— Я… Сердце моё, я не специально. Не со зла точно.
— Говорю же, ложись. Раздражаешь, честное слово… Или так и будешь всю ночь дежурить возле меня, опасаясь, что я себе вены вскрою? — зло глянув на него, спросила Натали, — Ты ничего не знаешь, и это не твоя беда. Всё хорошо, я не умираю и не собираюсь ближайшие лет несколько точно. Будешь извиняться ещё или может, уже устроишься в постели?
— Извини… Ещё раз.
— Заткнись, и давай уже спать, иначе я найду другой способ заставить тебя замолчать, — пробормотала Натали, укрывая Тома, осторожно укладывавшегося рядом, краем огромного одеяла, — Терпеть не могу спать под одним одеялом, если честно…
Он, задержав дыхание, чтобы унять ноющую боль, прижал к себе Натали, крепко обняв её левой рукой. За эти несколько дней ему здорово надоело спать на спине. Возможно, сон на правом боку будет намного приятнее. Натали погладила его костистую руку, перебирая длинные тонкие пальцы. Мягкая, гладкая с тонкими светлыми волосками на тыльной стороне кисти, кожа вызвали в ней ощущение небывалой нежности к этому странному нескладному англичанину. А ведь в его словах есть доля истины — ничто не предвещало беды.
— А я рад оказаться с тобой под одним одеялом, — поцеловав ее между лопаток, прямо в таинственный рунический знак, отозвался Том. Кажется, он придумал себе новое развлечение — каждый рунический знак будет местом для поцелуя.
Слушая, как она засыпает, он мысленно пообещал себе утром ещё раз извиниться перед ней.
====== Часть 29 ======
В доме стояла подозрительная тишина. Том кинул рюкзак на кресло в гостиной и отпустил Бобби с поводка. На сердце одновременно давили противоречивые чувства — сожаление о том, что кончились его короткие выходные в Лэндс Энде, и лёгкость от ощущения себя морально отдохнувшим от всех возможных неприятностей. Казалось, сейчас он готов был свернуть горы — столько нерастраченной энергии в нём вскипало.
— Зав, ты дома? — крикнул он в звенящую тишину. Из кабинета послышалось какое-то ворчание. В миг в дверях появился Виндзор. Встревоженное выражение лица сменилось откровенной радостью при виде Хиддлстона.
— Том! Дорогой мой! Почему телефон выключен?!
— Люк, это Томми? — послышался из кабинета голос Зави. Сердце Тома провалилось куда-то вниз, предчувствуя долгие выяснения происходящего. Возможно, пришла пора взять в руки ситуацию, и расставить точки над «Ё».
— Да, Зав, это я, — кивая Люку, и проходя мимо него, отозвался Том.
— О, наконец-то! Ну, и где ты был?! — Зави выглядела не на шутку встревоженной.
— Что-то случилось?
— Ты, наверное, шутишь? Я тебе пыталась дозвониться два дня! Что у тебя с телефоном?
— Ты можешь мне объяснить, что случилось? — опускаясь в кресло, искренне не понял Томас, внутренне готовясь к самому худшему, — Что-то с родителями?
Зави растеряно захлопала огромными глазами. Она пыталась понять, шутит он или правда не понимает, что она за него беспокоилась.
— Я вообще-то о тебе говорю. Ты пропал ни слова не говоря, и телефон выключен был всё это время.
— Я был у Зака Престона, на обследовании. В интенсивной терапии, — шумно выдохнув, произнес он, снимая очки и нервно их протирая.
— Зачем?! Тебе же сказали, что всё хорошо?
— Да. Он решил убедиться, что не развилась левосторонняя пневмония. Хочешь — на позвони ему и спроси… — он не особо переживая, протянул Зави свой мобильный телефон.
— А позвонить оттуда нельзя было? И вообще меня предупредить?
— Зави, я, наверное, пойду, раз Том нашёлся? — неуверенно поинтересовался Люк, стоя в дверях, и буквально кожей ощущая всю напряженность ситуации. Встревать в назревающий скандал ему совсем не хотелось, хоть вопросов и было не меньше, чем у Зави. Том, мельком глянув на своего помощника, кивнул.
— Люк, позвони мне завтра вечером, есть кое-что, что нужно обсудить.
