Президент Северной конфедерации Зулу Адала был настолько мрачен, что его шоколадное, одутловатое лицо приобрело пугающий угольно-чёрный оттенок.

– Я очень недоволен вами, мистер Дудин, – металлическим голосом произнёс он и, медленно подняв свои тяжёлые веки, устремил на Александра уничтожающий взгляд.

– Я знаю, господин президент, – с достоинством ответил тот, не пытаясь даже подняться со стула.

– Вследствие вашей… Да, да! Лично вашей, мистер Дудин, некомпетентности, а так же глупости и алчности этого жалкого самодовольного щенка Свампа, мы рискуем потерять объект! Вы хоть представляете себе, что это значит?!

– Я отдаю себе отчёт в том, насколько серьёзная сложилась ситуация, господин президент, – отчеканил Дудин, – но уверяю вас: ещё слишком рано говорить о том, что мы потеряли объект. Всё ещё можно будет переиграть так, как нам будет угодно. Я лично займусь этим делом.

– Так займитесь же поскорее, чёрт вас возьми! – заорал Адала. – И не забывайте о том, что южная флотилия уже выдвинулась к нашим границам, а их спутники давно уже держат на прицеле наши города!

– Я помню, господин президент, – кивнул Дудин, – но повторяю ещё раз: время пока терпит, и, кроме того, у нас есть против них два неплохих козыря – это Луна и Марс, так что я не думаю, что эта демонстрация силы будет иметь хоть сколько-нибудь серьёзные последствия. Скорее всего, они просто хотят немного напугать нас и вынудить сделать какой-то неверный шаг, ведь о существовании объекта им тоже известно.

– Вот как!? – круглые глаза Адалы  превратились в выпуклые шары. – И откуда же они о нём узнали?

– Я точно не знаю, – спокойно ответил Дудин, – но подозреваю, что информацию им продал Свамп, хотя он, как и все мы, знает немного.

– Это ничего не меняет, – задумчиво протянул президент. – Даже того, что знаете, вы мистер Дудин, уже достаточно, чтобы составить впечатление о чрезвычайной важности объекта. Я знаю Харда и знаю о том, как ему удалось стать президентом южной конфедерации. Это хитрый лис. Если ему что-нибудь нужно – он не остановится ни перед чем. Поверьте мне: это страшный человек! И он совсем не глуп, так что, заинтересовавшись объектом, он показал нам, каковы его истинные намерения. Поймите, Дудин, я не хочу быть ответственным за развязывание планетарной войны! Харду всё равно. Его заботят исключительно личные амбиции и ничего больше, а я – человек старых правил. Меня воспитывал отец, для которого понятие «честь» ещё кое-что значило. Я не могу допустить этой войны. Но до тех пор, пока объект практически никак не контролируется, он очень опасен. Возможно, даже более опасен, чем в руках Харда. Займитесь этим и немедленно!

– Я так и сделаю, – поднимаясь со своего места, произнёс Дудин, и уже собирался было уходить, но Адала остановил его.

– Да, и вот ещё что, – нерешительным голосом произнёс президент. – Узнайте, действительно ли Свамп виновен в утечке информации об объекте, и, если выясните, что это так – ликвидируйте его, только без особого шума. От него и так слишком много проблем.

– Я уже подумал об этом, – поклонился Дудин, – однако, если вы, господин президент, даёте на это своё «добро»…

– Нет, нет! – вскинул руки Адала, – Я ничего об этом не знаю, и знать не хочу! Слышите? Ничего!

– Я понял, господин президент. До свиданья, – снова поклонился ему Дудин и вышел, а Зулу Адала ещё долго взглядом провожал его мчащийся над волнами флаер, пока тот не превратился в крошечную точку на горизонте, и мучительно размышлял над тем, насколько можно доверять этому хитрому, амбициозному и, по всей видимости, очень коварному человеку.

* * *

Грандиозность масштабов деятельности, так неожиданно обретённой ею компании, просто поразила Миру. Казалось, что на всей Земле не осталось такой сферы деятельности, куда бы глобальный СОУН не запустил свои вездесущие щупальца.

