— Нужно, — легко согласился Аджим. — Вот и думаю, а не прихватить ли нам Ника с собой?

— С ума сошли? Вы поставите себя вне закона!

— Как давно тебя волнует закон, Гордин?

— С тех самых, как я встал на его сторону.

— То есть ты считаешь, что Ника лучше оставить в тюрьме? — деланно равнодушно поинтересовался маг.

— Да, — кивнул Инквизитор. — Высшей меры ему не угрожает, а для осмысления даже полезно. Вернетесь, а там его уже и выпустят по какой-нибудь амнистии. Года через два. Ты же, Аджим, предлагаешь чистой воды авантюру. И в случае неудачи пойдете на плаху все трое. Король не сможет поступить иначе.

— Победителей не судят, — слова Архимага падали, словно камни. — Тебе ли не знать, боцман?

— Напоминаю, капитан, — глаза Инквизитора недобро сверкнули, — тогда у нас не было выбора и мы прошли по краю.

— Сейчас выбора тоже нет.

— Я друга не брошу, — пискнула я со своего места. Мне стало откровенно неуютно. Будто с магов сползли какие-то маски, обнажив их истинную суть: жесткую, холодную, волевую. Такими их я еще не видела. И если в храмовнике сталь еще угадывалась, да что там, она особо и не маскировалась, то Архимаг откровенно пугал. Даже в Хаосе он был более расслабленным и мягким. Даже ироничным. А тут…

— Не бросим, Медь, не бросим. — Аджим постепенно возвращался в свою миролюбивую форму, напряжение спадало. — Слышал, Гордин? Медь не хочет бросать друга в беде! Придется помочь.

— Авантюристы, — вынес вердикт Инквизитор. — Оба!

Архимаг прошелся по кабинету. И остановился у паучка. Паучок задумчиво шевельнул лапкой. Архимаг слегка стукнул по спинке пальцем, и паук затих. Я поежилась.

— Что ж, Гордин, я тебя понял. Спасибо, что выслушал. Думаю, ты прав, и нужно еще подумать.

— Рад, что до тебя это дошло. Я провожу.

Инквизитор встал из-за стола и сделал приглашающий жест в направлении выхода. Дескать, как жаль, что вы наконец-то уходите, и идите уже, не оглядываясь. Все-таки у мессира потрясающая способность выражать все нюансы мысли одним лишь указующим перстом. Хорошо хоть не оттопыренным средним.

— Мне так жалко Ника, что я согласна даже на путешествие с Архимагом! — попыталась я нащупать инквизиторскую жалость во время обратного путешествия по бесконечным ковровым коридорам и лестницам. Оная не нащупывалась.

— Аджима лучше пожалей, — проворчал он. — Многоуважаемый заорр Каттар полгода из лабораторий не вылазил, дабы отправить тебе письмо и вытащить сюда. И я до сих пор не уверен, что это была хорошая идея и рациональная трата ресурсов. А твоему дружку ничего не сделается, может, хотя бы поумнеет.

В холле мы вернули жетончики все той же клыкастой барышне и вышли на свет божий. Еще никогда воздух не казался мне таким упоительным, а небо таким восхитительным. Ну, разве что после посещения Хаоса, но там была совсем другая история. Инквизитор махнул на прощание рукой с видом командующего “Пли!” и пообещал прибыть попрощаться на завтрашнее отплытие. Возвращение в Академию я восприняла с облегчением. Все-таки тюрьма и штаб Инквизиции не самые приятные места в Аркаре. И я даже не знаю, что уже хуже. В тюрьме, конечно, и обстановка мрачная, и атмосфера мерзопакостная, но хотя бы надежда есть. А вот в штабе Инквизиции еще неизвестно. Но идею с надписью я им подкину. Для антуража.

— Жаль, что Гордин нас не поддержал, — я уселась на диванчик и вытянула ноги. Архимаг устроился рядом, поглаживая бороду и глядя в потолок.

— А он не может поступить по-другому. Иначе его Гончие пойдут уже за ним. Поэтому в этот раз справимся без него. Собирайся, ночевать у себя уже не придется.

— А сейчас с него разве не спросят?

— Спросят. Но у него алиби. Он отговаривал и отговорил. В то, что он вообще ничего не знал, дознаватели не поверят, а так — выкрутится.

Я внимательно посмотрела на мага, складывая в голове два плюс два. Выходит, мы сейчас любовались чудесами таксидермии, чтобы просто обеспечить алиби одному Инквизитору? Хотя, если подумать, то ему здесь еще жить. Им всем здесь еще жить. Это я пришла и ушла. Почти спокойно и почти сама.

