— Исполняю свой долг, — хмыкнула Блум, после чего, не давая никому опомниться, указала правой передней ногой на противника и заявила: — Если вы не заметили, то он — пони… вроде бы.
— Если ты не заметила, то он — робомозг, — фыркнула в ответ перепончатокрылая летунья, выходя из-за крыльев аликорницы. — Их делали из преступников, заменяя такой участью смертную казнь. Но после изобретения более совершенных электронных мозгов от данной практики отказались. Что ты с ним сделала?
— Усыпила, — холодно ответила напарнице Блум. — Это одно из основных заклинаний, которые мне пришлось отработать на обучении.
— Чистоплюйка, — буркнула бэтпони. — Всё равно он — преступник.
— Это не нам решать, — парировала крылато-рогатая кобыла. — Если есть возможность захватить пони живым, то я предпочту сделать это, а не убить.
Пока инженеры спешно обезвреживали неожиданного пленника, Флаттершай собралась с мыслями и подошла к своей охраннице, прошедшей через превращение.
— Спасибо, — коротко произнесла глава Министерства Мира. — Даже если это окажется напрасным. Но постарайся больше не рисковать собой так.
— Как скажете, — безразлично отозвалась Блум.
…
Обследование верхних этажей филиала Министерства Мира не принесло ничего, кроме обнаружения ещё нескольких охранных робомозгов и потолочных турелей. В кабинетах и комнатах, где поддерживались идеальные чистота и порядок, кроме самого обычного медицинского оборудования, кроватей и шкафов не было ничего сколь-нибудь примечательного.
Лишь когда команда решила спуститься на подвальный этаж, выяснились сразу несколько фактов: во-первых, допуск Флаттершай не распространялся на лифт, требующий дополнительного подтверждения от главы филиала; во-вторых, ниже уровня земли терялся радиосигнал, из-за чего шестилапы заметно глупели; в-третьих, сразу за дверьми находился небольшой тамбур, где происходила химическая обработка всех входящих, о чём на официальном плане никак не упоминалось. За вторыми дверьми открывался просторный зал со сводчатым потолком, освещённый мощными круглыми лампами дневного света, где вдоль стен стояли компьютерные терминалы, а ближе к центру располагалось оборудование, словно бы сошедшее с экранов о фильмах о будущем.
— …Тупицы! Недоумки! Пустоголовые ничтожества!.. — надрывался робомозг, похожий на большой круглый мусорный бачок, поставленный на гусеницы, к которому прикрепили четыре трёхсуставчатых манипулятора, оканчивающихся тремя пальцами каждый.
Перед оратором же выстроились в несколько рядов ещё пять бочонков, три треугольника и четыре паука, похожих на большие тарелки с тонкими лапками. Пока главный мозг надрывался, терзая звуками своего динамика микрофоны слушателей, выбравшиеся из лифта пони разместились на балконе, который нависал над основным пространством своеобразного бункера.
— Я понятия не имею, что всё это значит, но настоятельно всех прошу не распространяться об увиденном, — заявила Флаттершай, «насладившись» картиной затянувшегося разноса подчинённых увлёкшимся начальником. — Блум, сможешь накрыть всех сразу?..
<p>
</p>
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
<p>
<a name="TOC_id20335731"></a></p>
<a name="TOC_id20335733"></a>Перерождение машины
«Когда моя жизнь свернула не туда?» — сидя за столом в кабинете, откуда открывался великолепный вид на отреставрированные многоэтажные дома, выкрашенные в белый цвет, стёкла в окнах которых были заклеены односторонней зеркальной плёнкой, Твайлайт Спаркл разглядывала нервно переминающуюся… синтетическую пони, имеющую её внешность.
В общем-то после всего уже случившегося известие о том, что один из её высокопоставленных сотрудников тайно создавал кукол для секса со внешностью своей начальницы, используя технологию отцифровки сознания настоящих кобылок в процессоры синтетических пони… удивляло и возмущало не так сильно, как должно было бы. Где-то на грани сознания даже крутились мысли о том, что этот законспирированный экспериментатор проделал весьма качественную работу по объединению нескольких отдельных проектов, пусть и серьёзно злоупотреблял своим положением для этого. И вот это уже вызывало тревогу в глубине собственной души, готовую перерасти в страх превратиться в чудовище.
Скорее всего, если бы этот пони пережил падение Эквестрии, то эмоции главы Министерства Магии были бы куда ярче, но в сложившихся обстоятельствах всерьёз злиться не получалось. Впрочем, возможно, вина тут лежала на психическом истощении, а не очерствении собственной личности? Всё же воссоединение с братом и бывшей няней, а затем и новость о гибели нерождённого племянника… или племянницы, знатно потрепали нервы.
— Мисс Тви-Икс, предупреждаю в первый и последний раз: не пытайтесь взломать внутренние системы Башни, — прозвучал из динамиков, закреплённых под потолком, голос Крусейдера, в котором прозвучал намёк на раздражение. — Шансов на успех у вас мало, но при повторной попытке провернуть нечто подобное я буду вынужден принять меры.
— П-простите… — прижала ушки к голове и потупила взгляд синтетическая сиреневая единорожка. — Я не хотела ничего плохого. Это привычка.
— Вам выделен отдельный канал доступа, — вновь прозвучал ровный голос «Крестоносца», интонации коего смягчились, пусть и самую чуточку. — До получения разрешения на расширенный доступ к системам связи, наблюдения и базам данных можете использовать его.
— Спасибо, мистер Крусейдер, — изобразила смущённую улыбку синтетическая пони.
Твайлайт поймала себя на том, что Тви-Икс и Крусейдер могли бы общаться между собой вовсе без слов, причём на куда более высоких скоростях, а вслух озвучивают свой диалог только из-за неё. Да и общего между ними куда больше, чем у управляющего ЭСС и исполняющей обязанности принцессы…
