В голове похорошело. Усталость как рукой сняло. Супруга начала быстро щебетать, что поздно, уже в девятом часу, пришла с работы, накормила и уложила спать сына, затем готовила мне ужин и сильно устала. Время подходило к полуночи, я отпустил её спать, а сам остался со своей надёжной подругой – поллитровкой. Не торопясь, я поглощал горячительный напиток, а сознание носило меня по лабиринтам памяти: то я с рыжеволосой красавицей выпиваю в казино, то в новгородском порту делаю дефектацию судов или просто брожу по питерским улицам с бутылочкой пива. Память, как гулящая девка, шарахаясь от одного мужика к другому, носила меня по эпизодам моей прожитой жизни и я, захмелев, потихоньку добрался до донышка бутылки. Глаза начинали слипаться и нетвёрдой походкой бывалого моряка я лёг под бок к жене и отправился в мир сновидений.

Проснулся я довольно поздно, уже в двенадцатом часу утра от зашедшего в спальню солнышка. С похмелья побаливала голова и тело было ватным. Переборов себя, я всё-таки уселся на краю раскладного дивана и оделся. С кухни доносилось звяканье посуды и звонкий голосок отпрыска.

-Привет, Серый! – Приветствовал я ребёнка, открывая дверцу холодильника и доставая из его нутра банку с огурцами. – Рассказывай, как дела в школе?

-Нормально, ведь, только первая учебная неделя прошла. Нам даже домашнее задание не дали на выходные. Пап, а мы пойдём сегодня в кремлёвский парк на каруселях кататься?

-Если мама спонсирует нас денежкой, то обязательно сходим.

-Лёша, ты же знаешь, что денег у нас в обрез, – вступила в разговор Марина, ставя на газовую плиту кофейник. – Выдам только на карусели и два стакана сока.

-Возрадуйся, школьник! Мы отпущены на прогулку, – молвил я, наливая огуречный рассол в чашку.

Я выпил рассол и направился на лестничную площадку покурить. Пуская сигаретный дым кольцами, я окунулся в прошлое, где мы с Мариной с девятого класса учились в одной школе. У каждого затем была за плечами несчастная, безответная первая любовь и вот уже тринадцать лет мы состоим в законном браке. С самого начала наших отношений мы мечтали о своём ребёнке, но судьба несмотря на то, что мы для этого делали всё, не давала нам долгожданной беременности. Прошли обследование у сексопатолога, который вынес нам окончательный вердикт, что у меня малоподвижные сперматозоиды и поэтому у нашей пары не может быть детей. Но буквально через месяц случилось чудо – супруга забеременела. Врачи пророчили нам девочку, а родился мальчишка, но совсем маленький: ростом пятьдесят один сантиметр и весом всего два с небольшим килограмма. И из роддома малыш с мамой попали в детскую больницу с аллергией и слабыми лёгкими. Кормить его можно было только гречневой кашей, запивая её чуть сладким чаем. Но Всевышний всесилен, и Сережка остался жив, хотя и с клеймом инвалида детства. Выбросив чинарик в мусоропровод, я направился пить свой утренний кофе.

В результате мы с наследником вышли из дома уже в третьем часу дня и пошли по знакомой дорожке в Кремлёвский парк. Через двадцать минут неторопливой, пешей прогулки мы оказались на Софийской площади, в самом центре города. Величественное, типовое с колоннами здание, где располагалась областная администрация и дума, покоряло своей строгостью и величием. Такие строения, возведённые в эпоху застоя, стояли во всех среднего пошиба областных центрах России. Выкрашенные в жёлто-белый цвет они олицетворяли своей строгостью величие власти Державы. Слева от фронтона сооружения стоял памятник вождю пролетариата, прошедший через все катаклизмы прошедшего времени. Прямо напротив областной администрации была устроена довольно большая клумба, летом радующая глаз алыми розами, а зимой служащая площадкой для городской, новогодней ёлки. Пройдя площадь, мы свернули направо и пошли по дорожке, идущей вдоль рва, окружавшего Детинец, и вскоре оказались около детского городка. После прогулки на свежем воздухе у меня начала побаливать голова и я начал форсировать события:

-Ну, что наследник, на паровозике не будем кататься, а сразу пойдём на «Вертушку» покорять страх скорости и высоты, – спросил я сынишку, пытаясь спрессовать время и деньги.

