– К тому же, это твоя специализация, – заискивающе добавил светлый и в ту же секунду понял, что прогадал. Винного цвета глаза опасно потемнели.
– Да ты…
Спор прервал громкий писк и приглушенный кашель. Пациент очнулся и отчаянно пытался содрать с лица маску. Дверь в палату распахнулась и внутрь влетел дежурный врач с медсестрой. Фигуры растаяли секундой раньше.
***
Изогнуть шею так, чтоб видеть телевизор, подвешенный на коридорную стену и одновременно не свалиться с койки было тяжелым занятием. Впрочем, других тут все равно не было. Адама перевели в общую палату неделю назад и обещали на днях выписать. Все показатели были в норме, так что основной его проблемой была скука.
Больница оказалась районной и небогатой, своего телевизора в палате не было. В холл же идти не хотелось, он был полон выздоравливающих пациентов, смотрящих вечерние новости. Адам не стал включать свет в комнате, предпочитая оставаться незаметным для остальных зрителей. За время в больнице от устал от посторонних и мечтал поскорее вернуться домой и закрыться на пару суток в своей комнате.
– Мы связались с выжившей пассажиркой с так называемого «проклятого» самолета компании Boeing. Для пропустивших наш прошлый выпуск: по последним данным борт успешно прошел грозовой фронд и потерпел крушение уже за ним, вероятней всего, от взрыва одного из двигателей. Причины катастрофы расследуются, работники аэропорта предполагают версию терракта, но ФБР пока не готово ее подтвердить, – бойко зачитывала текст ведущая, придав дежурной улыбке скорбный изгиб.
– Будем надеяться, что подобного больше не повториться, а правительство позаботиться о семья погибших, – согласно кивал второй ведущий, прямо глядя в камеру. – Так где же наша гостья?
– Она все еще слишком слаба, однако любезно согласилась ответить на все вопросы нашему корреспонденту.
Адам изумленно приподнялся, стараясь не упустить ни слова. Он слышал, что была еще одна выжившая, однако до вчерашнего дня та находилась в отделении интенсивной терапии, куда визиты были запрещены. Ей досталось куда больше: переломы, сотрясение мозга, большая кровопотеря. По словам врачей, то, что она выкарабкалась было не меньшим чудом, чем наличие выживших на борту взорвавшегося самолета.
Сам он категорически отказался общаться с журналистами, которые сначала разрывали его телефон, а затем хищно маячили под дверью и даже окнами в сопровождении операторов, направлявших камеры на любого, кто выходил из палаты. Самочувствие стремительно улучшалось и ему не терпелось избавиться от публичного внимания.
– Скажите, Каролина, как вы себя чувствуете?
Камера переключилась на больничную палату. За окнами светило солнце – интервью было заснято сегодняшним утром. Из динамиков то и дело доносился надрывный скрип качели: за углом находилось детское отделение и площадка.
– Мне лучше, – девушка выглядела ужасно, вся в синяках, ссадинах и перевязках, однако глаза на лице горели решимостью. Рядом стоящая медсестра то и дело бросала обеспокоенные взгляды на пациентку, но та лишь досадливо отмахивалась. – В общую палату меня перевели вчера вечером, а родственница передала, что вы хотели пообщаться. Я сразу же попросила ее провести вас.
Левая рука девушки то и дело нервно сжималась, из кулака свисала тонкая золотая цепочка. Вторая была закатана в гипс по самое плечо.
– Расскажите о том роковом рейсе и вашем чудесном спасении, – продолжал направлять разговор журналист, участливо глядя на пациентку.
– Я сразу не хотела лететь. Будто бы чувствовала, что случится что-то плохое. Рейс даже задерживали, но я не прислушалась к знаку…
Адам фыркнул: причиной задержки рейса были проблемы с погрузкой багажа, о чем сразу объявила бортпроводница. Никакого божественного вмешательства в чужие чемоданы он не признавал.
– Я уверена, это ангел-хранитель посылал мне сигналы, но я была слишком глуха, чтоб слушать! – к решимости в глаза добавился огонек экзальтированности и Адам отчетливо вспомнил последние минуты перед падением и ее отчаянную молитву.
– Думаете, это ангел вас спас? – журналист пытался быть серьезным, однако в его голосе скользнул неуловимый сарказм, который Адам распознал, как гурман нотку горчицы в сливочном соусе.
– Конечно! Я даже видела его! Он обхватил меня сияющими руками и вынес из самолета!
