Отсылка на просмотренный когда-то фильм покрыла мою кожу мурашками, когда я вспомнила, как мужчина кричал и плакал, когда видел, как его единственный друг — волейбольный мяч — уплывает куда-то далеко в океан.
— Твою-то мать, — почти равнодушно сказала я, смотря на удивительно чистое небо, не испорченное смогом и постоянными выбросами.
***
Грызя плитку шоколада, я смотрела на потрясающий закат с едва держащей меня крыши, задвинув на время проблемы о ночлеге и еде на задний план.
Осмотр показал, что я не просто наступила в лужу, а спрыгнула с тарзанки в водоворот, который состоял из коричневого, густого и беспросветного… шоколада, — я вовремя вспомнила о своём давнем обещании видеть во всём позитивное — и теперь совершенно не представляла, как буду выбираться из него.
Попади я в любой другой временной промежуток — кроме совсем уж доисторического мира — я могла бы найти союзников, технику или создать всё то, что мне необходимо. Главное — на моей стороне были бы люди, их руки, навыки и знания, которые я могла бы использовать в своих целях, возможно, поставив бы себя, как пророка и миссию… Или неординарного гения, своими идеями вершащего будущее.
— Или как сумасбродную женщину, являющуюся гласом Сатаны, — скривилась я, вспомнив своё путешествие в средние века. — Бедовая моя рыжая голова…
Я слишком часто забывала о различиях во взглядах, мировоззрении, культуре, почитая человека, как одно из высших созданий, использующих интеллект, который отбрасывает все предрассудки и предубеждения, когда видит возвышенную идею и развитость собеседника… Хотя до сих пор встречающиеся мне люди отбрасывали лишь воспитание и стыд, но никак не предрассудки.
Похлопав себя по щекам, я вздохнула — снова отвлеклась. Следовало подумать.
Когда круглый солнечный диск перестал виднеться в дали, у меня был план действий, который был направлен на то, чтобы пережить первую неделю и отыскать какую-либо информацию либо о конце света для людского рода, либо о странном запустении города.
Успокоенная некоторой определённостью, я решила, что утро вечера мудреней, и, спустившись с крыши, открыла кейс. Достав маленькую непримечательную коробку, я нажала пару кнопок и отошла на пару метров, чтобы меланхолично смотреть, как появляется многоместная палатка с подогревом, работающая от энергии солнечных лучей.
— Благослови тебя небо, Адам, — сказала я, ведь мои зубы уже отбивали дробь. — Если бы не ты, я бы померла в первый же день от обморожения… Создание превзошло создателя, ха.
Побрызгав палатку жидкостью из баллончика, вызывающую у зверей с чувствительным нюхом дезориентацию и страх, я залезла в палатку, которая уже медленно начала работать на остатках заряда. Достав из кейса зайца, я притянула его к себе, решив, что со всеми проблемами буду разбираться завтра.
— Со всем дерьмом в этом мире можно справиться, Димка, — сонно сказала своему плюшевому другу я. — Были бы мозги… А на отсутствие серого вещества я никогда не смела жаловаться, хах.
========== Глава 3. Красота спасёт мир! ==========
***
Проснулась я от невыносимой жажды. И только приоткрыв слезящиеся глаза, я тоскливо просипела:
— Пить…
На этот раз способность не подвела, и я во всех подробностях вспоминала произошедшее, прикрыв глаза и прижав к себе игрушку. Вспомнилась и ошибка в расчётах, которую я допустила не от большого ума при вводе данных. Как она повлияла на то, что я оказалось чёрте где и чёрте когда оставалось для меня загадкой — чтобы понять произошедшее, требовалось произвести расчёты, желательно использовав электронную библиотеку Комиссии при возникновении ошибок и недоразумений.
Как бы я не кичилась своей идеальной памятью, идеальные внимательность и усидчивость в список моих супер-способностей не входили, и я из-за своих самоуверенности и гордыни часто попадала в просак. Да и как и любые способности моя требовала постоянного развития, что я ей предоставляла лишь в исключительных обстоятельствах, ведь это очень долго, муторно, хлопотливо, да и результат виден не сразу, а время ведь…
— …Не резиновое, — пробухтела я, вспоминая тот аврал, что ждал меня каждое утро на столе, и который, разумеется, надо было сдать ещё вчера.