Не знаю почему, но я воспринимала происходящее без паники, даже с некоторой отстраненностью. Как компьютерную игру, где в любой момент можно нажать клавишу ESC. Помнится, прошлое мое путешествие сюда в моральном плане мне далось с куда большим трудом. Привыкаю, наверное.

Аджим по-хозяйски прошелся по комнатам и потребовал прямо сейчас собрать ему все, что будет необходимо переправить на корабль. А у меня оказалась только смена вещей и монетки. Мужчина кивнул и заверил, что все необходимое мне предоставят, и, велев ждать его к часу ночи, испарился.

Попробую поспать. Может, что и выйдет. Все-таки денек был — не бей лежачего.

Как провалилась в сон, не помню.

Разбудил меня Архимаг. За окном была тьма кромешная. Два лунных серпика озорно поблескивали с неба, обещая прохладу и, может быть, даже заморозки. Бисерная россыпь незнакомых звезд настраивала на романтико-приключенческий лад. Видимо, в детстве я все-таки перечитала Стивенсона и Даниэля Дефо. Раз во взрослом состоянии меня потянуло на откровенную авантюру с неясными последствиями.

— Медь, смотри, задача предельно ясная, — инструктировал меня Аджим. — Ника держат в камере у внешней стены, что уже существенно упрощает дело. Пока мы у него были, я примерно рассчитал координаты. Открываем туда портал. Забираем Ника, мгновенно переносимся в порт, на корабль, и отчаливаем на острова. Главное, выйти в открытое море, а там нас уже не догонят.

— Неужели там нет никакой защиты? — поразилась я. — Как-то слишком все легко выглядит!

— Есть, конечно, как не быть. Только она не рассчитана на тебя! Да и невозможно такое предвидеть, просто немыслимо. Но колдовать ты по-прежнему не умеешь. Поэтому все сделаю я, а ты побудешь энергетическим ресурсом. Давай руку.

Как все, однако, просто! Пришли, увидели, победили. Точнее, пришли, забрали, сбежали. А значит, жди беды. По любому есть неучтенный фактор! Вот ввалимся мы сейчас в какой-нибудь карцер — на радость тюремщикам.

Но вопреки опасениям, вышли мы не в самой камере, а в кустах около глухой каменной стены. Кажется, это была та же тюрьма, но только снаружи. Интересно, зачем столько прыжков?

— Отсюда проще, погрешность меньше, — пояснил Архимаг, снова беря меня за руку. — А теперь расслабься. Можешь даже прикрыть глаза. От тебя ничего не требуется, кроме как отдать мне магию.

Да запросто! Уж что-что, а расслабляться с закрытыми глазами я умею. Сон называется. Главное, и в самом деле не уснуть. Хотя адреналин точно не даст. Аджим что-то бормотал, держа меня за руку, и я уже хотела открыть глаза для уточнения ситуации, когда он внезапно потянул меня вперед.

— Надо же, получилось! — на полувыдохе сообщил мужчина. — Какая мощь…

Не знаю, что у него там получилось, я ровным счетом ничего не видела. Темнота была настолько плотной, что ее можно было резать ножом. Может, мы промахнулись, и сейчас в каких-то туннелях. Я подняла голову: высоко наверху угадывался лоскуточек звездного неба в решеточку. Выходит, не ошиблись.

Аджим подался вперед и завозился в темноте, по-прежнему крепко удерживая мою ладонь. Потом притянул к себе, заставляя сделать шаг вперед…

По лицу мягко мазанул лунный свет, отражаясь в воде… Порт. Так скоро?!

Рядом с Архимагом стоял совершенно потерянный Никсар и смотрел на нас глазами полными неизбывного ужаса. И в чем-то я его хорошо понимаю!

Аджим быстрым шагом, почти переходящим в бег, направился в сторону пришвартованного недалеко корабля. Я бросилась за ним, потянув за собой Никсара. Тот не сопротивлялся, но двигался как-то уж слишком заторможено.

— Вы… вы что, м-меня-я из камеры вытащили? — заикаясь, уточнил староста. — Не может быть! Это какой-то сон! Или галлюцинация…

— А через месяц заточения Зоркий Глаз заметил, что у тюрьмы нет четвертой стены, — задумчиво пробормотала я. — Вытащили, Ник, вытащили, но давай все подробности будут потом. Сначала постарайся не отставать!