― О, как раз этот человек нам и нужен!

― Не вижу смысла больше вас задерживать, закажу машину. — генерал взял со стола трубку спутникового телефона, помедлил, — Да и еще кое-что, это больше просьба, чем приказ, если возьмете «Ласку» живьем, можете сделать с ней все что угодно, но доставьте её сюда живой. Мало того что вы получите большие деньги, так она будет осуждена и публично казнена, а это в свою очередь значительно поднимет боевой дух бойцов, а высокий боевой дух, сами знаете, иногда творит чудеса! ― Спутники Алеана кивнули.

― Мы обдумаем предложение, но пока что рано делить шкуру неубитого медведя. ― Заявил Алеан.

― «Ласка» — это не медведь, а мерзкая крыса, которую мы вытянем из любой вонючей норы. ― с презрением сказала женщина.

― Вот и славно, ― подвел итог генерал.

Командующий выписал пропуска, и осталось только получить все необходимое в арсенале и распрощаться с Кадданом. Несмотря на то, что с момента их знакомства прошло всего несколько дней, араниец стал почти своим для раеоонской троицы. Если двух мужчин еще подмывали сомнения в целесообразности всей этой авантюры, Илона сразу почувствовала, что игра стоит свеч. В тембре хриплого голоса, в мимике и в движениях не было ни намека на гнильцу. Каддан создавал впечатление человека слова и чести. Ему просто хотелось доверять. Это чутье, ни что иное, как знаменитая женская интуиция, редко её подводило. Теперь аранийца ждала новая глава, возможно, самая важная в его жизни.

На четвертом этаже выдали все необходимое. Спустившись по лестнице вместе с Кадданом, вышли на улицу. Дымное ночное небо пульсировало всполохами, на миг, освещая опустевшую площадь с разрушенной стелой в середине, обломки которой нагромождением рассыпались у основания. Заказанный бронеджип уже ждал возле тротуара, водитель сидел на капоте и копался в телефоне, тусклый свет дисплея отбрасывал на сосредоточенное лицо глубокие тени.

― Ну ты и фрукт, Кадди, что же ты нам сразу ничего не сказал, а? ― с улыбкой спросил Алеан.

― Без интриги не интересно, я же говорил, что ваше вложение окупится сполна, а род Намэ всегда держит своё слово. Спасибо друзья, что не прошли мимо и не кинули меня, спасибо что поверили. Стереотипы поганая штука, до встречи с вами я же считал, что все северяне поголовно гавнюки. Бримуна создаёт вашей стране явно хреновый пиар.

― А мой стереотип, про то что все вы мелкие, черные и пройдохи подтвердился только по первым двум пунктам, так что принимай извинения, дружище,― Нарнис протянул ладонь аранийцу, тот крепко её пожав, расплылся в улыбке.

― Ну, вот пришло время прощаться, надеюсь ненадолго, — с надеждой произнес бывший попрошайка.

― Уверена, мы еще успеем тебе надоесть, — улыбнувшись, сказала Илона. — Береги себя, старина!

Каддан обнял женщину, поцеловал её в холодную щеку и произнес на ухо шепотом: «Буду рекомендовать тебя как лучшего брадобрея на всем южном побережье». Беловолосая звонко рассмеялась.

― Ну, доктор «спаси мою аранийскую задницу», ты тоже береги себя! — пожал руку Алеану, в свою очередь тот похлопал его по плечу.

Араниец остался стоять на крыльце, провожая раеоонцев грустным взглядом. В этот момент поймал себя на мысли, что нутро его находится в шатком балансе между безумной радостью от возвращения на Родину к брату и острой тоской по исчезнувшим в ночной темноте товарищам.

Вот она жизнь, действительно, не бывает плохих наций, бывают плохие её представители. Кровожадная сука «Ласка» и Илона. Две северянки, но какая между ними пропасть. Гавнюки в баре и Нарнис с Алеаном. Хоть относились с подозрением, но и одеждой обеспечили, и накормили, а главное — не бросили. А с другой стороны, тот бугай, что был с «Лаской», тоже пытался спасти мне жизнь, казалось бы, наемник и враг. Разумом этих бледнолицых не понять.

