— Нуриэль! Нуриэль, ты слышишь меня? — гондорец немного потряс девушку за плечи.

— Мы ничего не сделали… Мы должны были спасти его… Я должна была помочь ему! — похоже, на неё накатывала истерика.

— Ты бы не смогла ничего сделать, посмотри на свои руки. Рисунки почти исчезли, а значит, если я всё правильно понял, сил у тебя не осталось. Ты бы не спасла его.

— Я могла вытащить его! Как же ты не понимаешь? Сила тут ни при чем! Я должна была добежать и вытащить Гендальфа!

— Ты бы сорвалась и погибла вместе с ним! — Боромир тоже начал срываться, смотря на состояние эллет. — Нуриэль, никто из нас не смог бы ему помочь. Успокойся, прошу тебя, — мужчина несмело, но крепко прижал девушку к своей груди, стараясь прикрыть ей уши, дабы та не слышала рыданий полуросликов.

Но Нуриэль не нужно было слышать. Её возможность чувствовать состояние окружающей среды не всегда помогало ей. Сейчас она чувствовала не только свою боль, но и душераздирающие страдания каждого из её друзей. Из-за этого эльфийка никак не могла взять себя в руки. Слова Боромира доносились до неё будто откуда-то издалека, но она старалась ухватиться за них, как за последнюю надежду на возвращение к реальности.

Объятья мужчины дали больший эффект, она почувствовала его беспокойство. Оно отличалось от того, что терзало сердца её товарищей, и, поэтому, помогло отвлечься. Нуриэль постепенно приходила в себя. Она робко подняла свои руки и обвила ими торс Боромира. Эллет ощутила какое-то новое чувство: волнение, смешанное с надеждой, трепетом и нежностью. Девушка никак не могла понять чьи это чувства, мужчины или ее собственные. Но тут их отвлек голос Арагорна:

— Боромир, Леголас, Гимли, поднимайте их, — сказал он, указывая на всё ещё лежащих на траве хоббитов.

Нуриэль, будто очнувшись от какого-то наваждения, отступила от гондорца, смущённо отводя взгляд и делая вид, что высматривает что-то за горизонтом.

— Дай им время, Арагорн, — попросил Боромир, отвлекаясь от эльфийки, — будь милосердней!

— К ночи эти горы будут кишеть орками! Нам нужно успеть в леса Лотлориэна. Идёмте!

Мужчины подняли хоббитов, Нуриэль решила идти рядом с Фродо. От него она чувствовала самую большую горечь утраты и потому не хотела оставлять его наедине с мыслями. По дороге к её родным местам, девушка рассказывала хоббиту разные истории, пытаясь отвлечь его. Так, спустя какое-то время, путники добрались до леса Лориэна.

— Держитесь поближе, хоббиты, — шёпотом молвил Гимли, — говорят, в этих лесах живёт колдунья, эльфийская ведьма! Кто на неё взглянет, попадает под её чары!

— Что за глупости, Гимли, — не смогла проигнорировать обвинения гнома Нуриэль, — ты не знаешь, о чём говоришь. Госпожа вовсе не ведьма! Но сила её действительно велика.

Пока девушка спорила с гномом, Фродо начало казаться, что он слышит нежный шёпот, который звал его. «Ты несешь сюда великое зло, Хранитель Кольца», продолжал голос.

— Мистер Фродо? — забеспокоился Сэм, глядя на потерянное выражение лица хозяина.

— Все в порядке, мне просто что-то послышалось, — уверил он друга и продолжил путь.

— Хорошо, что у вас есть гном, которого так просто не заловишь! — распинался в своих речах Гимли. — У меня острый глаз орла и слух лисицы!

Но только гном договорил последнее слово, как прямо перед его носом оказался наконечник стрелы. Около десятка эльфов появились будто из ниоткуда и окружили Братство, держа свои луки в боевой готовности.

— Гном дышит так громко, что его можно подстрелить даже в темноте, — к ним вышел эльф, судя по всему, командир отряда.

— Приветствую тебя, Халдир, — взяла слово Нуриэль, проходя вперед к эльфу. Она приложила руку к груди и слегка склонила голову. Эльф повторил её действия.

— Здравствуй, Нуриэль, дочь Эдвендира. Ты вернулась домой не одна, — он повернулся в сторону Леголаса. — Здравствуй, сын и посланник Трандуила. Арагорн, сын Араторна, — эльф рассмотрел мужчину, — мы слышали о тебе.

Следующим внимание капитана привлек возмущавшийся гном.

— С давних пор мы не имеем дел с гномами, — с презрением сказал он.

