Пробираясь по узким подземным коммуникациям, Нарнис чувствовал больше чем дискомфорт: воздух был сперт до предела, замкнутое пространство давило на психику, а тусклый свет фонарика едва освещал перспективу впереди.

Над головой пролегали ржавые трубы, с заключенной в них проводкой. Проход широкий, но, увы, слишком низок по вертикальной проекции. Через несколько долгих метров ползком по-пластунски, увидел впереди тусклый ночной свет. Гнилостный запах нарастал с каждым сантиметром. Вскоре, справа, стал прорисовываться темный силуэт. Когда Нарнис поравнялся с ним, омерзению не было предела. Силуэтом оказались останки аранийского солдата, разлагающегося тут больше недели. Разного рода трупная живность сделала лицо бедолаги неузнаваемым, каким-то не человеческим. Он явно двигался в обратном направлении, но неминуемая смерть нарушила все планы. На истлелом, черном от копоти и грязи рукаве удалось разглядеть шеврон — шестерню, наложенную на скрещенный молот и топор. Инженер — вымолвил про себя Нарнис и тут же вспомнил сегодняшний разговор с Пурэ и его пессимистичную историю.

После того, как женщина была доставлена в медпункт, Нарнис направился к «коменданту исполинов». После четверти часа ожиданий, Пурэ дал наконец аудиенцию. Сначала спрашивал раеоонца о приключениях в южном офисном здании и о том, как удалось из него выбраться. Не оставил без внимания и трагедию с Алеаном.

— Я прекрасно понимаю, что для тебя с подругой смерть вашего товарища — большая потеря, но траур разделить не смогу, потому что вместе с ним вычистили две трети моей четвертой роты. Все что осталось, сейчас во главе с всесторонне недоразвитым командиром Юраном борется за выживание на последних четырех этажах. Плакалка отсохнет всех оплакивать. Нужно думать, как позиции отбивать.

— Про Фрея что-нибудь слышно?

— Среди выживших его нет.

— Перед тем, как мы с ним расстались, он странную фразу произнес, что «Ласка» часто вела огонь из крыльев, бред какой-то, сказал, вы подробнее расскажете.

— Это не бред, «Крылья Света», гостиница напротив. Суицидальная площадка для штурма, а вот для снайперской работы — самое то.

— Как я понял — недосягаемая точка. — грустно заключил Нарнис.

— Я этого не говорил. — Аммин нахмурил брови, — Недели две назад, у меня была пара инженеров, прибившихся к нам ещё во время отступления, славные ребятки. Так вот, у них было ответственное задание — разнести какой-то Айратонгом забытый мост, они его почетно…эм провалили, а взрывчатка осталась, прикинь, даже заложить не успели, шестьдесят килограммов тротила — фейерверк похлещи новогоднего. Эту прелесть нужно же куда-то устроить? Так вот, спевшись с профессором строительного университета и его тремя студентами из СГО, решили реально «окрылить» «Крылья». «Ласку» позиций лишить и десяток аговирцев поджарить вместе с их НП. Находчивые сукины дети, что не скажи. Раздолбили стену в подвале и пробрались к подземным коммуникациям, прямяком к зданию. Полдня расчищали проход и ещё столько же перетаскивали тротиловые погремушки в подвал. В общем, чем бы дитя не тешилось, лишь бы делом занималось, и все бы хорошо, но представление проходило во время другого концерта, когда аговирцы навели на нас штурмовики.

Нарнис спросил, не тогда ли это было, когда уничтожили половину южного исполина. Пурэ положительно кивнул.

— Бомбами засыпало сквер над ними, одна из них угодила прямо в проход. Похоронила инициаторов вместе с инициативой… после этого нам уже было не до взрывов. Замотали там три растяжки и оставили всё как есть. Так что, можешь проверить ход до комплекса, возможно он не до конца завален, а там внутри, кто знает…может и найдешь кого…только не забудь обратно растяжки поставь.

— Выделишь нам кого-нибудь?

— У меня с «Лаской» особенные счеты. Если бы мог, дал бы тебе весь свой батальон, но сейчас не могу. После сегодняшнего дня каждый на счету и лишних людей нет. Так что, придется вам самим справляться.

— Понимаю. Ладно, благодарю за наводку. Проверю.