Вспоминая мои мысли о свободном времени, которые традиционно возникали у меня с самого утра, я иронично подумала, что мечты сбываются, и пошла собирать импровизированный лагерь. Когда палатка была упакована, я направилась на поиск водоёма, держа палец на курке пистолета.
О двухтысячных годах в Комиссии почти не говорили, будто после две тысяче третьего года по негласной договорённости мир на планете Земля переходил под юрисдикцию инопланетян, которые, вероятно, решив не париться, сразу стёрли источник всех межгалактических бед — человека.
Ситуация с апокалипсисом была, конечно, странной, но я никогда не лезла в это дурно пахнущее дело, ведь все возмущённые, решившие изменить мир и побывать в роли героев для целой расы, оканчивали жизнь самыми нелепейшими образами, которые, разумеется, были чистой воды случайностью.
Однажды ощутив в себе героический порыв, я из любопытства попыталась взломать базу данных Комиссии запретного блока «EGH-21», но получила ярое сопротивление и не выдала себя только из-за посильной помощи ИИ Адама. Я стучала по клавишам как ненормальная два с половиной часа, компьютер тихо потрескивал от нагрузки, а мозг едва не вскипал в черепной коробке. Не знаю, каким чудом мне удалось улизнуть от опасности, но с тех пор я зареклась влезать в блоки выше третьего уровня опасности.
Лицо непроизвольно скривилось, когда я вспомнила, как мой седьмой корпус две недели гудел, как разворошённый улей, в поисках недалёкого глупца, влезшего туда, куда лезть не следовало.
— Зато получила бесценный опыт, — прошептала я, так как из-за жажды голос у меня был, как у стреляной вороны.
Мои бесцельные блуждания, наполненные пространными размышлениями, чтобы не вдаваться в панику, принесли некий результат лишь на втором часу, когда я увидела побитую табличку с названием улицы «Линкольн Роуд». «Линкольн Роуд» был знаком мне косвенно — я знала лишь, что на этой улице располагалась знаменитая школа чирлидинга, которым я грезила в свои двенадцать лет.
Соединённые Штаты никогда не были мне интересны. Точнее не так — я и подумать не могла, что информация о США будет мне полезна. И те крупицы знаний, что я вычерпнула из дальних уголков своей памяти, были настолько малы, разрозненны и незначительны сейчас, в условиях апокалипсиса, что мне оставалось лишь делиться интересными фактами с плюшевым зайцем или со статуей Аврама Линкольна, построенной в тысяча восемьсот девяносто девятом, что безусловно важно знать, когда ты наступишь на голову этой статуи, спасаясь от медведя.
Иронизировать над собой мне быстро расхотелось, когда я услышала тихое шипение недалеко от камня, на котором я решила отдохнуть. Широкая голова, длинное и гибкое тело, длина около двух с половиной метров, зрачок узкий, а характерный окрас и звук выдают в нём…
— Техасский гремучник, — с видом эксперта в зоологии выдала я, аккуратно отходя на безопасное расстояние. — Чрезвычайно ядовит, смерть настигнет в течение двух суток, но сначала будет боль, судороги, возможны покраснения или…
Эта дрянь начала медленно ползти ко мне, и я, уже не пытаясь бравировать и сохранять видимость стойкости духа перед невидимым собеседником, с визгом побежала подальше от змеи, с куда большим вниманием следя за тем, что находится под ногами.
Пробежав две улицы и не даже не запыхавшись, я в ошеломлении остановилась, когда передо мной предстало озеро и полуразрушенный висячий мост. Когда я увидела переливающуюся под солнечными лучами воду, меня перестали волновать смутные предположения о непригодности воды в следствии выбросов, отравления и Бог знает чего ещё, я просто побежала к кромке озера, позабыв о змее, и пила воду прямо из ладоней, и она показалась мне вкусней всего, что я когда-либо пила и ела.
