***

— Алло?

— Привет, Алекс, это Рэй. Я…

— Ты звонишь по поводу Майкла?

— Да, откуда ты узнал?

— Ты разве не знаешь? — голос звучал довольно угрожающее и Рэй напряглась.

— Чего не знаю?

— Майкл мёртв, — с другой стороны разговора донёсся гробовой голос. Стало слышно, как парень начинал плакать. — Это всё из-за тебя! Это всё ты! Если бы не ты, то у нас всё было бы хорошо! — истерично начал кричать в трубку Алекс.

— Ч-что? Ты вообще о чём? Я не понимаю… Что значит нас?

Тишина.

— Алекс? Алекс, ответь!

Трубку бросили и слышались лишь лёгкие протяжные гудки.

Рэйлин, дрожащими руками, отключила мобильный и кинула на кровать. В голове болезненно запульсировало, давление подскочило, а сердце стало метаться словно птица в клетке. Ринувшись к столу, Лин сбросила все книги, всё что находилось сверху. Глянув в сторону лежащего цветка на тумбочке, голубые глаза вспыхнули в пламени ярости. Руки схватили цветок и стали разрывать на части. В глубине души отчаянная жертва осознавала, что поступает неправильно и очень отчаянно, но нахлынувшая агрессия, словно обрела контроль над телом.

— Ненавижу! Я ненавижу тебя! Слышишь?! Оставь меня в покое, урод! Оставь меня в покое… — глаза нахлынули солёные слёзы. В спальню вбежала перепуганная Линда.

— Что происходит? Почему ты кричишь?

— Он убил Майкла! Этот урод убил моего друга, мама!

— Кто?

— Оффендер! Этот извращённый флорист! Ненавижу его! — Рэйлин не сильно оттолкнула женщину в сторону и вышла из помещения, направляясь в коридор.

— Ты куда?

— Пойду найду эту сволочь.

— Нет, дорогая, стой. Я запрещаю.

— Я прикончу его собственными руками, — обезумевшая дочь совсем не понимала, что говорит. Перед тем как уйти в сторону выхода, Рэй прихватила собой кухонный нож.

— Рэй, ты меня пугаешь! Немедленно остановись, — Линда перегородила путь дочери. — Я не хочу снова тебя потерять. Это слишком опасно.

— Мама, отойди.

— Опусти нож, пожалуйста, — спокойно, но с долей страха попросила женщина. Рэй совершила глубокий вдох и, постаралась успокоиться, выдохнув.

— Мне нужно выйти наружу. Прошу, отойди.

Женщина побоялась препятствовать девушке и пропустила дочь, готовя мобильный для звонка в полицию. Входная дверь с грохотом захлопнулась и Линда приложила телефон к уху: «Ало, полиция? Моя дочь в опасности».

«Он воссоздает в голове место преступления. Он изучает жертву вдоль и поперек, чтобы представить, как она могла реагировать на действия нападавшего. Он встает на её место и сам мысленно переживает нападение, чем бы агрессор ни угрожал, будь то нож, пистолет, камень, кулаки или что-то еще. Он ощущает страх, который агрессор вселяет в жертву, подходя все ближе. Он чувствует её боль, когда преступник насилует, избивает и режет её. Он воочию представляет те пытки, через которые она прошла во имя удовлетворения сексуальных фантазий маньяка. Он испытывает на себе, каково это — кричать в ужасе и агонии, осознавая, что никто не придет на помощь, что преступник не остановится. Он должен знать, каково это на самом деле. Он несет тяжкое бремя, особенно если жертва — ребенок или старик»«Охотник за разумом». Джон Дуглас, Марк Олшейкер

Слепая ненависть охватила тело и разум Рэйлин. Не зная куда идти и где искать маньяка, девушка держала в одной руке разорванную розу, а в другой нож. Плетясь и порой поскальзываясь по грязному расставшемуся снегу, обледеневшие ноги шли вдоль тёмных опустевших улочек. Порою проходящее граждане Бостона, в недоумении и страхе косились на Рэй словно на полоумную. Как же, ведь нормальный человек не выйдет в мороз без пуховика зимой при минусовой температуре вечером, так ещё с холодным орудием. В воздухе послышался звук сирен. Полиция уже ехала на всех порах в сторону дома, где жило семейство Хардинг.

