Вероника, вообще-то, была приличной и образованной девушкой. То есть, такой, у которых обычно не возникает желания выражаться, как заправскому сапожнику, в присутствии маленьких детей. Однако ситуация к тому располагала. Даже слишком.

Нет, конечно, изначально Вероника была сама виновата – кто ее просил так торопиться к проснувшемуся Тиму, чтобы забыть закрыть дверь в подвал? Однако на этом с ее виной все, и дальше начинались вопросы поинтереснее – кто просил Делилу показывать ему туда дорогу, чтобы тот узнал, какие ей коктейльчики готовят, и кто просил Тима за ней идти? Блин, Вероника ведь даже говорила ему, что у нее там стоит окулус, ну вот зачем его туда понесло?

Хотя влетит за все это теперь, конечно, Джему, который, вместо того, чтобы остановить Тима, поперся следом в подвал, да еще и дверь захлопнул, не имея ключа. А поскольку связи там тоже, конечно же, нет – какая связь в ведьмовской лаборатории, мало ли с кем еще свяжешься! – сидят теперь наши герои запертыми и ждут, пока девочка-привидение донесет весть до доктора через зеркала. Ну, точнее, Джем сидит, а Тим на полу в припадке бьется. Потрясающе! Хорошо день начался, а заканчивается еще лучше.

Вероника глубоко вздохнула и зажмурилась от зашумевшего в ушах ветра. Открыла же глаза она уже у двери в подвал, и тут же потянулась за ключами.

Едва завидев ее, Джем вскочил на ноги, улыбаясь до ушей. Тим же, который и впрямь был на полу, хотя и скорее полусидя, чем лежа, на появление своего лечащего врача никак не отреагировал. Он, судя по всему, вообще мало на что реагировал, просто что-то бормоча и иногда негромко, но отчаянно подвывая.

Полюбовавшись на это дело с полминуты, Вероника перевела взгляд на замершего Джема и приказала тому отнести пациента в комнату. То, как именно он будет это делать в одиночку, особенно учитывая степень дерганности тяжелого тела, ее не особо волновало. Во всяком случае, это волновало ее меньше, чем то, что она увидела в собственном окулусе.

А там находилась женщина. Вполне приятной наружности незнакомая женщина средних лет, которая со смесью противоречивых эмоций разглядывала развернувшееся перед ней действо.

Плотно закрыв дверь в подвал, Вероника подошла к зеркалу ближе и приветливо улыбнулась.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте! – не менее приветливо отозвалась дама, кокетливо поправляя прическу, сквозь которую ее руки чуть без касания не проходили. Привычка, должно быть.

– Меня зовут Вероника Уэллинг, – представилась девушка, продолжая разглядывать женщину.

– Очень приятно, деточка, – снова радостно улыбнулась та, – а я – Мэрилин Терри.

– Я тоже очень рада знакомству, миссис Терри, – кивнула Вероника, – однако, не сочтите мое любопытство невежливым, как Вы здесь оказались?

Дама всплеснула руками.

– Да я сама мало что понимаю. Меня-то позвали, вот я и пришла, да только он как меня увидел, так затрясся, заплакал и упал. А я разве страшная?

– Что Вы, что Вы, мэм, – поспешно заверила почтенную даму девушка, – Вы прекрасно выглядите. Простите, а как именно он Вас позвал, разве Вы знакомы?

– Нет, я этого молодого человека впервые вижу, – ответила Мэрилин, – да он и не лично меня звал, а просто кого-то, знаете, как сигнал SOS, тому, кто первый услышит. Я мимо пролетала, вот и решила глянуть – может, случилось что, а я помочь смогу.

– В таком случае, благодарю Вас, это было очень мило с Вашей стороны, миссис Терри. Однако, судя по всему, произошло недоразумение. Здесь больница, и мой пациент, как бы так помягче выразиться… – Вероника красноречиво поднесла руку к виску и повертела ею, словно вкручивая невидимую лампочку.

– А, – понимающе кивнула миссис Терри, – бедный мальчик.

– Да уж, беднее некуда, – пробормотала Вероника, – Извините за беспокойство.

– Ну что Вы, деточка, какие глупости, – замахала руками дама, – мне только в радость в новыми людьми пообщаться. Хотя теперь мне, пожалуй, пора.

– Конечно, – кивнула Вероника, моментально перенастраивая окулус и отпуская нежданную гостью.

