Пока проснувшийся Боромир крепко схватил Пипина, Арагорн вырвал из его рук камень, но, будучи не в силах совладать с ним, выронил и тот покатился вдоль комнаты. Придя в себя, Нуриэль схватила чьё-то покрывало, набросила на сферу и, плотнее закутав её, осторожно взяла в руки. Гендальф ворчал над Пипином, обвиняя хоббита в бестолковости. Но всё же упрёк на его лице сменился беспокойством.

Как только Пипин пришёл в себя, Гендальф стал расспрашивать его о том, что он увидел в палантире. Он рассказал о белом дереве в каменной крепости, пылающие в огне. Эльфийка заметила, как резко переменился в лице Боромир и тут же, вспомнив его рассказы и родном городе, всё поняла.

— Минас Тирит, — словно в подтверждение её мыслям молвил Гендальф. — Это всё, что видел?

— Ещё я видел Его, — полушёпотом проговорил хоббит, не успевший оправиться от пережитого. — Я слышал Его голос.

— Что ты сказал ему? Говори!

— Он спрашивал моё имя. Я не сказал. Он стал мучить меня…

— Что ты сказал про Фродо и Кольцо?

— Ничего! Клянусь, ничего!

От всего услышанного эльфийка невольно поёжилась. Ей было трудно представить, что пришлось ощутить на себе бедному Пипину и, передав покрывало с шаром Гендальфу, она настояла на временном покое для хоббита.

— Я осмотрю его, приведу в себя и мы присоединимся к вам, — пообещала она Арагорну, предложившему обсудить произошедшее в главном зале.

Эллет напоила Пипина успокаивающей настойкой из трав. А убедившись, что единственным недугом хоббита был лишь шок, уложила его отдохнуть, дабы ускорить действие успокоительного. Она осмотрела помещение и, к её огорчению, убедилась в отсутствии палантира. Естественно, Гендальф предусмотрительно забрал его с собой. А после случившегося станет оберегать его ещё лучше. Или, правильнее сказать, оберегать других от камня? Рассуждая в подобном ключе, эльфийка не заметила, как дыхание хоббита выровнялось, что свидетельствовало об успешном действии зелья. И лишь похрапывание полурослика привлекло внимание девушки.

— Эй, Перегрин Тук! Сначала перебудил всех, а теперь сам решил поспать? Нет уж, так мы всё пропустим, вставай же.

Не дожидаясь, когда хоббит окончательно проснётся, эльфийка подняла его на ноги и потащила в главный зал, действительно боясь пропустить что-то важное.

Как оказалось, её опасения не были напрасными. Подходя к масивным дверям, эльфийка могла слышать слова Гендальфа о том, что он намерен ехать в Минас Тирит.

— И отправлюсь не один, — договорил он внимательно глядя на только что вошедшего вместе с Нуриэль Пипина.

Волшебник очень кратко ввёл их в курс дела и удалился готовиться к отбытию. Пипин, всё ещё не до конца понимая суть происходящего, последовал его примеру. Нуриэль же отыскала глазами Боромира, опирающегося на колону около дальней стены, и направилась к нему. Она, как только услышала о видении Пипина, поняла, что гондорец непременно отправится домой. Но осознание этого настигло её лишь сейчас, пока она шла к одинокой фигуре мужчины.

— Ты как? — эллет повторила позу Боромира, также прислонившись спиной к колоне.

— Нормально, если то, что увидел полурослик, можно предотвратить, — еле слышно, будто обращаясь к самому себе, проговорил тот. А затем, подняв взгляд на эльфийку, более привычным голосом добавил: — Я еду с Гендальфом.

— Конечно. Если честно… — девушка замялась прежде, чем продолжить, — это немного странно и непривычно. Ведь мы с тобой с самого выхода из Имладриса не разлучались.

— Так и есть, — до того озадаченное и серьезное лицо гондорца озарила улыбка, от которой сердце эллет на мгновение замерло. — Славные были деньки. Хотел бы я, чтобы ты отправилась со мной, но после услышанного…. Я не знаю, каким нас встретит Гондор, — на его лице вновь отразилась горечь, наполнявшая душу Боромира.

— Я буду ждать нашей встречи, — Нуриэль повернулась к мужчине и нежно взяла его руки в свои. В ответ он поднёс её ладони к губам и прикоснулся к каждой аккуратными поцелуями.

— Я уже жду этого. Будь всегда возле Арагорна. С ним ты в безопасности.

