– Давай.

– Я знаю, ты привык сам скрываться с места преступления. И ты знаешь в этом толк – чертов Гудини, ей-богу, – но мы с Джорджо кое-что придумали. Дело такое… – Ник качает головой. – Черт возьми, это будет непросто, даже для тебя, и даже если мы посеем панику в толпе. А мы ее посеем. Я тебе так скажу: если ты уже все придумал, валяй, делай по-своему, но если нет…

– Не придумал. – На самом деле картинка уже вырисовывается. Но Нику об этом знать необязательно. Билли расплывается в широкой туповатой улыбке. – Всегда рад тебя выслушать, Ник.

К одиннадцати часам вечера он возвращается домой (да, теперь это его дом, пусть и временный). Все товары с «Амазона» надежно спрятаны в шкафу. Он не трогал бы их до тех пор, пока не получил бы известие о том, что Аллен выехал из Лос-Анджелеса на восток, но теперь все изменилось. Билли неспокойно.

Черный парик пусть останется здесь. Остальное Билли относит в машину и убирает в багажник. Чем особенно хороша и удобна его история про писателя, снявшего офис в «Башне Джерарда»? А тем, что он не обязан работать по графику. Может приходить поздно, а уходить рано, может прогуляться, если захочет. Людям может врать, что обдумывает новую идею. Или наводит справки. Или просто решил отдохнуть. Завтра он отправится пешком к дому номер 658 по Пирсон-стрит – это в девяти кварталах от «Башни Джерарда». На границе центра и городских окраин стоит трехэтажный жилой дом. Билли уже осмотрел его на сайте недвижимости «Зиллоу», но этого мало. Надо все увидеть самому.

Он запирает машину и идет обратно в дом. Новенький блестящий «мак» он взял с собой и уже поставил на кухонный стол. Теперь он открывает его и читает то, что успел написать от имени Бенджи Компсона. Текста немного, пара страниц. Заканчивается все тем, как Бенджи застрелил Боба Месса. Он перечитывает текст три раза, пытаясь увидеть написанное глазами Ника. Ник точно это читал – после его шуточки про то, что начинающие писатели пишут про себя, Билли в этом не сомневается.

Скрывать свое детство от Ника в его планы не входит: тот, конечно, и так все знает. А вот «тупое я» надо беречь, по крайней мере пока. Он не сможет уснуть, не убедившись, что на этих двух-трех страницах нет чего-то такого, что делает его слишком умным. Поэтому он перечитывает текст в четвертый раз.

Наконец Билли выключает компьютер. Ничего сложного там нет – любой троечник такое сочинит, если будет просто писать по памяти. Орфографических ошибок почти нет, но Ник спишет это на автозамену. Пунктуация, конечно, хромает (допустим, на голубые подчеркивания Билли просто не обращает внимания). Хотя «Ворд» не видит разницы между «надел» и «одел», многое он исправляет сам, а остальное подчеркивает. Даже самые вопиющие грамматические ляпы замечает. Времена глаголов в повествовании скачут, и это хорошо, потому что распознать такое компьютеру не по зубам… впрочем, придет день, когда он будет способен и на это.

И все же ему неспокойно.

У него нет ни единой причины не доверять Нику. Он, конечно, плохой человек, но с Билли он всегда был честен. А тут начал юлить. Раньше он не стал бы врать, что клонировал «мак» – да и клонировать его не стал бы, если уж на то пошло. Вряд ли с заказом возникнут какие-то серьезные проблемы. Четверть суммы – пятьсот тысяч долларов, деньги немалые – он уже получил… Но что-то здесь неладно. Самую малость. Как в некоторых фильмах: оператор располагает камеру под наклоном, немного заваливает горизонт, чтобы дезориентировать зрителя. Киношники называют такой прием «голландский угол». Вот и в этом деле горизонт малость завален. В глаза не бросается – вроде бы нет причин послать всех к чертям и свалить (хотя ему не дадут этого сделать, раз он уже согласился). Однако Билли неспокойно.

Да еще этот странный план побега, которым его только что огорошил Ник. Если ты уже все придумал, валяй, делай по-своему, но если нет, у нас с Джорджо появилась одна неплохая идея.

Проблема этой идеи не в том, что она плоха, нет. Идея всем хороша. Но Билли привык сам решать, как ему исчезнуть с места преступления, и тот факт, что Ник захотел в это влезть… Ну…

– Горизонт завален, – бормочет Билли, стоя в пустой кухне.

