Последняя надежда на Кальда. Ведь если не он, то кто? Сам же говорил, что отвечает за людей, которых привел.

Топот ног не заставил себя долго ждать. За это время я уже успела положить книгу в шкатулку, снять трофейный платок с неудачливого вора, спрятав его за пазухой, испачкать кинжал Фритхофа и вынуть серебряную серьгу из его уха. Слишком уж она мне понравилась – не пропадать же добру.

Я села на пол посреди каморки, подтянув к себе шкатулку. Свет стремительно приближающихся лампад танцевал в темноте трюма, подобно светлячкам. И чем ближе он становился, тем сильнее ежилась душа, уползая в пятки. Страх перед неизвестностью, увы, всегда самый сильный и пронзает иглами насквозь даже самого стойкого.

Их было четверо: боцман, капитан Велемир, Вацлава и еще какой-то седобородый хрыч, которого я не знала. Я смиренно глянула в их удивленные лица, и на миг во мне снова всколыхнулась злоба: южанин-то времени зря не терял, собрал всех, стоило ему унюхать выгоду. А чтобы помочь, и пальцем о палец не ударил. Вот он, истинный южанин до последней капли крови.

– Пасть нас всех проглоти, что здесь случилось?! – Разъяренный капитан вошел в каморку.

Всегда, когда меня ловили за хвост, я старалась следовать старому правилу – тому, что о хорошей мине при плохой игре.

– Они меня обворовали, – начала я чуть жалостливым тоном. – А когда пришла, они уже дрались за шкатулку. Вот тот, – пришлось кивнуть в сторону полумертвого Фритхофа, – живой еще. Может, сам вам все расскажет, если очнется.

Вацлава, настороженно косясь на меня, подошла сначала к «орлиному клюву», осмотрев его, а затем – к чернявому, перевернув его с живота на спину. Фритхоф, дернувшись, начал бубнить что-то неладное, а я в это время молча молила всех Богов, чтобы они даровали мне свою защиту. Пусть Пасть Бездны, пусть Мирное Небо или Отец Хаоса и Порядка. Не важно. Лишь бы помогло.

– У одного глотка вскрыта, у второго пробита спина, – закончила осмотр Вацлава. – Ну а третьему вообще лицо лезвием испортили, не иначе. Кинжал вон лежит окровавленный. – Она поглядела на меня: – А на девочке ни капли.

Капитан, кивнув темнокожей подруге, сделал ко мне шаг, не сводя пристальных вопрошающих глаз. В эти секунды Матерь Судьба под чутким руководством Бездны и Неба решала, как со мной поступить. Я смотрела на Велемира снизу вверх, чувствуя, как по спине побежали мурашки. Я ничего не видела в его южных глазах. Собственно, как и он в моих.

– А что внутри? В шкатулке? – спросил капитан. Но в этот раз уже более спокойным тоном.

Не меняясь в лице и не отрывая взгляда, я открыла шкатулку перед Велемиром.

– Какая красота! – воскликнула Вацлава, выпучив глаза и подойдя ближе. – Такая старая!

– Семейная реликвия. – Я пожала плечами. – Дорога как память. Вот и взяла ее с собой.

Повисла пауза. Напряженная настолько, что я была готова повторить подвиг Фритхофа, наделавшего лужу.

– Я нашел этих мальчишек в порту в Каморе, – вдруг заговорил старик, приковав к себе всеобщее внимание. – Давно, лет семь назад. Бездомные, осиротевшие дети. Но они как были дикими шакалятами, так ими и остались. Только зарабатывали «Аспирре» дурную славу во время службы. Очень жаль, что они все-таки перегрызли друг друга.

– А вы знали, что эти трое еще и подворовывали из наших запасов? – Вопреки своим словам Ранко никуда не ушел. И вылез из темного прохода сразу, как только представился случай.

Да только никто на него внимания не обратил.

Капитан, вздохнув, протянул мне руку, и я, все еще дрожа, как от холода, позволила ему мне помочь, оставив шкатулку на полу.

– Как зовут тебя, девочка? – серьезно спросил он.

– Йерра, – кивнула я. Скрывать уже было нечего.

– Ты с нами с Кайшена?

– Да. Кальд привел.

– Ну что же, Йерра из Кайшена. – Велемир вдруг улыбнулся. Растянулся светлой улыбкой, словно трупы на полу его больше не волновали. – Так как помогать коку больше некому, тебе придется отложить швабру и ведро.

