– Жжётся! – не своим голосом заорал Зафар.

– Чё делать, хозяин? – тупо спросил кто-то из недр дыма.

– Убейте уже его, черти немытые! Я вам за что плачу?

– Ага. – приняли приказ несколько голосов.

Я услышал топот с обеих сторон. Время на раздумье не осталось, на промедление тем более. Я высунулся из-за Зафара и выстрелил. Мимо. Зато увидел, как врассыпную бросились четыре человека.

Тут же переместился к другому боку и выстрелил ещё два раза. Попал. Но к моему удивлению на землю рухнули сразу трое. Все, кто был.

– Да что вы его боитесь? Он слабак! – кричал на них Зафар.

– Заткнись ты уже! – сквозь зубы огрызнулся я и всадил пулю ему в спину.

– Больно! – заскулил Зафар.

– Какого хрена? – я возмутился такой живучестью и выстрелил ещё два раза.

– Хватит! Хватит! Хватит!

– Да ты издеваешься?

Пока я пытался разобраться с Зафаром, охранники опомнились. Теперь они были умнее, подкрадывались тихо и почти неслышно.

Я лишь краем глаза заметил движение и тут же выпустил туда остаток пуль. Перезарядил обойму.

Не знаю, убил ли я хоть кого-то, но движение с одной стороны прекратилось. Зато с другой стороны, чего я не заметил, два охранника выползли на линию огня и тут же раздались хлопки их самострелов. Я услышал выстрелов шесть, прежде чем открыл огонь сам. Вслепую, ориентируясь по одним лишь крикам и матюкам, я заставил их успокоиться.

– Всех в расход! Всех! – надрывался Зафар, но ему уже некому было ответить. – Ничтожества! Расправьтесь наконец с ним, а не то я вас всех в расход пущу!

Я прислушался, но не услышал никого, кто мог бы ещё раз попытаться исполнить приказ. Если бы Зафар заткнулся хоть на секунду, он бы и сам понял, что остался один.

Распрямившись во весь рост, я обошёл его тушу и встал напротив.

– Что?! Почему вы его не пристрелите? Он же просто стоит! – бешено замотал он головой и всё его тело заколыхалось подобно желе. Особенно подбородки, складками свисающие до волосатой груди.

– Наверное потому что они все лежат?

– Невозможно! Невозможно! Не-воз-мож-но! – он перебирал толстыми пальчиками, унизанными кольцами, сучил пухлыми ножками, едва дотягивающими до пола. И глазами бегал по залу, стараясь на меня не смотреть. Искал спасения там, где его уже не могло быть.

– А я говорил, что не люблю, когда со мной пытаются играть нечестно.

Я вытянул руку, долго целился, выбирая место на его наглой, одутловатой роже. В итоге выбор пал на переносицу. Между жиром заплывших глаз, над круто изгибающим нос горбом.

– Стой! Погоди! Чего ты хочешь? Денег? Я дам столько, сколько ты в жизни не видел…

– У тебя столько нет. – усмехнулся я и спустил курок. Потом ещё, и ещё, и ещё. Пока патроны не кончились.

Туша Зафара ещё оставалась несколько секунд на месте. Накренилась сначала совсем незаметно, но постепенно ускорилась и плавно перекатилась на пол. Прямо к моим ногам.

Ещё через минуту в зал забежали рогатые. Я вскинул пистолет, с жалостью подумал, что надо было перезарядится, и закрыл глаза. Не хотелось видеть, как после стольких усилий всё равно получу билет на тот свет.

– Как тут жить-то можно? Совсем у этой жабы мозги в кучу должны быть от такого кумара. – произнёс знакомый голос.

Шаман. Я готов был поклясться, что это был он. И волной по телу разлилось облегчение, когда я понял, что проживу ещё немного. Ноги едва не подкосились, а рука с пистолетом безвольно упала.

– Теперь уже скорее всмятку. – отозвался я.

– Кто здесь? Костолом, это ты?

– А кого вы ждали увидеть?

Рогатые прорвались ко мне сквозь дым и с удивлением осмотрели место перестрелки. Я чувствовал, как стремительно вырос в их глазах, и когда один из них, обойдя труп Зафара, крикнул «Тут ещё два жмурика!», Шаман не удержался:

– Ты страшный человек, Костолом. Тебе сколько пуль не дай, все точно загонишь куда надо.

