Я задумчиво мотнула головой и уставилась на читающего уже несколько минут одну страницу Пятого.

«Понравиться мужлану — даже с этим справиться не смогла! А ведь конкуренции тут не предвидится, если не считать за конкурентку очаровашку Долорес. Но может, это не я не умею флиртовать и нравиться, а он — особый случай? Может, стоит доказать себе, что я всё ещё в строю с его, хм, участием и помощью? — вдруг задумалась я. — Он мне ещё «спасибо» скажет, когда вернётся в прошлое, ведь он будет легко и умело находить подход к любой женщине. Это отлично разбавит мою скуку…»

«Флиртовать и обольщать мужчину в угоду самолюбию и своей скуки — не лучшая идея, — возразил здравый смысл. — Неужели ты не умеешь развлекаться по-другому?»

В голове промелькнуло воспоминание, как я на прошлой неделе лежала на полуразрушенном мосту и плевала в реку, хихикая и пытаясь приблизительно сосчитать соотношение моих плевков и воды в реке.

«Тяжёлый случай, » — выдал вердикт здравый смысл и дал отмашку веселиться так, как я умею.

«Погнали!»

Элегантно закинув ногу на ногу, я сложила руки «домиком» и положила на них голову, с улыбкой наблюдая за Пятым. Очень скоро он начал нервно оглядываться на меня, и я начала считать секунды до наезда и взрыва.

«3».

Он перевернул страницу, нахмурив брови, хотя я видела, что он буравил «остановившемся» взглядом ту, что находилась ближе к обложке.

«2».

Пятый почесал шею и постарался незаметно посмотреть на меня.

«1».

Стук его ноги о бетон стал частым и громким, а оглядки на меня перестали быть незаметными.

«Сейчас!»

— Что, чёрт подери, ты делаешь?! — взорвался наконец он, с громким стуком отставляя книгу.

— Любуюсь, — с придыханием ответила я.

— Издеваешься? — прорычал он.

— Что? Нет!

— Раз у тебя есть время на издёвки, значит, ты уже закончила завтракать и готова ответить на все вопросы? — предвкушающе улыбнулся он.

— Стой! Ты не видишь? Я ещё завтракаю! Зав-тра-ка-ю! — повторила я для лучшего понимания по слогам. — Просто мне очень-очень вкусно, хочу продлить это ощущение. Может, ты хочешь ко мне присоединиться? Скажи: «А-а-а».

Я протянула вилку с кусочком к его рту и улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой, думая, что после этого запрещённого приёма он будет сражён.

Пятый шарахнулся от вилки так, будто бы на ней был не кусок яичницы, а шевелящийся таракан. Возникло острое желание встать и силой запихнуть эту проклятую вилку ему в рот, но я сдержалась.

— Заканчивай завтрак, — сказал он мне, вставая и подозрительно на меня косясь. — Через тридцать минут встречаемся в доме на Эбби Роуд.

— А потом пойдём смотреть, что осталось от лаборатории? — тут же встрепенулась я.

— Посмотрим, — неопределённо ответил он, отводя глаза.

— Ты же понимаешь, что я в любом случае туда пойду с тобой или без? — сощурилась я.

— Посмотрим, — нагло ухмыляясь, повторил он, тут же исчезая в голубой вспышке.

— Вот говнюк, — пробормотала я в пустоту.

Непринуждённо положив кусочек яичницы в рот, я сощурила глаза и с азартом подумала, что новое развлечение будет уж точно веселее и труднее, чем придумывание шуток у себя в голове и игры по типу «рассчитай диаметр своего зевка».

Комментарий к Глава 12. Лёгкий флирт

Вот что получается, когда допоздна смотришь романтический фильм и решаешь после этого написать главу… К-хм, вчера она мне казалась более остроумной. Может, позже подредактирую.

========== Глава 13. Карты на стол ==========

***

Тридцать минут — это так много для того, чтобы доесть остатки завтрака, и так мало, если ты решаешь пробежаться до разрушенной лаборатории и успеть к назначенному сроку. В боку кололо ужасно, изо рта вырывался сип, и в целом я чувствовала себя древней бабулькой, которая решила вспомнить молодость и встать на велотренажёр.

Мои страдания помножились на два, когда вместо крепкого бетонного здания я увидела груду обломков, прекрасно дополняющие апокалиптический пейзаж, но не вписывающихся в мои представления о рабочей зоне.