Идея была интересная. Покинув КП, раеоонец отправился проведать спутницу. Добравшись до медпункта, обнаружил её спящую у колоны в снятом из брошенного автомобиля кресле. Санитар сказал, что жизни ничего не угрожает, но полученные повреждения серьезно повлияли на общее состояние, поэтому женщине нужно больше покоя.

Нарнис решил последовать её примеру и тоже немного отдохнуть, отправился в свои «апартаменты» выше.

От такого контраста обстановки кружилась голова: всего несколько дней назад они радовались, рассказывали истории, купались и смеялись, а сейчас один из них мертв, вторая ранена, а он сам смертельно устал. Все кошмары боевого прошлого оживали в сознании. Создавалось чувство, что война и не кончалась, просто он спал…от боя, до боя.

Развернув спальный мешок, упал поверх зеленой ткани в бессилии. Так приятно расслабиться и забыться…но праздность угнетала, когда знаешь, что один из самых верных твоих товарищей мертв. Спас тебя ценой своей жизни, ты дышишь, а он гниет, там, в южном исполине, за тысячи километров от своей семьи и дома…ты его бросил, но мог ли поступить иначе? Человеческий мозг так устроен, что способен привыкнуть абсолютно ко всему. Даже самый страшный кошмар, повторяющийся изо дня в день, через некоторое время становится обыденностью, это справедливо для всего, кроме одного аспекта — гибель друзей. К такому привыкнуть невозможно.

Стратегически верное решение, не принимаемое душой. Как теперь сказать его жене и детям, что любимый муж и папа больше не вернется? У раеоонца ком встал в горле, невозможно об этом не думать. Такого рода решения остаются с тобой на всю жизнь.

Не в силах вытерпеть душевные терзания, вскочил с пола и стал мерить шагами помещение. Машинально засунув руку в карман, вспомнил, что забыл отдать вещи Фрея Аммину. Раеоонец присел и открыл блокнот. Стал читать, чтобы хоть как-то отвлечься от отвратительного сдавливания в груди.

Все листы были исписаны раеонтскими предложениями, приправленные скудными карандашными зарисовками. Похоже, снайпер не хотел забыть родной язык. Чужие дневники читать неприлично, но каждая следующая страница затягивала Нарниса всё сильнее.

Какой парадокс, кусок бумаги может рассказать о человеке больше, чем он сам. Углубившись в рукопись, осознал, что снайпер был таким же, как и он сам, сколько волка не корми, а он все равно в лес смотрит, в случае с Фреем, волк смотрел на север.

Раеоонец и не заметил, как больной и неприятный сон установил над ним власть, продержав её до глубокой ночи. Стрелки часов показывали без двадцати минут два, когда наконец решился проверить «Крылья света» через лаз, о котором поведал Пурэ.

Найти вход в коммуникации не составило труда. Обезвредив три гранатные растяжки, попал внутрь тоннеля и продвигался по нему все дальше и дальше, пока не наткнулся на этого бедолагу.

К ночи, активность противоборствующих сторон обычно снижалась, опуская на Айдит блок относительный покой, лишь далекие артиллерийские раскаты и беспорядочная стрельба для обозначения того, что порох в пороховницах ещё имеется, нарушали хрупкую гармонию ночных звуков. Однако, сейчас, на полуметровой глубине ничего не было слышно, лишь ужасный трупный запах мучил обоняние, вызывая рвотные позывы.

Оставив мертвого инженера позади, мужчина попал в эпицентр былой трагедии — огромную воронку от взрыва. Свежий воздух врезался в ноздри, наконец можно было вздохнуть полной грудью. Высовываться из укрытия не самая лучшая идея в эту ночь, так как для снайперов не существовало разделений на времена суток, они работали всегда: в разгар боя и в минуты затишья. Имея при себе тепловизорные прицелы, темнота не являлась препятствием для стрелка, поэтому решив не испытывать удачу, занырнул дальше в коммуникации, наткнувшись сразу на три новых тела.

Судя по всему, это были бойцы СГО и второй инженер. Явных повреждений они не имели, все убиты взрывной волной, у бедолаг не было ни единого шанса. С огромным трудом удалось пролезть и через этих невезучих защитников. В глубине души Нарнис чувствовал, что все его мучения сегодня окупятся, интуиция подсказывала, в здании напротив что-то есть, а что предстояло узнать.