-Хорошо, только потом в кафе я поиграю на игровом автомате в морской бой, – начал торговаться ребенок.

-Договорились, – ответил я, покупая один билет в кассе аттракциона.

Мы подошли к карусели, которая при вращении поднималась до крон стоящих рядом деревьев. Я отправил отпрыска ловить кайф карусели и закурил. Ученик младших классов радостный и довольный уже через пять минут стоял передо мной. Мы направились в кафе и я, вспоминая слова Булгакова, что подобное лечится только подобным, ускорил шаг. В «Сказке» я взял, отстояв длинную очередь, морковный сок и булочку сыну и томатный сок и заветные сто грамм себе. В два приема выпив живительный напиток и истратив остаток денег на игры, мы двинулись в обратный путь, но уже через Десятиный монастырь, и через двадцать минут были дома.

Остаток субботнего дня и воскресенье я провёл, занимаясь чтением детективов, просмотром телефильмов и поглощением различных вкуснятин, приготовленных женой, то есть ничего не делал. А в воскресенье вечером я укатил в Большую Вишеру к тётке.

В Большой Вишере для меня катился день за днём степным растением Перекати полем. После работы руководство собиралось на планёрку, для того чтобы отчитаться за прошедший рабочий день и наметить дела грядущие. Как-то Владимир Александрович после совещания пригласил меня расписать пулю в комнату отдыха персонала. За большой стол мы обычно садились вместе со снабженцем и главным энергетиком и под бутылочку водочки играли в карты. Там при неторопливом разговоре чудо поведало мне, что он отставной полковник федеральной службы безопасности и основная его забота – это безопасность предприятия, то есть он, подключив питерское охранное агентство, защищает нас от бандитов. Когда я учился в институте мы сутками напролёт тренировались игре в преферанс, так что мне без особых проблем удавалось обыграть провинцию на пару пачек сигарет.

Однажды, вернувшись с работы и поужинав на кухне с тёткой, я решил погулять по лесу перед сном. Кладовая леса раскрылась передо мной во всём своём изобилии. Тут и там мне попадались не обобранные кустики черники и гоноболи, под соснами радовали глаз красные островки брусники. Я шёл от кустика к кустику, наслаждаясь вкусом ягод. Но вечер клонился к закату, и лес уже прогонял не званных гостей к своей пристани. Неожиданно зашумели кроны деревьев, небо, до этого момента голубое, начало сереть и пошёл мелкий дождик. Я разогнулся, огляделся по сторонам и понял, что заблудился. Но я наслаждался плодами леса не более часа, а, следовательно, не мог уйти далеко от дома и железной дороги. Электропоезда по ней ходили часто и звук их движения был слышен за много километров от неё. Я прислушался, но в воздухе стояла тишина. Закурив и вновь осмотревшись, я заметил просвет между деревьями, но какого-то зеленоватого оттенка. Свет преломлялся в этом месте и деревья казались волнообразными, как причёска у недавно завившейся женщины. Я двинулся в этом направлении, надеясь выйти на полянку, но просвет оказался виден чуть дальше и в другом месте, и я вновь пошёл за ним. Мокрые ветви хлестали меня по лицу и одежде, которая промокла до трусов. Под ногами стал хлюпать мох, я остановился, чтобы перевести дух. Вокруг стояла зловещая тишина, слышен лишь был звук падающих с деревьев капель. Решив перекурить, я извлёк из кармана пачку сигарет, но она, как и сигареты в ней, оказались промокшими. Матерно выругавшись и швырнув пачку сигарет в зеленоватые треугольники света, я с удивлением заметил, что они исчезли, а тишину нарушил гудок электропоезда. Определившись с направлением, я уверенно зашагал к железной дороге. Когда я вышел к грунтовке, идущей вдоль железнодорожных путей, уже совсем стемнело. И весь промокший, я направился к дому тётки. Через час, дойдя до калитки домика, я увидел стоящую на крыльце тётку Машу.