— Вингардиум Левиоса!

Айлин взлетела на метле, поднимая за собой флагман и ощущая, как у нее все трещит и ломается внутри. Тем не менее. зрелище летящего корабля, ошеломило врагов и подавило их волю к сопротивлению. Они падали, вскидывали руки, но уже не пытались сражаться. Айлин пронесла флагман выше стены живого огня и неаккуратно уронила в воду, сама упала следом, ощущая, что вспотела до самых подмышек.

— Уплываем, – махнула она рукой.

Ялла перерезали всех, потому что и сами могли управлять кораблем, и теперь они сноровисто взялись за дело.

— Карты у этих, – Ахни презрительно поморщилась, – хорошие, но наших островов там нет. Дождемся следующей ночи и сориентируемся по звездам, а пока что просто пойдем вглубь океана на случай погони.

— Думаешь, кто-то из них уцелеет? – усомнилась Айлин, кидая взгляд за спину.

— Конечно, но так даже лучше, – заверила ее Ахни, – нагонят ужаса о силе волшебниц, а-ха-ха-ха!

Она рассмеялась заливисто, а Айлин отметила, что из речи ялла исчезла вся корявость, словно по волшебству. В следующее мгновение ей стало не до этого, так как Ахни вдруг мощно припечатала ее рукой по спине.

— Айлин, ты настоящая волшебная воительница и по праву войдешь в наши легенды, а взять твое имя будет почитаться за великую честь! Мы несем с собой будущих волшебниц, – она бесстыдно похлопала себя по оголенному животу, – но если вдруг надумаешь, знай, любая ялла даст тебе со всей радостью!

Сбоку донесся возмущенный фырк Ибтахаль.

— Ну и зря ты так, – сказала ей Айлин, – пропустишь самое интересное – допрос!

Она тряхнула мешочек, вываливая тела на палубу. Две дюжины пленных, маги и какие-то высокопоставленные лица, среди которых еще предстояло разобраться, кто есть кто и допросить о планах похода, королевской семье Кравии и прочем.

— С непременным имением в задницу, конечно же? – Ибтахаль даже не пыталась скрыть своей язвительности.

— Непременно, – кивнула Айлин. – Многим нравится.

— Но не всем.

— Ахни, займись допросами, учти, что половина из них маги.

— Карашо, сделаим, – отозвалась ялла, возвращая коверканье слов и акцент.

Айлин же указала взором на каюты корабля.

— Среди захваченных явно принц, не меньше, – фыркнула Ибтахаль, обводя взором помещение.

В этом Айлин была с ней согласна, такая роскошь смотрелась неуместно на корабле.

— Значит, живи здесь, ты же принцесса.

— Что-то не заметно.

— Ты обещала мне всю себя, если я спасу твою семью!

— И я была готова стать рабыней, но ты же уверяла, что любишь меня!

— Люблю!

— Что-то незаметно! – закричала Ибтахаль. – Ты причиняешь мне боль!

— А ты мне! – закричала в ответ Айлин, теряя голову. – Я так люблю тебя, что жизнь готова отдать, а ты мучаешь меня!

— Я мучаю тебя?! Ты взяла меня в плен и принуждаешь спать с тобой, имеешь в неприличные места!

— Нет неприличных мест для тех, кто влюблен!

— Ты так влюблена, что заставила меня отыметь какого-то парня!

— Да ты и сама была не против! – выкрикнула Айлин. – Наяривала его так, что чуть не порвала пополам!

Они остановились, глядя с ненавистью, тяжело дыша и затем с рычанием прыгнули навстречу друг другу.

====== Глава 13 ======

Драка без магии продолжалась недолго, в какой-то момент Айлин впилась зубами в грудь Ибтахаль и начала не грызть, а ласкать ее. Пальцы принцессы в ответ проникли в Айлин, начали поглаживать и толкаться в ответ и... они отпрыгнули друг от друга, снова уставились с ненавистью.

— Я..., – Айлин с усилием взяла себя в руки, провела рукой по глазам. – Извини, я не знаю, что на меня нашло. Когда я превращаюсь в мужчину, когда все это... из меня прет что-то животное. Словно я разом становлюсь всеми теми мужчинами, которыми унижают, насилуют, бьют жен и просто девушек, наслаждаясь властью над ними. Я...

Она вцепилась руками в волосы, дернула их, как будто вытаскивая наружу волосы.

