало сил. На них неслись всё новые враги.

— Орен, спрячься за щитом и не высовывайся, — выдохнула Элисса и покрепче сжала меч, поклявшись, что никому не позволит приблизиться к ребёнку.

Тёмная кровь забрызгала её алые доспехи. Несколько раз её задевали скользящие удары, но броня выдерживала. Элисса продолжала драться. Сколько времени она сражалась так отчаянно и неистово, сея смерть на поле боя и защищая жизнь? Минуту. Минуту, которую в крепости едва заметили. На стене собрались солдаты и беженцы, они с трепетом смотрели на безнадёжное сражение в отчаянной попытке защитить одну жизнь и более не могли сделать ничего.

Порождения тьмы вдруг перестали подходить. Трупы усеяли снег. Дыхание сбилось. Элисса не сразу осознала передышку, но лишь затем, что бы с ужасом заметить, что враги не оставили её в покое. Они замерли в ожидании, пока эмиссар плёл заклятие, и языки пламени уже срывались с его пальцев в разрушительном вихре на своих жертв.

Элисса кинулась к Орену, закрыла собой и невольно зажмурилась. Она ждала смертельной агонии, огненного жара и напряглась всем телом… но боли и пламени не последовало. Эмиссар злобно потряс погасшим посохом.

— Фух, еле успел.

— Алистер!

Страж упёрся ладонями в колени и тяжело дышал. Сумасшедший бег и точное рассеивание магии — Алистер был готов подблагодарить изнуряющие тренировки храмовников. В следующий миг он резко выпрямился и быстро протянул Элиссе свой щит.

— Вот. Возьми мой.