Компания занималась абсолютно всем: от транспорта и новых технологий в сфере информации до политики, космоса и энергоносителей. Кроме того, в её ведении, как выяснилось, находились марсианские горнодобывающие компании, орбитальный космопорт и львиная доля активов лунной колонии.

Единственное, что так и не удалось понять Мире, было слово «социальная» в названии корпорации, но старейшина компании – господин Жак Роше, которого ей уже довелось лицезреть во время оглашения завещания, объяснил ей, что, помимо всего прочего, компания ведёт некоторые социальные программы и, хотя они занимают незначительную часть бюджета СОУНа, слово «социальная» было введено в название компании для облегчения налогового бремени. Правда, на вопрос Миры: «О каких именно «универсальных новинках» идёт речь?» – он так и не ответил, заметив, однако, что очень скоро она и это узнает. Такое невнятное объяснение мало чем помогло ей в стремлении прояснить ситуацию, но, всё же, она решила не задавать больше лишних вопросов.

После трёхчасовой экскурсии по многочисленным отделам и кабинетам СОУНа, сопровождавший её адвокат Гольд, вместе с присоединившимся к нему вскоре Жаком Роше, привели её в бывший кабинет Брюса МакМастера и, вручив лично ей предназначенную запись последней воли покойного, удалились.

Оставшись одна, она с интересом начала обследовать свой новый кабинет. Несмотря на всю серьёзность занимаемого им положения, господин МакМастер имел более чем скромный рабочий кабинет. В дальнем конце комнаты располагался большой стеклянный стол и мягкое крутящееся кресло с высокой спинкой, а позади него – прозрачная стена открывала великолепный вид на Миллениум парк, щеголяющий ярким и немного вычурным одеянием осени.

Кроме стола и кресла в кабинете находилась ещё пара диванов, несколько кресел, небольшой бар, низкий стеклянный столик, зеркальный шкаф и большой монитор. Недалеко от входной двери Мира обнаружила ещё одну дверь, за которой находилась скромная туалетная комната, совмещённая с душевой. Вот, собственно, и всё, что ей удалось обнаружить.

Устроившись поудобнее в директорском кресле, она включила переданную ей адвокатом запись. На экране появилось усталое лицо пожилого, но всё ещё вполне привлекательного мужчины в строгом сером костюме, украшенном красной ленточкой ордена «Знак отличия нации».

– Здравствуй, Мира! – как-то запросто начал он свой монолог. – Не удивляйся тому, что я так хорошо тебя знаю: придёт время, и ты всё поймёшь. Как тебе сидится в моём кресле? Я думаю, недурно. Знаешь, на самом деле истинные ценности этой жизни начинаешь понимать только тогда, когда чувствуешь, что она уходит от тебя. Убегает, словно песок сквозь пальцы. И чем меньше дней остаётся у тебя в запасе, тем сильнее и нестерпимее хочется жить. Но я благодарен своей судьбе за то, что она была так благосклонна и терпелива ко мне. Я благодарен тебе за тот шанс, который ты мне подарила, и сегодня я со всей уверенностью могу сказать: я был счастлив, несмотря ни на что! И я от всей души желаю счастья тебе, моя милая. Теперь на тебя свалился большой груз ответственности за всю компанию и, наверное, это тебя очень пугает, как первое время пугало и меня, но я помогу тебе. Открой левый верхний ящик моего, точнее, теперь уже твоего стола. Там лежит энергокристалл, на который я записал всё, что я знаю о работе компании. Этот кристалл предназначен тебе и только тебе. Возьми его, поезжай в мою квартиру, которая теперь тоже принадлежит тебе, там есть устройство для активизации кристалла. С помощью этого устройства ты сможешь получить всю необходимую тебе информацию. Только об одном хочу предупредить тебя: пожалуйста, проследи за тем, чтобы никто, ни одна живая душа не смогла получить доступа к этой информации. Со временем ты поймёшь, какое огромное это имеет значение. И последнее. Если сейчас ты смотришь эту запись, значит, очень скоро к тебе явится не совсем обычный гость. Внимательно послушай то, что он тебе скажет, и обязательно отдай ему то, за чем он придёт, только отдай из рук в руки и никак иначе! Помни обо мне! Прощай!