Целительница насмешливо поклонилась и под общие сборы прошла к своему месту, а я осталась стоять в классе, раздираемая любопытством.

– Митэль, Вам нужно особое приглашение? – обратился ко мне учитель.

Я мучительно покраснела, не зная, как спросить о том, что волновало сейчас больше, чем контрольная. Подумают ещё, что я любопытная ворона, сующая свой клюв куда не стоит. Но как не спросить, если меня просто распирает от желания узнать кто там?

– Учитель, а что это за объект у доски под занавеской?

Неожиданно господин Киваро тепло улыбнулся мне и похвалил.

– Молодец, Айрис. Похоже, что ты единственная, кто вообще заметил.

Весь класс удивленно воззрился на доску, а вернее на пустое пространство рядом с ней. Одна только Кьяра взглянула скорее мрачно.

– Министерство образования предоставило нашей школе новое учебное пособие, – учитель Киваро подошел к тому месту, где находился странный объект и продолжил. – Поскольку все виды захваченных нами рас изучаются ещё на первом году обучения, а вы второгодки, руководитель дал нам право быть первыми, кто рассмотрит одну из величайших легенд захваченного мира. Непобеждённые элларийцы, – учитель протянул руку, пустив на кончики пальцев тёмную магию и добавил с усмешкой: – А вообще вам, детки, несказанно повезло, потому что до этого момента этого мужчину мог видеть только определённый круг лиц.

И когда учитель сдёрнул с пособия магическую занавеску, все девочки в классе судорожно выдохнули, во все глаза глядя на самое красивое и самое жестокое создание во всех мирах.

Он был белый, как снег. Как кучевые, облака что сейчас проплывали в небе и виднелись сквозь до блеска натёртое стекло окна. Падающий в класс свет не отражался от его белоснежных волос, он их будто подсвечивал, создавая ореол таинственности и волшебства существа с другой планеты. Пронзительный льдисто-серый взгляд в обрамлении длинных тёмно-серых ресниц был устремлен прямо на нас, а брови изогнулись в наигранном удивлении, пока на губах идеальной формы застывала ироничная улыбка.

Такое чувство, что в момент, когда Артахас Вауд применял новое заклинание "безмолвный цепень" этот эллариец мысленно насмехался над ним, будучи совершенно уверенным, что на него не подействует ни одно из возможных заклинаний. И не подействовало бы, будь перед ним представитель любого другого мира, применяющий свою магию. Но несмотря на доказательство нашей силы в этом классе, Прайда так и не пала к нашим ногам, как другие миры, которые оставили нам своё наследие.

– В прошлом году мы с вами уже изучали население Прайды, к сожалению, имея только словесный портрет, но теперь мы исправим это упущение, – учитель прошел к своему столу и присел, открывая свою тетрадь. – Итак, сейчас вы сдадите мне теоретическую часть контрольной, а завтра будете сдавать практическую, – учитель улыбнулся и кивнул на застывшего во времени элларийца. – На нём.

По классу пронёсся дружный возглас возмущения. Никто не был готов к такому жестокому заданию. Для нас элларийцы оставались неизученной расой. Неизученной настолько, что мы не знали ни вида их магии, ни её возможностей, а уж сдавать практику на в веках застывшем учебном пособии и вовсе жестокость, какой поискать надо!

А эллариец смотрел прямо на нас своими пронзительно-серыми глазами, пронизанными насмешкой. Его невозможные волосы светились, нарушая все законы магии. Белые волосы в нашем понимании – признак отсутствия дара, как такового, однако всем известно, что на Прайде живут непобеждённые, чья магия не только в разы превосходит нашу, но и кардинально отличается. Вот и сейчас мне казалось, что несмотря на то, что этот красивый мужчина замер на долгих семьсот лет, он жив. И даже я со своим слабым даром чувствовала едва уловимую злость, которая, кажется, застыла во времени вместе с её обладателем.