— Я так люблю тебя, что эта сила любви дурманит мой разум и делает меня идиоткой. Мне хотелось, чтобы ты разделила со мной власть над тем массажистом, изнасиловала его на пару со мной, тем самым укрепляя нашу любовь. Не надо так смотреть, я сама знаю, что поступила по-идиотски. Сейчас вот тоже, вместо того, чтобы решить проблему, мы ссоримся.

Лицо Айлин ощутимо разогрелось, говорить такое Ибтахаль – божественной Ибтахаль, которую она без всякого зазрения совести отымела, словно падшую женщину! – было нелегко, но все же она говорила. Вся жизнь Айлин в последнее время состояла из таких вот моментов, когда ей было нелегко, тяжело, невыносимо, невозможно, но она говорила, сражалась, продолжала действовать.

Более того, она любила леди Ариану, которая даже не подумала отвечать ей взаимностью.

— Власть, – вдруг усмехнулась Ибтахаль.

— Власть, – кивнула Айлин. – Подчинение, насилие даже, как мужчины насиловали нас все эти бесчисленные века. Это...

Она пошевелила пальцами, пытаясь подобрать сравнение.

— Опьяняет и дурманит, я знаю, – вдруг кивнула Ибтахаль и снова улыбнулась грустно.

— Что? – насторожилась Айлин.

— Ничего, я просто подумала, что мы с тобой так похожи.

Как-то незаметно они обе присели на край огромной роскошной кровати. Их разделяло несколько шагов, но все же напряжение и желание драться куда-то исчезли.

— Я тоже с самого детства бунтовала, сражалась за свободу и в то же время любила свою семью, готова была жизнь отдать за них. Мы обе были птичками в огромных клетках, чуть свободнее, чем у других, но все же внутри клетки. Но мы не сдавались и сражались и привыкли, что перед нами гнутся, а кто не гнется – тот враг и с ним надо сражаться. Мы даже не думаем о мире и вежливых улыбках, потому что слишком привыкли сражаться, привыкли к власти.

Айлин смотрела ошарашенно, ощущая, как ее восхищение принцессой пробивает палубу корабля и улетает куда-то в небеса. Ведь она все так верно сказала, прямо про саму Айлин, по полочкам разложила!

— И вот мы, две властные девушки, привыкшие сражаться, встретили друг друга.

Улыбка Ибтахаль была грустной, глаза блестели.

— Хорошо, – Айлин сглотнула. – Давай не будем сражаться друг с другом.

— Ты уступишь мне власть в наших отношениях?

Айлин очень хотелось встать перед ней на колени, прижаться пылающим лбом к коленям, склониться и отдать всю власть Ибтахаль, но она знала, что не может. Не сможет.

— Нет, – признала она. – Я не смогу служить тебе и править в остальных вещах.

Сражение за свободу, битва за всех сестер-волшебниц и всех женщин мира, разве могла Айлин ее бросить? Она поддалась, уступила слабости, начала решать проблемы Ибтахаль и свои личные, словно враги должны были сложить оружие и подождать, пока она обретет свое счастье. И, по правде говоря, личное счастье должно было уступить этой битве, борьбе без конца, о которой говорила леди Ариана.

Но разве не обрела наставница свое счастье?

Но разве гонялась она за ним специально?

— Я... я обещала служить тебе, если ты спасешь мою семью, – медленно, через силу, произнесла Ибтахаль.

— Нет, мне не нужна покорная рабыня! – пылко воскликнула Айлин.

— Вот видишь, так и останемся мы две сильные властные девушки, в бесконечном сражении друг с другом.

Она повесила голову со вздохом, скрыла лицо в ладонях. Айлин кусала губы, а затем ее осенило.

— А почему мы должны сражаться друг с другом? – спросила она.

— Ты разве не слышала меня?

— Слышала! Но это все идет из мужского мира, мира насилия, грубости, заемной силы! Где мужчины выше женщин и тем следует молчать и сопеть в тряпочку и покорно прятать свое тело, а мужчины от этого превращаются в похотливых... зверей. Но мы же строим новый мир! Мир равенства и свободы! В котором один не будет подчинять другого!

— У вас не будет власти? – изумилась Ибтахаль.

— Мы... еще не придумали, что делать с этой проблемой, – призналась Айлин. – Придумаем потом, когда война отступит.