Безумие.

Совершенное безумие и впрямь, вот только констатация этого не спасала. Разум женщины искал выход, и он его нашел. Привыкшая к одиночеству, Рози уверила себя в том, что просто желает хоть кого-то любить, и этот юноша просто случайно попался ей на пути, хотя это и было глупо, ведь ей на пути попадались десятки мужчин, и ни один не заставлял ее чувствовать подобное.

Снова вспоминая сегодняшний день и собственную несдержанность, Розмари поморщилась. Ей непременно следует впредь вести себя с молодым констеблем осторожнее, если уж он оказывает на нее такое влияние. Подумать только, ведь она и впрямь, как маленькая девочка, рассказала ему почти всю свою жизнь с самого детства! Но больше она не выставит себя в столь непривлекательном свете, ни за что! Однако это обещание, данное мысленно самой себе, ее не успокоило.

Только одно и утешило молодую женщину: даже в странном блаженном забытьи, в котором она пребывала всю дорогу домой, у нее хватило ума не ляпнуть ни слова про гадалку и ее странные пророчества. Не хватало еще, чтобы констебль Дейл счел ее слабоумной, которая верит всему, что плетут эти шарлатанки на ярмарках.

Комментарий к Часть 15. Откровенность

В этой главе нет ни одного диалога. Я без понятия, как так вышло, но вышло прикольно)

========== Часть 16. Упрямство ==========

Джоанна еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Ее дорогая подруга, всегда такая милая и искренняя, теперь казалась чопорной старой дамой, что выглядело абсолютно неестественно для каждого, кто знал ее хотя бы пару недель. Проблема была в том, что Фрэнсис Дейл ее и этой пары недель не знал.

Джоанна, которая была младше их обоих, смотрела на них, как на маленьких детей, качая головой и беззвучно посмеиваясь. Фрэнсис искренне пытался завести с миссис Дьюи разговор, но получалось у него из рук вон плохо, не работало даже его обаяние. Розмари была безукоризненно вежливой, но максимально отстраненной. Джоанна прямо видела, словно у нее на лбу было это написано, что она пытается быть рациональной и не верить каким-то там гадалкам, а заодно и не показать своего смятения новому знакомцу. Ведь никак нельзя, чтобы он даже краем уха услышал об этих глупостях, или что он о ней подумает!

Увы, бедная Рози понятия не имела о том, что все ее потуги бесполезны. Она бы знала об этом, если бы слышала разговор, состоявшийся вчера вечером в доме Хоупов. Однако она его не слышала.

Фрэнсис вернулся в дом крайне довольным, из чего Джоанна, видевшая его приход, заключила, что прогулка была интересной и весьма насыщенной. Оставив детей в комнате самих – все трое прекрасно могли находиться там без присмотра, по просьбе мамы прилично вела себя даже маленькая Хелен, а уж старшие и подавно, женщина спустилась к другу и повела его в гостевую спальню обустраиваться. Они были вдвоем – старушки вместе с миссис Хелен по-прежнему болтали в столовой, хотя прошло уже больше часа.

– Твоя комната здесь, – объясняла Джоанна, отводя юношу на второй этаж, – соседствовать будешь со мной и детьми. Поскольку гостевая спальня у нас одна, и занимать ее будешь ты, бабушку Аннабель мы поселим у моей бабули, они обе наверняка будут только рады.

– Хорошо, – кивнул Фрэнсис, – спасибо, Ханни. Без вас бы нам куда сложнее пришлось.

– Тоже мне, выдумал – без нас, – фыркнула Джоанна, – для чего, по-твоему, вообще нужны друзья?

Фрэнсис поднял брови.

– Ну, много для чего. Для помощи, поддержки друг друга…

– Устройства личной жизни тем, кто сам не умеет, – пробормотала Джоанна, негромко, но достаточно для того, чтобы ее друг услышал и удивленно на нее взглянул.

– А что ты на меня так смотришь? – усмехнулась женщина, – красавица у нас Розмари, да. Да и не только снаружи хороша, внутри тоже ничего так.

Фрэнсис дернулся, пытаясь изобразить недоумение, но его моментально выдали предательски заалевшие щеки.

– Ну что ты говоришь, – пробормотал юноша, явно смущаясь, – мы ведь всего день знакомы. Поговорили в целом часа три…

– Фрэнсис, – насмешливым тоном бросила Джоанна, пристально глядя на друга.

