Ресницы мужчины дрогнули, и он открыл глаза.

 – Тея… – хрипло прошептал, пытаясь сфокусировать взгляд на мне.

 – Я тут, Бьёрк, – радостно ответила ему, улыбаясь радостно, – я рядом.

 Он смотрел на меня внимательно, словно пытаясь получше запомнить каждую чёрточку.

 – Где мы? – задал вопрос устало, щуря глаза. Слабость ещё не оставила его и сил не хватало.

 – Мы в деревне, – проговорила я осторожно, не зная, стоит ли сейчас сообщать о пропаже жены.

 Он благодарно кивнул мне и закрыв глаза вновь погрузился в сон. Не стала беспокоить, пусть спит, это лучшее лекарство, а о пропаже сообщу чуть позже, когда окрепнет.

 Весь день жители приводили в порядок деревню. Женщины собирали разбросанную утварь и вещи, наводили порядок в домах и готовили еду. Мужчины сооружали деревянный помост из брёвен в центре площади, обкладывая хворостом. Насколько я поняла, похороны пройдут этим вечером.

 Раненых перенесли в свои дома. Теперь я занималась уборкой дома, где когда-то проживала жена Бьёрка. Вещей здесь было мало, словно и не жил никто. Несколько тазов, казан для приготовления, пару деревянных чашек и мисок. Из вещей в основном были отрезы ткани, отданные под пелёнки. Жена явно не старалась создать уют, обходясь тем, что есть. Под потолком и на окнах висела паутина, стол жирный, весь в подтёках и крошках, полы изрядно затоптанные. Весь день я пыталась привести жилище в порядок, пока в соседней комнате спал Бьёрк. Мара забежала на минутку, принеся лекарство и миски с едой.

 – Нужно покормить его, когда проснётся, – проговорила она, сгружая всё на стол и снова убегая по делам.

 Перекусив сама, закончила мыть посуду и решила, что нужно отдохнуть немного. Осторожно войдя в комнату, где спал Бьёрк, прошла к другой кровати стоявшей в углу комнаты и легла, с наслаждением вытягиваясь на мягких шкурах. Этот день был очень длинным и тяжёлым. Столько всего произошло, что в голове не укладывалось. Мне бы разложить всё по полочкам и подумать о дальнейшей судьбе, но сил на это уже не было. Я только закрыла глаза, как тут же провалилась в крепкий сон.

 Мне снилась белая комната в ярком свете софитов, которые слепили глаза и мешали сфокусировать взгляд. Видела силуэты людей, склонившихся надо мной, лица были размыты. Но я чувствовала их беспокойство за меня. Они что-то говорили, но в ушах стоял гул, смешивая все звуки и мешая разобрать слова. Сердце учащённо забилось, словно ощущая важность этого момента. Захотелось поднять руку, чтобы обратить на себя внимание, но тело не слушалось, будто и не моё вовсе.

 Паника…

 Где я, что со мной?

 Помогите…

 **

 – Тея очнись… – сквозь белый туман услышала голос Бьёрка, а потом моей щеки коснулась тёплая ладонь и я распахнула ресницы, удивлённо глядя на мужчину.

 –  Зачем ты встал? – прошептала радостно и испуганно одновременно, боясь спугнуть удачу.

 – Ты стонала и звала во сне на помощь, – проговорил он, устало опускаясь на край кровати.

 – Да, сон… – пробормотала вслух, вспоминая снившееся. – Ложись обратно, я сейчас принесу тебе поесть.

 – Я уже поел, проснулся раньше тебя, – улыбнувшись, ответил Бьёрк, – и настойку выпил, – опередил меня с вопросом.

 – Что ж, значит, ты пришёл в себя, – сказала довольно улыбаясь.

 – Где жена, почему она не заботится обо мне, что происходит? – спросил он, вдруг став серьёзным.

 – Не знаю, – честно ответила я, – когда мы вошли в деревню женщин и детей не было.

 Бьёрк нервно сжал кулаки, понимая, произошло что-то страшное и встал.

 – Мне надо поговорить с Хаканом, – заявил он решительно и вышел из комнаты слегка пошатываясь.

 Останавливать не стала, бесполезно, если берсерк решил, то он это сделает, да и вожак сможет лучше меня рассказать о произошедшем. Сердце задело колкой ревностью, ведь он переживал за жену и ребёнка, а обо мне даже не спросил. Эгоистично, конечно, я это знаю, но ничего не могла с этим поделать и в глубине души надеялась, что также не безразлична этому мужчине.

