– Вообще-то, вы правы, моя княгиня, – наконец подал голос Арви. – Ведь, несмотря на известное всему миру мореходное искусство северных народов, наши ладьи остаются весьма ненадежными судами. Слишком часто гибнущими в бушующей морской стихии. Дорога через моря – это не наша дорога. Стоит ли на пути в Средиземноморье огибать Пиренеи, делая столь огромный крюк? Да к тому же рискуя и вовсе не добраться до места назначения! Мы издавна используем реки. Жаль, но не все они ведут туда, куда нам нужно. Поэтому Новгород необходим, как и некоторые другие города тех земель…Главным образом, мы нуждаемся в них из-за богатых водных ответвлений, открывающих нам прямой путь в греки…

– И в хазары, – добавила Умила, постучав перстом по карте. – Там нынче самая торговля…

– Приносящая нам серебро…– дополнил Арви в знак согласия. – Правитель, который станет надзирать за этими путями, будет превосходить в своем могуществе всех прочих…

– Мы уже говорили об этом с моим сыном. Нег все это понимает и думает также. Кроме того, ты забываешь о самом главном: Дорестадт…– безнадежно покачала головой Умила. – Меня беспокоит его судьба.

– И не напрасно…– промурлыкал советник. – Однажды мы уже потеряли Рарожье, град наших отцов. Теперича и Дорестадт можем утратить такожде, – предсказал Арви. – К тому же он не тот, что прежде. Ценность его падает с каждой новой весной. А удерживать оборону – трудное и затратное занятие. И сто́ит ли оно того?

– Сейчас уже не сто́ит вовсе, – махнула рукой Умила. – Это имело смысл тогда, когда Лотарь обещал включить эти земли в состав своей империи, обеспечив нам покровительство и поддержку.

– Можно ли удивляться, что в итоге он отказал нам в этом? Он испугался войны с данами…

– Иначе говоря, он нас предал, – подытожила Умила. – Оставил один на один с этим опасным врагом.

– Который вскоре неизбежно нас сокрушит…– напомнил Арви, прикрыв свои зеленые глаза.

– Именно поэтому нам важно подумать о будущем, в котором Дорестадта для нас может и не быть, – Умила вела нить к главному. – Болтаться по соседям уже неприемлемо. Нам нужен надежный дом…

– Гардарики – самое лучшее, что нонеча можно придумать, – поддакнул Арви с готовностью. – Осмелюсь напомнить, главное теперь – убедить Рёрика в необходимости действий. Он уже не сможет жить своей прежней жизнью, полной скитаний. Ему суждено сделаться истинным правителем, – осторожно предположил советник. – И вскоре, кажется, именно от него будет зависеть будущее династии. А не от Харальда…

– У нас очень тяжелое положение, о котором пока, хвала богам, никто не ведает…– прошептала Умила, будто боясь, что ее голос донесется до границ, разнеся недобрые вести.

– Хвала, – поддержал советник, выражая уважение и благодарность высшим божествам.

– Так что момент подходящий. Нег тоже это понимает. Будет несложно убедить его, что пора направить свои усилия на определенные цели. А не распылятся по мелочам. Грабежи окружных земель в свое время принесли немало пользы, но сейчас этого уже недостаточно…– Умила задумалась. Потом утвердила свое решение, – Нег женится на этой новгородке! И этим мы обеспечим нам пути отхода.

– А как же здесь? Жители Дорестадта нуждаются в защите…

– Плевать на Дорестадт, – Умилу не волновала судьба каких-то чужих людей. – Нас не должно быть в крепости, фундамент которой начал рушиться.

– Замысел блестящий, моя госпожа. Теперь главное, чтобы все не сорвалось, – подметил расчетливый Арви.

– Ну так придумай же что-нибудь! Мы не должны упустить дочку Гостомысла! – в волнениях выдала себя Умила.

– Я так мыслю…О письме из Новгорода никто не знает ведь…Не знают и слуги Харальда…Гонец отдал послание сразу мне в руки…– начал Арви негромко. Умила даже подалась вперед, вслушиваясь в его тихую речь. – Какого сына обещали – младшего или старшего – никто в Новгороде не помнит. Или не видит между ними особенной разницы. Хотя уповали, видимо, на старшего сына Годлава. Новгородский князь Гостомысл не так глуп, чтобы выдавать своих дочерей просто за добрых людей. Он надеется на все то же наследство Годлава, на которое рассчитывали и мы…Чтобы задумка не сорвалась, надо выполнить это главное условие.