От усталости не хотелось даже ругаться и кричать, и я с тоской осматривала место, в котором провела тучу времени, и мысленно перебирала тот инвентарь, который стал безвозвратно утерянным. Список выходил приличным. Мысль о том, что придётся заново шерстить по городам в поисках нужных деталей вводила в ужас.

Сдаваться было не в моих правилах, потому я заставила себя широко улыбнуться, врезать по застывшему в отчаянной гримасе лицу, чтобы лучше менялось, и произнести оптимистическую речь.

— Ха-ха, как здорово! — бодро воскликнула я, разводя руки в стороны. — Ещё одна возможность преодолеть себя, совершить невозможное и начать с начала! Боже, спасибо, что веришь в меня и даёшь мне невыполнимые задания! Это так совершенствует! Ха-ха, такое чувство, что ты плюнул мне в лицо, но не переживай, я ведь знаю, что так ты выказываешь свою симпатию! Хочешь, чтобы я полностью раскрыла свой потенциал! И сдохла в одиночестве, правда?!

Оптимизм куда-то пропал в моей речи, сменившись на отчаянный крик и злость. Чёрт, я была так зла, что заметила, что плачу лишь где-то в середине своего пути обратно. Оглянувшись по сторонам, я поняла, что не хочу видеться с Пятым и выслушивать нотации, а хочу свернуться где-то клубочком и потонуть в океане из слёз и соплей, попутно создав новый водоём.

Но Харгривз был не из тех, кого можно было легко проигнорировать. Он мог простить многое, но не пренебрежение своей персоной, потому возможность ловить на себе косой раздражённый взгляд неделю ясно показала, что пародировать ниагарский водопад я могу и позже.

Достав из футляра карманное зеркальце, я уставилась на опухшую и красную физиономию. Участь помидора меня не миновала и обещалась сопровождать полдня. Показываться в таком виде язве до мозга костей было всё равно что поднимать табличку с надписью: «Обожаю тупые шутки и подколы! Давай, красавчик, полей грязью меня полностью!».

Являться так было нельзя, опаздывать — тоже, но я была не промах и быстро придумала гениальное решение проблемы.

— Ты что, решила добираться вплавь? — скептично спросил Пятый, оглядывая мой внешний вид.

— Погодка хорошая, вот и решила искупаться, — хмыкнула я.

— На улице плюс пять.

— Я горячая штучка.

— Хочешь ею стать и проваляться с температурой под сорок?

— «Горяча» тут имеет другой смысл. Могу тебя как-нибудь с ним познакомить, если ты понимаешь о чём я, — подмигивание не удалось и, вероятно, походило больше на подёргивание эпилептика, так как я с трудом не выдавала дрожи зубов и говорила без заикания.

— О поверь, я с ним познакомился достаточно, когда выслушивал твой лихорадочный бред… Верно, карамелька? — подмигнул вдруг он.

Я напряглась — совпадение?

— Карамелька? — переспросила подозрительно я.

Он снисходительно посмотрел на меня, и мне остро захотелось его ударить. Карамелькой меня звал только отец, и никто кроме него не смел называть меня этим дурацким прозвищем.

— Что я ещё… говорила, — сквозь зубы выплюнула я, оглядывая его с ног до головы и подсчитывая силу, которая в совокупности с кулаком может встряхнуть ему мозг и заставить забыть некоторые эпизоды.

— Много чего… интересного, — издевательски улыбаясь, загадочно сказал он.

— Говори, — с нажимом потребовала я, тыкнув в него пальцем.

— И чем тебе не нравится нынешний размер груди? — будто бы сам себя задумчиво спросил он.

— Что? Нормальная у меня грудь! — ошалела я.

— Но ты ведь утверждала, что хочешь пятый размер, как у… Милович?

— Семенович, — машинально поправила я, роясь у себя в памяти и не находя ничего похожего.

— И кстати, что за Адам, которого ты так хочешь изучить полностью? — издевался он.

— Изучить полностью я хочу тебя, а его — разобрать на запчасти, — хихикнула я.

Искусственный интеллект «Адам» очень запал в моё сердце, но развивался он не так, как предсказывали прогнозы, и в итоге стал чем-то очень сложным и непостижимым. Но как бы мне не хотелось узнать, что пошло не так и привело к такому интересному результату, рисковать другом я не могла и давно смирилась, что этот вопрос останется без ответа.