— Понял тебя, — отозвался Люк, спешно сбегая вниз по лестнице. Неприятное ощущение буквально толкало его в спину, подгоняя. Зная характер Зави, стоило ожидать допроса с пристрастием, а зная характер Томаса — скандал будет в одностороннем порядке, и наблюдать очередную сцену унижения Люку не хотелось. Быстро хлопнув входной дверью, он направился к машине.
Том, скучающе наблюдал за девушкой. Зави металась по кабинету, словно запертое в вольере животное. Всё в её фигуре и в поведении говорило о раздражении. С одной стороны он понимал, что причина такого поведения он сам. С другой стороны именно от этого он и бежал пару дней назад в Лэндс Энд, лишь бы взять передышку от постоянных выяснений отношений.
— Ты совсем не думаешь обо мне? Я же волновалась!!!
— По поводу чего ты волновалась? — искренне удивился Том, — Меня? Или себя?
— Что?! Да как у тебя язык только повернулся… — Зави буквально впечатала его взглядом в спинку кресла. Том пытался сохранять остатки душевного равновесия, понимая, что на сей раз долго молчать он не сможет.
— Так по поводу чего волнения были? Моего здоровья или твоего спокойствия?
— Ты ведешь себя, как хам! Конечно я из-за тебя волновалась! Ты ведь даже ни слова не сказал, просто молча собрался и исчез, выключив мобильный!
— Зави, давай по честному… Во сколько ты заметила, что меня нет дома? Утром следующего дня? — демонстративно лениво растягивая слова, спросил Том. Бобби, предчувствуя скандал, превратился в тугой комок, и сжался у его ног, вздрагивая всем телом. Скандалы стали для них троих не редкостью, и собака теперь боялась любого повышения голоса, ища спасения под мебелью, либо в ногах хозяина. Том успокаивающе положил ладонь на кудрявый тёплый бок, чувствуя, как Бобби мелко вздрагивает.
Зави раскрыла было рот, чтобы ответить ему на вопрос, и поняла, что он уже знает на него ответ.
— Какая разница?! Тебя ведь снова не было дома?!
— А тебе снова наплевать на то, что со мной происходит. Зави, милая, тебе не кажется, что ты стала слишком много требовать от меня, но совершенно забыла о том, что должна делать ты? — всё ещё сидя в кресле, и наблюдая за тем, как она мечется из угла в угол, произнес он, сам от себя не ожидая вдруг накатившей на него уверенности.
— А что я тебе должна?! Я жду тебя дома, никуда не пропадаю и рада бы провести время с тобой, да только где ты? А нет тебя! Ты снова куда-то исчез!
— Кстати, спасибо, что осведомилась о моём состоянии, — вдруг улыбнулся он, находя забавным, что она абсолютно им не интересуется, словно пропуская его слова мимо ушей, — Ты снова будешь лелеять свои обиды на меня? И снова будешь обвинять меня в своих проблемах?
— То есть это я виновата? Я виновата в том, что тебя нет дома, хотя ты сам пообещал провести со мной время.
— Так а разве я отказываюсь от своих слов? По-моему нам нужно серьезно поговорить… Если ты готова к разговору по-взрослому, конечно.
Зави, сложив руки на груди, уставилась на сидящего в кресле мужчину. Она знала его, знала каждый его взгляд, каждое движение бровью и изгиб капризных губ. Но сейчас в нём что-то неуловимо изменилось, словно под его маской сидел кто-то другой.
— Томми, ты решил опробовать на мне одного из своих персонажей? С каких пор ты разговариваешь со мной, как будто я ребёнок?
— Не называй меня пожалуйста «Томми». Я тоже давно не ребенок, и совершенно точно не твой сын. Будет гораздо проще общаться, если мы будем относиться друг к другу по-серьезному.
— А я как к тебе отношусь? Ты смеешься сейчас надо мной? Ты, черт возьми, пропал на два дня и теперь говоришь мне, как мне себя с тобой надо вести? Тебе не кажется, что это уже наглость?! — голос Зави сорвался на крик. Она взмахнула руками, негодуя.
— Я пытаюсь понять, почему именно ты так кричишь, — спокойно, ощущая приятную уверенность в себе и своих словах, отозвался Томас. В голове крутились мысли о том, что скандалы с ней стали всё чаще и чаще появляться не только по реальным поводам, но и потому что ей что-то внезапно приходило в голову, — Хорошо, я понимаю, что сейчас ты раздосадована тем, что я тебя не предупредил, молча исчез. Согласен, это полностью моя вина.
