Парень отвешивает Ридриху по-военному короткий поклон, отчего его пшеничная челка падает на глаза.  Гвардейцы медленно с видимым усилием отворяют перед нами двери, и Ридрих коротко командует:

– Вперед!

Боевики первыми переступают порог, и весь наш отряд потихоньку втягиваться внутрь. В неизвестность…

Я иду в самом центре эдакой «коробочки» сразу за четверкой высоких некромантов, поэтому из-за их спин мне толком ничего не видно. Рядом шагает Берки. Справа от нее и позади нас – парни с нашего факультета. Всего шестеро призывателей вместе со мной. Замыкают строй артефакторы и проклятийники, к которым присоединился император.

Берки вдруг хватает меня за руку и громко шепчет:

– Кроу, тебе ничего странным не кажется?

– Нет, а… – не успеваю договорить, как вдруг осознаю, что на той стороне входа ничего не видно.

Даже боевиков, что первыми втянулись внутрь. Сразу за порогом начинается сплошная серая дымка, похожая на клубы пара, за которым скрылись идущие впереди нас некроманты. Все… Настала и наша очередь.

С внутренним трепетом перешагиваю порог, окунаясь в серое марево. Отмечаю, что двери стали еще шире и выше. Растянулись и вознеслись под самый потолок. Да и сам потолок сильно отодвинулся. Не может быть таких высоких потолков даже во дворце…

К счастью, стоило оказаться на этой стороне, и я снова смогла разглядеть всех соратников.

– Иллюзорный мир, похож на настоящий как две капли воды, – продолжает вводить нас в курс дела император. – Здесь нам могут причинить боль, ранить, оторвать конечность или голову. Все по-настоящему, но в реальности вы не пострадаете.

Не успеваю толком задуматься над его словами, как подскакиваю на месте, громко взвизгнув. От щекотки никакая «спокуха» не защищает – вот оно идеальное оружие.

– Просто хотел убедиться, извини, – виновато разводит руками белобрысый боевик, смешливый парень с крупными передними зубами, который шел рядом.

– Вот на себе и убеждайся в следующий раз, – бурчу я, поправляя пиджак.

Этот маленький инцидент слегка снижает градус серьезности. Да и серая непроглядная мгла вокруг постепенно развеивается, расползаясь, точно клочья утреннего тумана.

– Все верно, – улыбается император. – Щекотка, вкус пищи и любые другие ощущения. Все, как и в реальности. Подозреваю, если задаться целью, можно даже простудиться.

– А… Это… Любовь и всякое такое?

– И это тоже, адепт Луардэ. И даже ваша магия здесь работает так, как и должна.

– Но как же такое возможно, ваше величество? – чешет великан в затылке.

– Боюсь, что даже если я разъясню все тонкости ментальной магии, вы все равно не поймете, – разводит руками Ридрих.

– Выходит, если кто-то погибнет здесь, то… – осторожно уточняет Дайана Кранк.

– Он переживет свою гибель так, как это произошло бы в действительности. Но там, – Ридрих тычет пальцем куда-то наверх, – мы останемся в порядке. Менталисты-операторы отслеживают наше состояние и не допустят такой нагрузки, от которой мы не сможем оправиться. – Он усмехнулся. – Одно но: если погибну я, испытание закончится для всех.

– То есть, если нам станет невмоготу, сможем использовать вас, как ключ для выхода? – прямолинейно уточняет Крайтер.

– Неплохой способ, но тогда не факт, что я подберу себе Лучей именно сегодня.

– А работа? Как насчет работы для остальных? Для мирных, – недобро глянув на боевика, интересуется невысокий парнишка артефактор.

– Мое слово неизменно. Всем, кто проявит себя достойно, будет предложено место во дворце или иные перспективные должности.

– Видите, парни, бояться нечего, – хорохорится кто-то из боевиков.

Император только загадочно улыбается. И я вдруг замечаю, что он снова одет в ту же самую толстовку, в которой я его видела раньше в академии. А на боку у него… ножны с коротким мечом! Смотрятся они совершенно неуместно на парне в обычной уличной одежде.

Кстати, а когда он успел переодеться?

На мгновение пред мысленным взором встает картинка, как Ридрих Ронн, пожелавший идти в арьергарде, тайком переодевается, прыгая на одной ноге и подтягивая штаны, чтобы мы не заметили. Ха-ха.