Девушка хотела исправить Боромира. Сказать ему, что лишь рядом с ним ей спокойно и она чувствует себя защищённой. Но только она решилась, упомянутый ранее Арагорн окликнул мужчину, призывая поторопиться со сборами.

— Мы выдвигаемся через несколько часов. Придёшь проводить?

— Непременно, — эльфийка утвердительно кивнула и мягко улыбнулась Боромиру, прежде чем он ушёл.

Она тяжело вздохнула, вновь прислонилась к колоне и устало откинула голову назад. При этом эльфийка, вопреки прославленной грациозности своих сородичей, неслабо стукнулась затылком о деревянную поверхность. Поморщившись и мысленно отругав себя за неуклюжесть, она обратила внимание на окна под самым потолком, сквозь которые было видно постепенно светлевшее небо. «На рассвете мы отправляемся домой» — тут же вспомнила слова отца эллет и, убедившись в наличии при себе письма, поспешила во двор Хельмовой Пади.

Как всегда чёткие, но изрядно поредевшие колоны эльфийских солдат были готовы выдвигаться домой и ожидали лишь приказа Эдвендира. Именно ему пришлось вспомнить свои ранние годы и временно занять место Халдира, павшего в бою. Эльф в очередной раз проверял готовность войска, когда подоспела Нуриэль.

— Отец, — запыхавшись и протягивая Эдвендиру слегка помятое письмо начала она, — я уж думала, что не застану вас.

— Я, на правах командующего, немного задержал всех нас здесь. Гендальф поведал мне о произошедшем с тем хоббитом и о своих планах. Нуриэль, будь осторожна и не теряй голову. Держись подле своих друзей.

— Я буду в порядке. Обо мне есть кому позаботиться, — эллет не смогла сдержать тёплой улыбки.

— Воин Гондора.

Нуриэль подняла на отца вопросительный взгляд, рассуждая, с каких пор тот научился читать мысли.

— Он заходил вчера в лазарет, когда ты уже ушла. Искал тебя. Он изменился с тех пор, как был в Лориэне и сейчас его душа чиста, а разум ясен. Этот муж достоин и надёжен не менее Элессара. Нуриэль, я никогда не читал тебе нотаций, для этого есть твоя мать, но прошу: не забывай прислушаться к голосу разума, прежде чем следовать зову сердца.

— Я понимаю твоё беспокойство, отец. Но уверяю, у меня было достаточно времени всё обдумать и сомнений не осталось. Уверенна, ты поймёшь и примешь любое моё решение. Как и мама, со временем.

Эдвендир снисходительно улыбнулся дочери, отметив про себя, что и так знал её ответ.

— Я всегда на твоей стороне, Нуриэль, — он мягко обнял эллет, проводя рукой по её тёмным распущенным волосам. — Главное, береги себя и возвращайся домой.

Эльфийка ещё какое-то время с тоской смотрела вслед уходящему отряду лориэнских воинов. Ей всегда было трудно прощаться с теми, кто ей дорог, а в нынешние времена боль от расставаний усиливалась в разы. Ведь каждая встреча, каждый рассвет может быть последним для кого-то. И лишь одному Эру ведом исход.

***

Солнце уже полностью показалось над горизонтом, когда Гендальф и Боромир вошли в конюшни. Там их ожидали подготовленные к дороге кони, два встревоженных хоббита и эльфийка. Волшебник определённо был настроен выехать как можно скорее, потому ловко взгрузил на белоснежного скакуна провизию, а затем и Пипина. Нуриэль чувствовала дрожь в руках, когда передавала гондорцу часть своих запасов лембаса, которую никак не могла унять.

— Справишься тут без меня? — Боромир подмигнул девушке, стараясь тем самым разбавить атмосферу прощания.

— Если скажу «нет», ты останешься?

— Мне бы очень хотелось остаться с тобой, Нуриэль. Но я должен ехать, ты ведь понимаешь.

— Конечно, прости. Я просто… Будь осторожен, ладно?

— Обещаю.

Мужчина спрятал врученный ему мешочек с эльфийским хлебом, проверил надёжность седла и вновь обернулся к эллет. Та, в свою очередь, никак не могла подобрать нужных слов, когда послышался голос Гендальфа, призывающий гондорца поторапливаться.

— Но мы ещё увидимся? — в голосе Пипина Нуриэль расслышала сразу и вопрос, и утверждение, надежду с примесью мольбы и отголоском отчаянья. Все устремили взгляды на волшебника, но тот лишь молча взобрался на коня. — Увидимся?!