И в этот миг кто-то позади шумно втянул воздух через ноздри. Посмотрела через плечо капитана – южанина явно не устраивало, как все повернулось. Его лицо перекосило от злобы, как у выродка из Пасти Бездны.

Поэтому надо впредь держаться от боцмана подальше.

– Кайзен, – обратилась Вацлава к старику, чья седая борода была заплетена в косу, а лицо терялось за бороздами глубоких морщин. – Разберись с мертвяками, ну а живого – к лекарю на стол, лицо зашивать. Уж слишком он страшный.

– Может, тебе чаю с успокоительными травами? – деловито поинтересовался у меня Велемир, и я вновь задалась вопросом: «Это удача, испытание или наказание?»

Снова повезло. В который раз.

И где-то в темноте трюма предательски зашевелились дымчатые тени.

Цветочный аромат, умопомрачительно пряный, на миг лишил рассудка. Я зашла в каюту капитана, когда тот из чайничка уже разливал чай по глубоким фарфоровым чашкам – редким для Кайшена, а значит, очень дорогим. На крюках висели масляные лампы, тени плясали на стенах и бордовых занавесях, закрывающих застекленные окна-бойницы. Широкая кровать, явно удобнее, чем общие гамаки, несколько шкафов, стеллажей, сундуков и тумб. Чертежные принадлежности, игральные карты, золотые монеты, пожелтевшие свитки, пустые бутылки, скучающие на стойках мечи и кинжалы, а еще бочки и ящики, поставленные друг на друга в дальнем углу каюты. И посредине всего этого «безобразия» стоял широкий деревянный стол с разложенной картой мира. И Стармор, и Империя, и Старый Оллевус-Келлесин – все как на ладони. Казалось бы, расстояние от Кайшена до Империи совсем небольшое, если, конечно, не смотреть на черную фигурку «Аспирры», которая не преодолела даже одной трети пути.

Для настоящего моряка море – его дом. А дом должен быть уютным и приятным на вид. Велемиру удалось создать уют там, где его, кажется, быть не может.

Он поприветствовал меня кивком головы, снял треуголку и жестом пригласил сесть за маленький круглый столик, накрытый красной тканью.

– Попробуй. – Он с довольным лицом протянул мне чашку. – Это лучшее, что у меня есть. И нервишки шалить перестанут, и водоворот мыслей превратится в штиль.

Велемир был прав – пока он рассказывал причудливые истории о своих плаваниях, у меня перестали дрожать руки. Ровно до той поры, пока капитан вдруг резко не решил сменить тему, прищурив темные глаза:

– Говорят, ты торговала информацией в Кайшене. Скажи мне, Йерра, знаешь ли ты что-нибудь о семье Бритсов, о чем не знает никто другой?

Я поперхнулась чаем. Зачем ему сведения о королевской семье Стармора? У них и так хватало проблем после войны с Югом – за полвека и то не оправились.

– Обычно за такую информацию мне платят, капитан.

Тут лицо южанина потеряло радостный блеск.

– Брось, девочка, я уже заплатил тем, что сохранил тебе жизнь. Думаешь, я поверил в то, что эти псы сами друг друга перебили? Они тупы, но не настолько, чтобы погрызться из-за какой-то книжки. Не знаю, что там случилось, да и не хочу знать. К твоему счастью, я не люблю терять полезных людей.

«Полезных»…

Чаю больше не хотелось. После слов Велемира мне стало так дурно, будто вместе с травами он подмешал туда яду.

– Ну, может быть, я кое-что и знаю. Расскажу вам, и что дальше? Убьете меня за ненадобностью? Так дело не пойдет.

Тут капитан рассмеялся, да так звонко и задорно, что стекла в стеллажах задрожали:

– Боюсь, Кальд мне не позволит, Йерра. Он слишком долго шел по твоему следу.

Внутри все похолодело и сжалось.

– И что все это значит?

Я почувствовала себя так, будто играю с Велемиром в карты, а у того все козыри на руках. В темных глазах одна мысль сменялась другой, но какой именно – я понять не могла. Капитан смотрел на меня так, словно знал всю мою подноготную, начиная с самого рождения.

– Ладно, расскажу. – Велемир растянулся в улыбке, сделав еще один глоток цветочного пряного чая. – Эта история началась несколько лет назад, когда Кальда чуть не убили по твоей наводке.