Так. Теперь главное – спокойно обдумать новую информацию. И то, что лично ей с ней делать, все же ситуация крайне нестандартная. Настолько, что ей придется обращаться не только к друзьям или Жилю, а ко всем учителям, ко всему Совету… Но кое-кого разговор все же ждет раньше, чем остальных.

Вероника взлетела вверх по лестнице, взмахом руки отпустила Джема, щелчком пальцев отправила Делилу в зеркало в другой части дома и остановилась перед заплаканным Тимом, полусидевшим на диване в гостиной. Тот, уже слегка успокоенный, потянулся было к ней, но наткнулся на непривычно холодный взгляд и отдернул руку.

– Ну и когда ты собирался рассказать мне о наличии у тебя способностей? – строго осведомилась доктор.

Тим вздрогнул всем телом, глядя на нее широко распахнутыми влажными глазами.

– Не понимаю, о чем ты.

– Лапшу мне на уши не вешай, Расселл, – сурово сверкнула глазами Вероника, – я, может быть, рассеянна достаточно, чтобы оставить дверь в свой кабинет открытой, но уж точно не достаточно для того, чтобы оставить распахнутой дверь в астрал. Мой окулус был закрыт, и в нем никого не было. Ты взломал его и вызвал себе духа!

– Я не хотел, – протяжно прошептал Тим, зажмуриваясь.

– Так в этом и смысл, хороший мой, – всплеснула руками Вероника, – ты даже не хотел, но у тебя это получилось! И ведь явно далеко не в первый раз. Именно поэтому ты так испугался, впервые увидев Делилу, верно? Ты сам не знал, галлюцинации это или нет, но с тобой такое уже происходило, и не раз. Не могло не происходить, способности проявляются в период созревания. У кого-то раньше, у кого-то позже, но ни у кого не позже 16-17 лет.

Тим закрыл лицо руками и всхлипнул. Вероника устало выдохнула и присела рядом, приобнимая дрожащего юношу за плечи.

– Так, ладно, успокойся, – смягчая тон, проговорила она.

Ответом ей послужил еще один всхлип.

– Тим, – настойчиво позвала девушка, – ты почему мне раньше об этом ничего не рассказал?

Парень уткнулся лицом ей в плечо и промямлил что-то невразумительное.

– Я понимаю, почему ты прежде никому не рассказывал, – продолжила Вероника, делая тон все более мягким и успокаивающим, – кто бы тебе в обычной психбольнице поверил. И ты прекрасно знал, что не поверят, вот и боялся признаваться. Но почему ты мне ничего не сказал, ведь ты же знал, что я – не такая, как другие врачи?

Тим снова начал мямлить что-то непонятное, и Вероника мягко, но решительно отстранила его от своего плеча. Тот тут же замолчал, испуганно глядя на нее.

– Тим, – тихо произнесла она, глядя прямо ему в глаза.

– Не знаю, – еще тише признался тот, – наверное, я настолько привык, что это секрет, который нельзя рассказывать никому, что, когда возможность появилась, просто не смог. Решил, что обойдется, что это все не всплывет…

Вероника кивнула, мысленно радуясь хотя бы тому, что прежние врачи юноши научили его распознавать собственные эмоции и четко описывать свое состояние.

– Хорошо, я поняла, – улыбнулась она, и снова придвинулась к пациенту поближе.

Тот с готовностью упал ей в объятия и затих, совершенно выжатый очередным приступом и последующим разговором. Вероника нежно провела рукой по взъерошенным длинным волосам юноши, потом еще раз, и еще, наблюдая, как его глаза закрываются и он медленно выскальзывает из ее объятий, опускаясь на диван.

Убедившись, что пациент заснул, доктор Уэллинг встала, укладывая его поудобней, затем накрыла его лежавшим неподалеку пледом, а потом тихонько вышла из гостиной и уже в коридоре выудила из кармана телефон, набирая знакомый номер.

– Пап, привет. Ты занят? Хорошо, тогда я через полчасика к тебе зайду. Да, по поводу моего пациента. Долго объяснять, я лучше при встрече. Вкратце все сводится к тому, что мне нужно будет вывезти его за пределы клиники. Возможно, больше, чем один раз. Эмм… с вероятностью 99,9% больше, чем один раз.

***

Тим поежился, зажимаясь сильнее. Он ощущал себя экспонатом на научной выставке.