Я направилась следом за Бьёрком, переживая за его состояние, он всё ещё был слаб и передвигался тяжело пошатываясь. Все мужчины находились на площади, они завершали последние приготовления к похоронам. Тела мёртвых берсерков были уложены на деревянный помост, в полной амуниции. Рядом с каждым воином лежала голова его тотемного медведя.

 Увидев, что Бьёрк дошёл до Хакана, успокоилась, пусть поговорят, а я пока навещу Мару. Женщина была в доме, кормила внука. Заметив меня Хагни радостно помахал рукой.

 – Тея! Заходи, ба, вкусную кашу сделала, – проговорил он, не переставая орудовать ложкой.

 Я искренне улыбнулась мальчонке.

 – Спасибо за приглашение, – сказала ему, потрепав пальцами его макушку и присаживаясь на стул.

 – Поёшь? – спросила Мара, указывая на котелок.

 – Нет, спасибо, – отказалась я, – сопровождала Бьёрка к вожаку и решила зайти к вам.

 – Он пришёл в себя, это хорошо, значит быстро восстановится, – кивнув сказала женщина, присаживаясь, напротив. – Ты сказала ему о жене?

 – Сказала, что пропала, – пожав плечами ответила, – думаю, Хакан расскажет больше.

 – Верно, – проговорила она грустно, – скоро прощание будет. Я до сих пор не могу привыкнуть к мысли, что стольких людей потеряли, ведь я знала каждого из них.

 – Сочувствую, – проговорила я, – мне очень жаль, что вы потеряли воинов.

 – Хакан уже отправил людей к другим племенам с вестями, – сказала Мара серьёзно, – нам предстоит война.

 Этого и боялась, но прекрасно понимала, что её не избежать.

 – Я спасу маму, а папа мне поможет! – заявил решительно Хагни, облизнув ложку и отложив в сторону.

 – Конечно спасёшь милый, – проговорила Мара, улыбнувшись внуку, – а теперь иди спать, нужно набираться сил для будущего боя.

 Мальчонка встал и поблагодарив за ужин, убежал в соседнюю комнату, оставляя нас одних.

 Мара убрала со стола и вновь села напротив, потирая устало глаза руками.

 – К нам пришла беда Тея, и всё это очень серьёзно. Король Альвар жестокий ублюдок. Он давно хотел привлечь берсерков на службу, тогда равных ему по силе не будет, но мы вольный народ. Никому не служим и всегда защищаем слабых. Хакан отказал королю, и тот пообещал отомстить, – проговорила она удручённо.

 – Что он сделает с женщинами и детьми? – спросила взволнованно.

 Хотя для меня они были незнакомы, но чувствовала, как важны они для остальных в этом племени и это беспокойство передавалось и мне. Понимала, там дети, будущее этого племени. Жёны, которых любят или нет, но точно берегут для продолжения рода. И если учесть, что не с каждой женщиной берсерк может иметь детей, становится понятен масштаб катастрофы.

 – Если мы откажемся пойти на его условия, скорей всего убьёт всех, – просто ответила Мара.

 – А сколько племён берсерков существует? – уточнила я, пытаясь прикинуть численность армии.

 – Вместе с нашим пять, – ответила женщина, – нас мало, но каждый воин стоит десяти врагов.

 – Да, я видела это своими глазами, – проворила задумчиво. Берсерки очень сильны и отважны, но к сожалению, они не всесильны.

 – Кстати, Хакан сказал, что воины оценили твою храбрость и помощь, поздравляю, теперь к тебе будут относиться с уважением, – улыбнувшись, проговорила Мара, – видишь, ты смогла показать себя и заслужить внимания берсерков.

 Я лишь кивнула в ответ, мне было приятно это слышать, но уважение не давало мне свободы, а значит, я оставалась рабыней.

 Мара устало поднялась со стула и подошла к окну.

 – Они закончили приготовления, – проговорила тихо, – идём, сейчас начнётся церемония прощания.

 Мы вышли из дома, присоединяясь ко всем остальным девушкам, собравшихся на площади. Мужчины были в полной амуниции, с медвежьими головами вместо шлема. Заметила Бьёрка, он тоже был готов к прощанию, стоял такой высокий, хмурый и отстранённый. Мужчины окружили деревянный помост с телами погибших воинов, у каждого в руке был горящий факел. Раздался бой барабанов, сначала тихий, потом по нарастающей всё громче, словно раскат приближающейся грозы, разносясь на многие мили в округе и также внезапно стихли, погружая в звенящую тишину. Берсерки запели прощальную песнь, наполняя тишину голосами: