Когда он проснулся утром на диване в гостиной, его ждал сюрприз. Уже вставшая доктор Уэллинг сама лично принесла ему новую одежду – джинсы и вязаный свитер, а за завтраком рассказала, что сегодня они едут на Совет. Тима, разумеется, никто не спрашивал, но он, как ни странно, не был особенно против, все же он Бог весть сколько времени не бывал на улице без кандалов.
Едва оказавшись в машине рядом с Вероникой, он тут же прилип к окну, разглядывая проносящиеся за ним окрестности. Сколько и куда они ехали, он не знал, но через какое-то время они остановились около большого дома. Доктор Уэллинг провела его внутрь, в большую комнату, отделанную в бежево-коричневых тонах, где его ждали несколько незнакомых ему людей. Его усадили в кресло, начали рассматривать, расспрашивать… правда, последнее не столько его, сколько Веронику. Та хладнокровно отвечала, будто рассказывая на уроке давно знакомую тему.
Больше всего любопытства проявлял забавный старичок с хитрым прищуром, и высокая бледная дама с высокой прической и кроваво-красными губами, при одном взгляде на которые Тима начинало подташнивать.
– В свете новых обстоятельств, я полагаю, нам следует принять мальчика к себе и отдать в ученики мне либо кому-нибудь из моих адептов, – спокойно высказался старичок, косясь на Веронику.
– С чего бы? – возмутилась дама, – Опять у Вас какие-то скрытые от совета обстоятельства, Жиль? И какие еще “Ваши” адепты?
– Всего лишь проект, которым как раз и занимаются адепты Уэллинг, Клейтон и Лийя. Я у них научный руководитель, а потому в данный момент они – мои адепты, драгоценная Камилла, – спокойно пояснил Жиль, – проект, если Вам интересно, как раз и связан с объектом, благодаря которому наш новый знакомый и оказался под патронажем адепта Уэллинг. Кстати, именно поэтому я бы рекомендовал именно ее в качестве учителя для мистера Расселла. Все равно они проводят немало времени вместе ввиду обстоятельств. Если, конечно, вы оба не против? – и старичок хитренько покосился на Тима.
Тот нервно сглотнул.
– Ни в коем случае, учитель. Я буду очень рада, если Совет примет такое решение.
– Деточка, как мы поняли по твоему рассказу, способности юноши были репрессированы на протяжении многих лет, и ты вряд ли обладаешь достаточной квалификацией, чтобы помочь ему раскрыть их, – едко высказалась Камилла.
Вероника раскрыла было рот, но ответить не успела.
– Отчего же. Я лично уверен, что у адепта Уэллинг это может получиться с гораздо большей вероятностью, чем у кого-либо еще.
Когда все лица в комнате, выражающие разную степень удивления в смешении с другими чувствами, повернулись к нему, Тим осознал, что предыдущую фразу произнес он.
От ледяного взгляда Камиллы его прошиб холодный пот, и его собственный взгляд поспешно заметался по комнате, ища, за что бы зацепиться. Спасительной гаванью ему ожидаемо стал теплый взгляд Вероники, подкрепленный ее же нежной улыбкой.
– Мистер Расселл прав, – спустя пару секунд заговорила-таки она, переводя взор на Камиллу, – непроизвольное сокрытие им способностей напрямую связано с психологическими травмами, которые ему пришлось пережить. Я в любом случае уже занималась его состоянием, и смысла подключать к этому кого–то еще я не вижу. К тому же, я не совсем понимаю, отчего Вы не уверены в моей способности справиться с заданием, Учительница, – она чуть наклонила голову и продолжила со спокойной вежливостью, – я начала заниматься подобной работой, как Вы помните, 14 лет назад. Больше, чем полжизни я посвятила магическим искусствам. Под конкретно Вашим руководством я завершила одиннадцать проектов, и все на отлично.
Камилла, кажется, слегка смутилась.
– Все так, – произнесла она, глядя на девушку с уважением, – однако я не имела ввиду, что мне не хватает доверия Вам, адепт Уэллинг, я лишь хотела сказать, что в столь необычной ситуации не стоит принимать поспешных решений. Мы не знаем ни характера силы мистера Расселла, ни даже ее интенсивности, это все необходимо протестировать…
– Увы, мэм, это невозможно, – решительно перебила ее Вероника, – по крайней мере, в ближайшее время. И это я Вам со всей ответственностью заявляю не как ученица, а как лечащий врач Тима. Тесты, о которых Вы говорите, могут быть опасны даже для полностью здоровых людей, и я никак не могу допустить, чтобы их прохождению подвергался мой пациент.
Взгляд девушки блеснул суровым, и даже каким-то опасным огнем, и Камилла, почуяв это, отступила.
– Нда, это, конечно, весьма неудачное стечение обстоятельств, – поцокал языком Жиль, – так как здесь я скорее был бы согласен с уважаемой Камиллой, тесты действительно необходимы. Однако обстоятельства действительно вынуждают нас с этим повременить, что означает, что пока что мальчик может обучаться лишь теории, без практики.
– Разумеется, учитель, – подтвердила Вероника.
Остальные члены Совета, которым, судя по всему, вообще было не сильно интересно происходящее, покивали с умным видом, и на том собрание закончилось.
Вероника поднялась со своего места, почтительно кланяясь старшим, а затем было поманила Тима за собой к выходу, но по дороге ее перехватил Жиль и отвел в сторону, как он выразился, “на пару слов”. Убедившись, что мальчик их не слышит, старик сощурился, косо поглядывая на девушку, и негромко произнес:
– Опасную игру ты затеяла, девочка, ой, опасную…
Вероника грустно вздохнула.
– Знаю, Учитель, только в этой игре либо риск, либо стопроцентный проигрыш.
– Это твое объяснение тому, что ты мальчишку в себя влюбить пытаешься? – поднял кустистые брови Жиль.
– Я не пытаюсь, – тихо запротестовала Вероника, – я просто… не препятствую этому. Поймите, Учитель, мне самой все это не слишком нравится, но у меня нет выбора. Он, – она кинула на притихшего в уголке зала Тима мимолетный взгляд, – он совсем один, у него буквально никого на этом свете нет. Была семья, которой он лишился, причем наполовину от собственных рук. Он умирал, когда я забрала его к нам в клинику. Никто не может жить в одиночку с таким грузом на душе, ему нужен хоть кто-то, но кто? Он заперт в психиатрической лечебнице, будучи вдобавок совершенно замкнутым и недоверчивым по характеру, вряд ли с рождения, конечно, но по жизни. Ну вот кто, если не я?
– Ну, хорошо, – пожал плечами старик, – станет ему легче, когда он к тебе привяжется, хотя это-то, считай, уже случилось, по мальчишке видно. А дальше что? Как ты его потом от себя отвязывать собралась?
– Придумаю, – выдавила Вероника, невольно поежившись от одной только мысли, – проблемы надо решать по мере их поступления. А сейчас извините, Учитель, но нам пора возвращаться в клинику.
Она поклонилась и поспешила к Тиму, который радостно вскинулся при ее приближении.
Старый маг проводил удаляющихся молодых людей загадочным взглядом, а затем вдруг усмехнулся.
– “Cамой все это не слишком нравится”, ишь-ты! А когда парнишка за нее вступился перед всеми, глазки-то заблестели, что две звездочки! Не нравится…
Комментарий к Наш пострел везде поспел
Так, все экзамены наконец-то сданы, нервы после их сдачи поправлены, и можно потихоньку снова приступать к работе) Ура, товарищи!)
========== Не дорог подарок, дорога любовь ==========
– И что, в современных книжках и фильмах совсем правды нет?
– Ни словечка, – подтвердила Вероника, любовно оглаживая страницы огромной книги, лежавшей перед ней на столе, – в наше время образы нечеловеческих существ стали предметом для развлечения большинства народа, и для заработков меньшинства. Так в современной культуре поступают не только с легендами и сказками, но и с человеческой историей, и с классикой, и вообще с чем угодно. У них в историях главное – чтобы было красиво, романтично, интересно… страшно, если жанр располагает. А ведь реальные истории нечасто бывают красивыми, а красоту древних легенд понять не каждому дано, для этого нужно мозги напрягать, разбираться, а кому и зачем это надо…