— И знаете, что думает об этом гном? — не сдерживался Гимли и ответил эльфу на своём родном языке.

— Это было не слишком учтиво, — Арагорн грозно посмотрел на друга.

Халдир же предпочёл не реагировать на речи гнома, и подошел к стоявшим поодаль хоббитам. Он внимательно посмотрел на Фродо:

— Ты несёшь с собой великое зло… Вы не можете идти дальше, — резко сказал эльф и решительно направился в противоположную от полурослика сторону.

— Дайте мне минуту, — обратилась к друзьям Нуриэль и поспешила за Халдиром.

Какое-то время они переговаривались на эльфийском, девушка яро убеждала стража границы. Фродо не находил себе места. Он чувствовал ответственность за то, что их отряд не хотят пропустить дальше. Но не только это волновало его. Сейчас он снова вспомнил лицо Гендальфа перед тем, как он сорвался с обрыва. И снова вина стала терзать его душу. Внезапно из раздумий его вывел голос Боромира:

— Смерть Гендальфа не была напрасной, — словно зная мысли хоббита, сказал мужчина. — Он не хотел бы, что бы ты оставил надежду. Ты и так несёшь тяжкое бремя, Фродо. Не стоит брать на себя еще и бремя мёртвых.

— Сегодня мы все заночуем на нашем посту, — сказал Халдир, подойдя к Братству, — Следуйте за мной.

Довольная собой Нуриэль присоединилась к друзьям, и они направились вслед за эльфом.

***

Халдир оставил хоббитов на талане стражей, а остальные нашли укрытие на соседнем дереве. Нуриэль и Леголас наблюдали за тем, как гном пытался взобраться на мэллорн, еле сдерживая смешки. Принц всё же не выдержал и прыснул, на что эллет легонько толкнула его локтём, и в тоже мгновение им пришлось резко отвернуться, так как Гимли метнул яростный взгляд в их сторону, бурча что-то себе под нос. Теперь уже оба эльфа залились хохотом.

Но вскоре Нуриэль, дабы не испытывать терпение гнома, направились к реке Нимродель, что была неподалёку от их места стоянки. Опустившись к воде, она принялась смывать со своих рук остатки почти исчезнувших рисунков. Умиротворённое журчание реки успокаивало и расслабляло. На какое-то мгновение эльфийка даже забыла о своих переживаниях, об утрате старого друга и о надвигавшейся с Востока угрозе. Она обернулась лицом к лесу, её родному дому. Мысль о том, что она вот-вот окажется в дорогих сердцу местах, в кругу семьи, согревала её душу.

Вскоре среди золотистых деревьев эллет заметила силуэт, приближающийся в её сторону. Она немного расстроилась, что её уединение будет нарушено, но узнав в подходящем к ней мужчине Боромира, девушка ощутила волнение. Она вспомнила то непонятное ей чувство, когда гондорец обнимал её у выхода из Мории. Пока девушка мешкалась, не зная, куда деваться, Боромир уже подошёл к ней.

— Ты чего тут? По оркам соскучилась?

— А ты чего пришёл? По мне соскучился? — вопросом на вопрос ответила Нуриэль, пытаясь съязвить, дабы не выдать своё смущение.

— Солнце скоро сядет, не стоит оставаться здесь одной.

— Тогда оставайся со мной. Я хочу полюбоваться закатом.

Боромир слегка удивился, но всё же присел на траву рядом с девушкой. Какое-то время они молча наблюдали за опускающимся солнцем и готовящейся к ночи природе. Нуриэль вновь стала ощущать те самые чувства. Теперь она не сомневалась, что они принадлежат ей. Но что на счет гондорца? Его чувств она понять не могла. Его взор был направлен на горизонт. Уверенный, но мягкий.

— О чём ты думаешь? — не выдержала эльфийка.

— Да так, — мужчина слегка вздрогнул от неожиданности, — просто понял, что уже очень давно не сидел вот так вот, никуда не спеша и ни о чём не беспокоясь. Давно перестал замечать красоты мира.

— Немыслимо! — девушка не скрывала своего изумления. — Как же можно не замечать всего этого? — она жестом руки обвела весь вид, открывающийся им с берега реки. — Природа изумительна. Она идеальна. Продумана до мельчайших деталей… Я всегда восхищалась ею. Красота нашего мира завораживает. В ней нет недостатков, и даже то, что поначалу кажется противным, на самом деле имеет своё очарование, — на последней фразе эльфийка невольно посмотрела на Боромира, и это не осталось незамеченным.