Джип, преодолевая баррикады, узким светом фар прорезал мерцающий в зарницах боя мрак. Петляя по улочкам и проспектам, двигался в юго-западном направлении. Спустя четверть часа вырулил на широкую улицу с высокими домами, проехал еще пятьдесят метров через мост, и обогнув большое квадратное здание, съехал под уклон и остановился около забаррикадированного входа в десятиэтажное административное здание. Водитель указал на двери снаружи, сказав, что их там встретят. Поблагодарив за услугу, троица покинула салон и устремилась к темному очертанию, на деле- входом на станцию подземного метро. Вдали, за крышами близлежащих зданий, упирались в пульсирующее светом небо три массивные башни небоскребов, один из которых отставал по высоте от своих двух братьев.

В чудом сохранившихся стеклянных дверях входа на станцию, раеоонцев встретил солдат в плащ-палатке. Представившись, оказался ординарцем йнезера Аммина Пурэ. Он увлек гостей за собой вниз по мраморной лестнице, ведущей на перрон. Тут, они обнаружили, что весь он забит гражданскими, свет фонаря в руках ординарца то и дело выцеплял из темноты охудавших женщин, детей и стариков, что нашли под землей надежное убежище от смерти. Многие спали на одеялах и матрасах, другие с неприязнью прятали лица от слепящего луча. Пробравшись через лабиринт людской массы, спрыгнули на пути и продолжили движение в туннель. Вдоль рельс, как и на перроне расположилось толпа народа, лица горожан, в свете фонаря контрастировали болезненной белизной, с черными как смоль, стенами туннеля. Путников удостаивали пустыми, безнадежными взглядами. Пройдя еще метров сто, проводник повернул направо и вместе проследовали по коридору к лестнице, поднявшись вверх, прошли по сточной системе и из неё попали в темное помещение. Освещая себе путь, солдат приказал подняться по еще одной лестнице. Открыв наверху дверь, вышли на подземную парковку, полностью забитую отдыхающими защитниками. Здесь, под землей, развернулись как полевой медпункт, так и столовая. Ординарец вывел гостей на лестничный пролет, оттуда на второй этаж и прямиком в штаб двадцать первого пехотного батальона.

Окна комнаты были завешаны плотной тканью, а свет обеспечивала портативная люминесцентная лампа, умело подвешенная к потолку. Когда-то этот кабинет являлся переговорной, теперь назначение его не сильно изменилось, с той лишь разницей, что вместо офисных клерков, переговоры вели офицеры батальона. На большом круглом столе под бук, лежали несколько развернутых планов и карт, справа от них высился сине-золотой кальян. В изголовье, за кожаным стулом, их встретил наголо выбритый смуглый офицер с темными усами в форме подковы. Глаза его были холодны, отдавали безграничной усталостью, создавалось впечатление, что этот человек не спал уже неделю.

― А вот и вы, я только нормально смог заснуть, как мне лично звонит генерал и объявляет о прибытии в моё распоряжение очень крутых ребят, как я понял это вы, ― с толикой иронии проговорил лысый мужчина.

Троица выглядела действительно угрожающе: все высокие, статные, с автоматами наперевес, в глазах каждого читался груз пережитых лет и богатый жизненный опыт.

― Это да, круче нас только ваши Ренинские горы, ― засмеялся Нарнис. Лысый мужчина улыбнулся.

― Я Аммин Пурэ, командир двадцать первого пехотного. Добро пожаловать на Айдит блок, блок где разбиваются надежды и атаки аговирских ублюдков!

― Сильно! ― произнесла Илона.

― Тут сверху мне все спустили про ваши праведные стремления, присаживайтесь, ― Аммин указал на стулья,― итак, вам «Ласка» нужна, верно?

― Абсолютно верно,― подтвердил Алеан.

― Эта стерва орудует вместе с вашими хреновыми сородичами. Каждые несколько дней, от её рук, парочка, другая моих парней отходит в мир иной.

Повисла гробовая тишина, нарушаемая лишь монотонным шумом лампы и редкими выстрелами за окном.

― Вы сказали «сородичами»? ― переспросил Нарнис.

― Да, к большому нашему, а теперь и вашему сожалению, на этом участке, на левом крыле стоит «Бримуна», укомплектованная поганцами из вашего доминиона, а «кровавая манда» при них.

― Кадди был прав. ― Подавленным голосом заключил Алеан.