Ник сказал, что шесть недель назад, когда все понемногу начало вырисовываться, он отправил Пола Логана в Мейкон и велел приобрести там фургон «форд-транзит», не новый, но и не совсем развалюху. Такие «транзиты» – рабочие лошадки городского управления жилищно-коммунального хозяйства; Билли не раз видел их на улицах Ред-Блаффа: желто-голубые фургоны с девизом «МЫ ЗДЕСЬ, ЧТОБЫ СЛУЖИТЬ» на боках. Купленный Фрэнком коричневый «транзит» стоит теперь в гараже на окраине города. Он уже покрашен в цвета коммунальных служб, с девизом на боках.

– Когда я узнаю, что Аллена вот-вот экстрадируют, мы возьмемся за дело, – сказал Ник, потягивая бренди. – Ребята, о которых я тебе говорил, начнут появляться в разных местах города на этом фургоне и изображать бурную деятельность. Подолгу задерживаться на одном месте не будут, но и далеко от «Башни Джерарда» и здания суда не уедут. Часик тут, пару часов там. Сольются с пейзажем, иными словами. Прямо как ты, Билли.

В день приезда Аллена липовый фургон коммунальных служб встанет за углом «Башни Джерарда». Липовые коммунальщики откроют канализационный люк и начнут там копаться. Когда прогремит выстрел и повалит сигнальный дым, народ начнет разбегаться, включая сотрудников «Башни» и Билли Саммерса, который побежит за угол и нырнет в фургон. Там он быстренько переоденется в комбез коммунальщика.

– Фургон подкатит к зданию суда. Копы уже на месте, мои ребята – и ты – вываливаетесь из фургона и спрашиваете, чем можно помочь. Может, улицу забаррикадировать или еще что. В суматохе это будет выглядеть на сто процентов достоверно. Соображаешь?

Билли соображал. Идея была отличная, смелая.

– Копы…

– …наверняка пошлют нас куда подальше, – вставил Билли. – Мы все-таки гражданские, хоть и коммунальщики. Правильно?

Ник засмеялся и захлопал в ладоши.

– Вот! Те, кто говорит, что ты тупой, врут! Мои ребята ответят: «Хорошо, сэр, как скажете», – и вы уедете. И будете ехать еще долго-долго. Только сперва транспорт поменяете, конечно.

– Куда будем ехать?

– Де-Пер, Висконсин, за тысячу миль отсюда. Там есть где схорониться. Побудешь пару дней на нашей квартирке, отдохнешь, проверишь банковский счет – пришел ли остаток денег, подумаешь, на что их потратить. А потом ты свободен. Как тебе такой план?

Хороший план. Даже слишком хороший. Подстава? Вряд ли. Если кого-то в этом деле и подставят, так это Кена Хоффа. Неожиданное предложение Ника так покоробило Билли лишь потому, что он не привык полагаться на других, планируя отступление. Не по душе ему это. Но свои сомнения лучше оставить при себе.

– Дай мне все обдумать, хорошо?

– Не вопрос, – ответил Ник. – Времени хоть отбавляй.

Билли вытаскивает из стенного шкафа в спальне чемодан. Кладет его на кровать, расстегивает. На первый взгляд чемодан пуст, но это не так. На дне есть незаметный отсек на липучке. Билли поднимает подкладку и достает маленький плоский футляр, какой умные люди – те, что предпочитают чтиво посложнее «Арчи», – назвали бы портмоне. Внутри лежит бумажник с кредитками и водительскими правами на имя Далтона Кертиса Смита из города Стоу, штат Вермонт.

За годы работы Билли сменил немало бумажников с кредитками и документами. Нет, ему не приходилось менять имя после каждого убийства, но раз десять он точно это делал, включая последнего персонажа по имени Дэвид Локридж. У некоторых из его прошлых личностей документы были хорошие, у других похуже. Кредитки и водительские права Дэвида Локриджа очень хороши, но те, что лежат в плоском сером футляре, гораздо лучше. То, что там лежит, – просто золото. Он собирал их пять лет; пять лет назад Билли взялся за эту работу, вкладывая в нее всю душу, чтобы в один прекрасный день раз и навсегда бросить занятие, которое делает его – да, пора уже это признать – плохим человеком.