– Да шучу я, шучу, – улыбнулся господин Киваро. – Эллариец у нас всего на две-три недели. Доскональное изучение приветствуется, а если кто осилит подробный разбор заклинания «безмолвный цепень», тому пятёрку в четверть. Ну, а кто ещё и найдет обратный ход этому заклинанию, тот может сразу идти к руководителю и просить диплом об окончании школы, – усмехнулся он, понимая, что за семь сотен лет, ни одному учёному магу не удалось это сделать. Даже самому Артахасу Вауду, который долгие годы бился над собственной загадкой. – Итак, контрольная…

*****

После контрольной и обычных уроков, мы с Кьярой вернулись в класс, чтобы подготовиться к практической её части. Естественно приступили не сразу, поскольку первым делом я решила посмотреть на элларийца более подробно.

Сдёрнув магическую занавеску и взглянув учебному пособию в глаза, я оторопела. В такой близости он был завораживающе красив, а глаза были наполнены живым блеском. Казалось, вот сейчас он моргнёт и недоумевающе посмотрит на меня, пытаясь понять кто я такая.

Но он не моргнёт.

Так и останется сидеть с ироничной улыбкой и наигранным удивлением.

Кожа белая, как снег. На вид гладкая, а на ощупь? Присела на корточки, дотронулась ладонью до щеки и вздрогнула, когда поняла, что он…

– Тёплый, – шепчу в слух, призывая внимание Кьяры. – Слышишь, он тёплый!

– И что? – не разделила мой энтузиазм подруга. – Он в этом состоянии уже больше семисот лет. Он мёртв, Айрис. Снять заклинание невозможно.

Моя ладонь скользнула по бархатистой белой коже вниз, к шее, залезла под ворот и прикоснулась к мощной грудной клетке. Такой же теплой, но не подвижной от дыхания.

– Ты что делаешь? – услышала я смешок целительницы.

– Не бьётся, – грустно поведала я. – А кажется, будто…

Неожиданно дверь в класс распахнулась с громким стуком. Перепугавшись, что это учитель Киваро, резко выдернула руку и развернувшись вскочила на ноги.

– Пошла прочь! – рявкнул на Кьяру влетевший Тавьен.

Злой, как тысяча бешеных псов, он вперил свой горящий тьмой взгляд в меня. Но несмотря на это я знала, что Тавьен не станет меня трогать там, где могут оказаться важные свидетели. Это в подсобке нашей забегаловки никто и не подумает, что один тёмный маг прикладывает руку к бедной подавальщице. Все всегда нелицеприятно шутят на эту тему, но никто не подозревает, потому что на утро все свидетельства его жестокости пропадают.

«Уходи же»

Кьяра зло посмотрела на меня, но потупив взор отправилась на выход. Я её не винила за отсутствие поддержки. Тавьен со Маафруд не тот, кому можно перечить в чем бы то ни было. Более того, я бы сама её прикончила за вмешательство.

– Развлекаешься, сладкая Айрис? – Тавьен двинулся на меня, как только закрылась за Кьярой дверь. Закрылась с характерным щелчком, что говорило о применении бытовой магии. – Знаешь, я хочу, чтобы в следующий раз ты будила меня, перед тем, как уйти.

Он оказался настолько близко, что я ощутила, как горячее дыхание скользнуло по щеке. Не сдержалась, сделала шаг назад и уперевшись ногами в преграду повалилась назад, очутившись пятой точкой на мужских коленях.

– А ты ещё что за хмырь? – взглянул на пособие злой Тавьен.

– Это эллариец, – тихо ответила я, отчего-то медленно краснея.

Было стыдно оказаться на коленях застывшего во времени мужчины. Да, это случилось очень давно, и вряд ли мужчину можно считать живым, но… Я своим слабым даром эмпатии чувствовала ту самую эмоцию, что не прекращала литься в пространство. А для эмпата всё, что может иметь эмоции – живое.

– Да хоть таллюмарец! Слышь, ублюдок безмагичный… – разошёлся садист, больно схватив меня за руку.

– Да это манекен, – пискнула я. – Учебное пособие.

Тавьен застыл с сомнением глядя на белоснежного мужчину, которого невозможно было упрекнуть в фальшивости, но быстро переключился на меня, а в эмоциях промелькнуло предвкушение.

– Учебное пособие говоришь? – хищно прищурился он. – Знаешь, всегда было интересно, какого это, когда у наших с тобой душевных бесед есть свидетели. Пусть даже такие, не совсем живые. Даже лучше, что не совсем живые.