Тот нахмурился, пытаясь понять, что же он сказал неправильно, а затем понял.

– А-а, ну да. Помолвка, заключенная через десять минут после первой встречи, как я мог забыть.

Джоанна хихикнула.

– Именно. Так что, сам понимаешь, я – горой за любовь с первого взгляда! – с пафосом произнесла она, а затем подошла к нему ближе и заговорщицким тоном продолжила, – ну, а если серьезно? Я же видела, как вы смотрели друг на друга!

Фрэнсис молчал, прокручивая в голове долгий разговор с молодой вдовой. Они оба и впрямь были слишком откровенны друг с другом для людей, которые познакомились только сегодня. Да и сердце его уж как-то слишком рьяно колотилось при одних только мыслях о Розмари.

– Миссис Дьюи действительно… необыкновенная, – осторожно начал юноша, – она так молода, а пережила уже столько…

– Ну, не знаю насчет молодости, – пожала плечами Джоанна, – я пережила не меньше, а я на два года ее младше. Однако в целом, ты прав. Рози действительно многое пережила и до сих пор не видела настоящего счастья. Буду с тобой откровенной – я очень хочу это изменить и надеюсь, что ты мне поможешь. И ей поможешь.

Джоанна говорила убедительно и спокойно. Она была уверена в собственной правоте, ибо искренне не ведала о том, каким бывает долгий путь от знакомства до помолвки и свадьбы. Их свадьбу с Энтони задержали не их попытки узнать друг друга получше, а обстоятельства, от них не зависящие, да и в общем почти все девушки вокруг нее выходили замуж быстро, не затягивая с этим делом. Нэнси, ставшая женой лорда Оливера, Гвинет, вышедшая замуж через пару лет после того, как Джоанна покинула Лондон, Луиза… Когда-то, Джоанна знала, без особых промедлений замуж выходила бабушка, и мама, и та другая мать, которая вышла замуж за того… человека, благодаря которому она появилась на свет…

Именно поэтому Джоанна была настроена крайне решительно. Она твердо верила и в любовь с первого взгляда, и в то, что жена может и должна любить своего мужа, поэтому решение проблемы Рози теперь, когда в ее жизни появился Фрэнсис, молодой женщине виделось очень простым. Если бы еще она не была такой упрямой! Да и Фрэнсис тоже, как бы… не Энтони. Он едва знакомой девушке с порога руку и сердце не предложит. В смысле, уже же не предложил? Ну, вот.

Фрэнсис из небольшого монолога подруги выцепил только ту информацию, которую посчитал для себя интересной.

– Погоди, то есть миссис Дьюи старше тебя на два года? И меня тоже, получается… – пробормотал он.

Джоанна закатила глаза и скептически поджала губы. Да-а, Фрэнсис точно не Энтони.

– Ну да, – пожала плечами женщина, сообразив, что друг задал не риторический вопрос, – а тебя это волнует?

– Да, – кивнул юноша, становясь еще серьезней, чем был до этого, – так мое впечатление о ней только усиливается. Розмари выглядит такой юной и хрупкой… Но ей, выходит, двадцать шесть? Неужели она никогда раньше не любила?

– Почему не любила, любила, – с какой-то мягкой грустью проговорила Джоанна, – своего друга детства, который однажды вернулся из очередного плавания с беременной женой.

– Ой, – только и произнес Фрэнсис.

Миссис Хоуп снова пожала плечами.

– Энтони ничего не обещал ей, даже наоборот, дал понять, что ей не стоит его ждать. Она пережила, и даже подружилась со мной. Потом стала крестной матерью всем троим моим детям… Крестной Хелен она стала, уже будучи вдовой…

Джоанна замолчала, задумавшись, а затем вскинула глаза на друга и прямо спросила:

– Фрэнсис, ты ее любишь?

У юноши аж глаза на лоб полезли от настолько неожиданного и серьезного вопроса. Как он мог знать, любит он или нет, они знакомы всего день, и вообще…

– Да.

И вообще, любовь, такая, как в сказках, совсем уж не такое частое явление, она не приходит сразу, и бросаться с головой в омут чувств, даже если таковой вдруг в перспективе появился, совершенно неправильно… Стоп, он что, только что без малейших колебаний произнес слово “Да”?