Я улыбнулся и решил не упоминать, что последнюю обойму даже не зарядил.

– И что дальше?

– Теперь ты здесь хозяин, чё скажешь, то и будет. – пожал плечами Шаман. – А нас Колян прислал к тебе на месяц. Поможем, если люди бузу подымут, а там видно будет.

– Тогда уберите тела отсюда. И потушите курильни, а то тошнит уже от этого дыма.

– Надо бы Зафара людям показать, чтоб не возникали.

Я поморщился, но согласился. Раз уж здесь действуют варварские законы, лучше придерживаться их хотя бы первое время.

Пока рогатые исполняли поручение, я отправился на улицу перевести дыхание. Площадь перед особняком тоже пережила бой. Я насчитал дюжину трупов, но разобрать, свои это или чужие, не смог. Одинаковые рога, одинаковые кожаные куртки, да и лица все похожи, как у братьев-близнецов. Или я просто ещё не научился их различать?

Горбуна нигде видно не было, но только я обрадовался, что он наконец от меня отвязался, как кривой его нос показался из-за угла. При виде меня, целого и невредимого, он слегка опешил, что-то обдумал и осторожно подошёл.

– Ты видал, чаво тут было? – спросил.

– Нет.

– Ну да, ну да. Скажи хоть, Зафар-то живой? Нет?

– Нет.

– Эх. – тяжело вздохнул горбун и, подумав, спросил: – Ну хоть деньгу-то он тебе отдать успел?

– Нет.

– Ну да, ну да. Теперь уж и не знаю, что здесь будет. Пойдём-ка лучше на кучу, я тебя учить буду мусорок ценный отыскивать. Это не сложно, тебе-то сейчас такое будет по силам.

– Нет.

– Ой, беда. – с сочувствием взглянул на меня горбун. – Такой был холоп хороший. И говорить мог, и не падал через шаг. Чаво ж ты там увидал такого, что поломался на раз?

– Я убил твоего любимого Зафара и теперь сам на его месте. – ответил я, глядя горбуну прямо в глаза. Интересно было, как он отреагирует.

– Брешешь. – не поверил горбун. – С чаво б тебе его убивать? Или это Колян тебя надоумил? Скажи мне, что это шутка.

– Можешь пойти и проверить.

Как раз в этот момент из особняка вышел Шаман и прямой наводкой направился ко мне. Новости, что он принёс, оказались не из приятных. Зафар не пролезал в дверь и единственный вариант, на котором сошлись рогатые, был распилить тушу на кусочки. Но тогда что людям показывать?

– Может голову на балконе оставить? – предложил Шаман.

– Ты серьёзно? – даже в воображении вид отрезанной головы представлялся мне невероятно мерзким. Совсем не то, с чего бы стоило начинать знакомство с подчинёнными. – Прекрати нести чушь и похороните его по-человечески.

– Жабу? По-человечьи? – Шаман неодобрительно закачал головой. – Теперь понимаю, чё вдруг Колян помогать тебе взялся. Он тоже грязь за людей считает.

– Просто сделай всё так, будто это обычный человек.

Шаман нехотя согласился и ушёл. Но теперь заговорил горбун:

– Ты чаво, и впрямь Зафара забубенил?

– Что ты хочешь от меня услышать? Я устал и у меня болит голова. Ещё немного, и я решу, что у тебя нехватка свинца в организме, вот ты и тупишь.

– Так я ж просто в счастье своё поверить не могу! – расплылся вдруг горбун в кривой, но искренней улыбке.

– В каком смысле? – напрягся я в ожидании очередного прилива восторга по поводу новой выгоды.

– Ты знать не знаешь, как энта жаба народ мучила. Сволота он, а не человек. Вот так вот. Таких только убивать и надо.

– Быстро же ты переобулся.

Горбун посмотрел на свои ноги, пошевелил пальцем в дырке на мысу башмака, и просто ответил:

– Да вродь в чём был, в том и остался. Чаво мне обувку-то менять?

От продолжения разговора меня отвлекли рогатые. Они громко и беспрерывно переругиваясь, пытались вытащить руку Зафара через дверной проём. Огромная, покрытая толстым слоем грязи вперемешку с потом и кровью, она оставляла позади себя сочный бурый след. Даже двум крепким мужчинам было тяжело с ней справиться, но они всё-таки протиснулись в проём и потащились к окраине. А следом показалась вторая рука и всё повторилось с поразительной точностью.