– Значит, осталось пристроить Харальда куда-нибудь, – полушепотом произнесла Умила, нависнув над столом. – Он уже достаточно порезвился…Главным наследником моего мужа должен быть Нег.

– Одно ясно, моя повелительница…Принц Харальд не пожелает устраниться добровольно…

– Тем хуже для него, – забарабанив пальцами по столу, Умила вернулась в исходную позу, откинувшись на спинку своего кресла. Ее глаза искали по сторонам, словно ответ был здесь же в комнате. – Можно было бы, скажем, отправить его воевать куда-нибудь к данам…Это дорога в один конец. Или отослать погостить в Византию.

– А что если попросту изгнать его, ничего не изобретая? Справедливый повод мы найдем, – рассудил Арви.

– Думай, что несешь, – недовольно выплеснула Умила. – Сие неосуществимо. Нег не позволит обойтись так с братом! Он необъяснимо к нему привязан! Они многие годы ходили вместе в походы, плечом к плечу. Порой мне кажется, что мои дети ему не так близки, как этот шакал! Даже Синеус…– огорченно вздохнула Умила.

– Это до тех пор, пока их с Харальдом связывает прошлое…Но когда Харальда не станет, Рёрик будет думать о будущем вместе со своей истинной семьей, – подсказал Арви.

– Жаль, Нег никогда не оценит этих нечеловеческих усилий матери! – Умила напряженно вздохнула, а потом все-таки высказала вслух свое главное опасение, – треклятая Вольна…Скверный нрав был у этой бабы! Сохрани я ей жизнь, он через пару лет уже сам пожелал бы утопить ее в реке! – Умила до сих пор горячилась, вспоминая о женщине, которая отодвинула в сторону всех вокруг и даже ее саму.

– Это верно…Однажды ее длинный язык сослужил бы ей дурную службу, – согласился Арви. – Но только сперва скольких бы она погубила.

– Арви, как полагаешь…Может ли статься, что Нег откажется от женитьбы на новгородке? – не дождавшись ответа, Умила продолжила. – Впрочем, это так глупо. Тем паче, когда род в опасности, на грани разорения! – для княгини разорение было синонимом опасности. Вся юность ее прошла в стеснениях, и теперь она боялась бедности больше чумы. – Ближе к событиям нам придется придумать что-нибудь умное. А пока основной угрозой затее по-прежнему остается невзрачная фигура Харальда…– долбила Умила.

– Что ж…Боги не оставляют нам выхода…– вкрадчиво ответил Арви, готовый первым высказать то, что от него ждет княгиня. За это она, конечно, будет ему благодарна, выразив свою признательность в форме мешка золота. – Придется применить последнее средство…

– Оно же и самое надежное, – Умила сверкнула своими белоснежными зубами, которых не коснулось время. – Придется Харальду разделить судьбу его покойной матушки. Они и так во многом похожи…

– Занимая чужое место, подвергаешь опасности себя и своих близких…– прозрачные глаза советника мерцали в отблеске свечи. – Что мы можем наблюдать нынче воочию, – Арви не боялся прослыть циничным, потому и шагнул столь далеко.

– Все должно быть устроено так, чтобы не привлекло в конечном счете неуместных подозрений. Хотя в таком деле без них вряд ли обойтись. Народ любит толки да домыслы, – Умила все еще колебалась и ждала от Арви предложений, буквально вперив в него подстрекающий взгляд.

– Харальд долгое время был убит горем из-за потери родителя. Это подорвало его здоровье вместе со всеми походами…Пришло его время. Время отправиться к тем, кто уже ждет его в мире ином: к матушке и батюшке…– Арви многозначительно посмотрел на свою покровительницу, задержав взгляд в ее умных глазах.

– Если посчастливится, в народе решат, что утрата родителя и военные неудачи стали непреодолимым испытанием для сына Годлава. Он заболел от тоски еще тогда, когда нас покинул его отец, и со временем угас! – оживилась Умила, не обращая внимания на нескладности сюжета. Ведь Годлав пал почти три десятка лет назад.