«В придачу ещё и скорая», — подумала синеволосая, усмехнувшись. «Эта скорая для тебя, ублюдок».

— Ну же, выходи! Выходи где бы ты ни был! Я знаю, что ты меня слышишь!

Параноидальные предчувствия не подводили жертву. Ведь Оффендер изначально выжидал предвещающей «экспериментальной» реакции. Как только «опытная крыска» стала рвать в клочья чудесную розу, безликий это почувствовал. Он прочувствовал терзающую боль, словно его душу выедало и разрезало на куски, порою задевая участки сердца острыми коготками. Не сказать, что чудище было восторге от того, что собственно выращенную розу разорвали, но от боли он получал удовлетворение. Выглядывая с невысокого здания на свой «метод эксперимента», маньяк не торопясь растягивал приятный для «глаз» момент, покуривая сигарету.

— Оффендер!

Выпустив огромное облако табачного пепла, безликий вздохнул. С высока было заметно, как полицейские машины стали подъезжать в сторону, где стояла Рэй.

— Гляньте, — за спиной донёсся ехидный монотонный голос. — У кого-то кукушка поехала.

Девушка не раздумывая замахнулась, раня безликого в пояс. Увернувшись, из-под приоткрытого пальто виднелся тонкий, еле замеченный, шрам. Рэй продолжила размахивать ножом в слабые точки, но маньяк лишь усмехался, успевая отворачиваться от атак. Увлечённый монстр хоть и сумел кинуть жертву на землю, но не заметил, как проворная девушка сумела повалить его на землю, схватив резко за ногу. Взобравшись и нависнув над Оффендером, Рэй подставила нож к горлу насильника.

— Ты забыл кто я такая.

Флорист приглушённо засмеялся.

— Ведь не случайно я получила синий пояс.

Полицейские машины стали подъезжать всё ближе и ближе. Безликий «глянул» сквозь белую пелену тумана сначала на Лин, после в сторону раздражающих звуков из под сирен.

— Синий, чёрный. Разницы никакой нет, — оскалилось чудище. Девушка была в предвкушении, что ответит маньяк следующее. — Главное… — по спине Лин скользнуло нечто длинное и скользкое. Застыв, жертва ощутила холодное касание к шее, толчок вперёд и пустота. Хотелось взвизгнуть, но губы были накрыты ледяным поцелуем. — «Быть проворнее, умнее и главное хитрее».

Распахнув глаза, под ножом уже никого не оказалось. Рэй коснулась кончиками пальцев губов, стараясь понять, что только что произошло.

— Полиция Бостона, руки вверх!

Послышались хлопки дверей из-под полицейских машин, звуки снятия предохранителей и запах табака вперемешку со сладким, приторным ароматом цветов. Обернувшись, над девушкой спиной стоял во всей красе Оффендер, освещаемый красно-синим свечением. Маньяк не торопясь растягивал закуренную сигарету.

— Ну ты мне и работёнки подвалила, дорогуша.

— Я сказал: «Руки вверх!», — закричал один из стражей правопорядка. — Больше повторять не буду!

Монстр недовольно шикнул, выпустив облако дыма.

«Три, два»

— Нет, не стреляйте! — неожиданно закричала Рэй, преграждая собой безликого.

«Так и знал»

— Что вы делаете? Немедленно отойдите.

— Нет! Он вас всех прикончит.

— Она, кстати, верно говорит.

Один из полицейских пустился в сторону Рэй, стараясь убрать с живой мишени.

— А-ну убрал от неё свои руки!

— Оффендер, нет!

Ослушавшись, монстр без размышлений свернул мужчине шею.

— Стреляй!

Маньяк отбросил труп и перегородил собой Рэй. Звуки выстрелов, холостые патроны одна за другой падали на асфальт, но безликому было хоть бы хны. А вот пальто, сотканное кузеном, стало продырявленным. Все пули лежали под ногами чудища. Выстрелы остановились. Голубые перепуганные глазёнки в страхе смотрели снизу-вверх на сиреневые «глаза» спасителя. Оффендер резко выпустил вектора из-за спины сквозь возникшие отверстия, тем самым распугивая копов. Послышались крики, скрежет и грохот металла. Девушка собственными глазами видела, как безликий смог поднять полицейскую машину и разорвать на обе части. Раздался чудовищно громкий рёв.