– Насколько я знаю, вас нашли внутри… – с сомнением протянул журналист, шурша бумагами.
– Фигурально выражаясь, конечно. Он вынес мою душу из пекла… то есть из ловушки, да, и закрыл своими огромными белоснежными крыльями! Я всегда знала, что мои молитвы не пройдут даром, и Господь будет рядом в нужным момент.
– А что вы скажете о втором выжившем, насколько мне известно, он находится в этом же отделении?
– О, – девушка растеряно моргнула, сбитая с мысли. – Конечно же, ангел спас и его. Пути Господни неисповедимы, никто не знает, какая судьба уготована каждому из нас. Возможно и несчастный парень, попавший со мной на дьявольский борт, важен для Его планов.
Адам закатил глаза, жалея, что у него нет пульта, чтоб переключить эту муть.
– Ангел бился за мою жизнь с истинным Дьяволом! Я видела его глаза, горящие адским огнем. Сама Геенна огненная смотрела с его лица! Его рога закрывали пол неба, а в руках была огромная коса, собирающая души… – на последнем слове девушка запнулась, сама не уверенная в своих словах.
Лицо журналиста стало еще более дружелюбным, а улыбка натянутой на все зубы сразу. Прощание вышло немного скомканным, пациентка принялась кричать о Судном дне, но ведущие успешно держали лицо и перевели тему на погоду, оборвав трансляцию.
Адам задумчиво откинулся на подушки. Никакой битвы ангела и дьявола он, конечно, не помнил. Но в воспоминаниях мелькали черно-красные пятна, а фраза про адский огонь вызвала смутное ощущение, что он видел нечто подобное.
Откинувшись на койку, Адам покрутил в руках телефон, размышляя. Пожалуй, для звонка еще самое время, этот абонент ложился далеко за полночь и не удивится даже ночному желанию пообщаться. Бабушка уже навещала его вчера, на полу возле койки громоздился пакет с гостинцами, но сейчас ему хотелось услышать хоть один родной голос. Вставая, Адам начал набирать знакомый номер и, не глядя, зацепился ногой за шуршащий полиэтилен. Раздался стук, литровый пакет с соком упал на бок, и парень торопливо бросился проверять его сохранность.
– Блин, – досадливо пробормотал он, обнаружив, что по своему обыкновению забыл плотно завинтить крышку, и теперь под кроватью медленно растекалась лужа сока. В нос ударил сладковатый запас, телефон пришлось отложить и броситься на ликвидацию персиковой утечки.
Где тут найти какую-то тряпку?
Обернувшись, Адам с ликующим возгласом направился к батарее, сейчас ледяной. Тем не менее на ней висел чей-то носовой платок, давно высохнув естественным образом на теплом воздухе. Скомкав трофей в руках, Адам бросил взгляд в окно и замер. Мимо по парковой дорожке шел парень, то и дело пригибаясь под низко свисающими ветвями. Баскетбольный рост заставлял встречных мужчин завистливо сопровождать его взглядами, но Адама привлекло не это. Откуда он мог его знать? Лицо оставалось совершенно незнакомым, однако ощущение, что они видятся не в первый раз, только усиливалось.
– Эй, постой! – свесился он с подоконника, пытаясь привлечь внимание прохожего.
Однако тот уже скрылся вдали, моментально потерявшись между деревьями. Только светлая футболка пару раз мелькнула в прогалинах и тоже пропала.
Помотав головой, Адам вернулся к прерванному занятию, все еще задумчиво хмуря брови. Может, врачи все-таки рановато решили, что с ним все в порядке и пообещали скорую выписку? На самом деле его отпустили бы уже сегодня, но бабушка настояла дождаться конца недели. Адам подозревал, что дело не только в его здоровье, но и в том, что к ней приезжала погостить подруга, и девчонкам просто хочется повеселиться вдвоем.
Чем бы не был вызван приступ внезапной амнезии (а может, тот прохожий просто напомнил ему кого-то? Хотя раньше он не водил дружбу с баскетболистами), в остальном его здоровье было идеальным. Врачи недоуменно разводили руками, но не могли объяснить, как ему удалось не только выжить в падающем самолете, но и отделаться такими малыми повреждениями. Представители ФБР смотрели на него с куда большим подозрениям, потому что имели на руках не только медкарту, но и черный ящик. Но никаких следов бомбы, чтоб торжественно приписать их к везучему пассажиру, найти не удалось.