– Ой, овечки! —неожиданно выдает Люсиль.

И действительно, туман окончательно рассеялся, никаких дверей позади и в помине уже не было, а мы оказались посреди обширных угодий на вершине пологого холма. Во все стороны, насколько видит глаз, расстилались точно такие же. Только справа где-то у горизонта синела полоска гор. Ярко светило солнце, пригревая через черную ткань моего пиджака. На склоне нашего холма паслось целое стадо овец. Чуть поодаль на соседнем виднелись какие-то домики, к которым вела тропа. И самое забавное, что она начиналась прямо под нашими ногами. Никаких других троп здесь не было, и даже трава оказалась подозрительно не примята, словно бы стадо никогда не двигалось с места.

– Что ж, нам туда – усмехнувшись, указывает Ридрих на деревеньку и выдвигается к ней первым.

Не сговариваясь, по четырем сторонам от него на расстоянии в несколько шагов расположились многочисленные, в отличие от прочих магов, боевики. Немного замешкавшись, мы двигаемся следом, стараясь поддерживать прежний строевой порядок.

– Что бы ни происходило, ваша задача – сохранить мою жизнь, – продолжает инструктировать император. – Разрешаю называть меня просто Рид, в экстренной ситуации, чтобы не тратить время на «ваше величество». Будьте бдительны.

– Ваше величество, чего именно нам стоит опасаться? – уточняет Крайтер.

– Не знаю. Для меня это такое же испытание, как и для вас.

Некоторое время мы молча спускаемся с холма, не уставая удивляться реальности иллюзии.

– Цветы пахнут!  – удивляется Энн Финч.

– Трава ноги щекочет, как настоящая! – делится впечатлениями Берки. – И идти неудобно! – она уже не в первый раз спотыкается.

Еще дважды споткнувшись и трижды подвернув ногу, Блондинка Номер Один сдается и снимает туфли. К этому моменту мы минуем пасущееся стадо белоснежных, точно облачка, овец, и вдруг что-то незаметно меняется.

Уже не столь ярко и радостно светит солнце. Чувство такое, словно тень на небо набежала, а в следующий миг на холмы опускаются сумерки, а в окнах домов расположенной в низине деревеньки, зажигаются огоньки.

Сама деревня окружена частоколом, но сейчас мы находимся выше на местности, потому хорошо видно. Одновременно с сумерками овцы начинают беспокоиться, стадо разом сдвигается в сторону, словно кем-то напуганное. Поднимается гвалт, животные жалобно блеют. От ощущения опасности у меня волоски встают на теле. Здесь явно что-то неправильное происходит. Это же понимают и другие адепты, мы все крутим головами в поисках источника опасности.

– Движение на десять часов! – оповещает один из боевиков, первым заметивший приближающихся хищников. – Волки!

На его ладони тут же формируется огненный вихрь.

– Матерые твари, – отмечает Гас, но пока не спешит что-то предпринимать, давая боевикам возможность проявить себя.

Пятерка серых спин, вывернув из распадка, направляется в нашу сторону вверх по склону. Между нами и ими как раз и пасется стадо. Точно! Может, нам и не грозит ничего? Может, звери просто вышли на ночную охоту?

– Отставить! – Ридрих Ронн пресекает попытку изничтожить волков на подходе. – Следует сначала подумать, грозят ли волки чем-то нам.

– Да чего думать-то? Бить на упреждение надо! – оправдывается один из боевиков, заливаясь краской.

Поддавшись азарту, он уже успел швырнуть свой шар в сторону оголодавших хищников, вопреки приказу императора. Но парень не успевает договорить, как происходит странное – прямо на глазах он растворяется в воздухе.

– Ёпт!.. – его товарищ слегка шарахается в сторону. – Это что за?.. –  Так я не понял, куда делся Арчи?  – он осекается, и вопросительно смотрит на императора.

Ридрих тяжко вздыхает и качает головой.

– Выбыл, – ехидно отвечает ему Гас.

– А нечего инициативу проявлять там, где не надо, – недовольно рычит Луардэ. – Вы тут в гвардию собрались, или где? Отставить детский сад! Еще кто выкинет подобное, на кулак намотаю, ясно?