– Договорись о встрече с основными кредиторами на этой неделе, будем уламывать их не поднимать вой.

– Хорошо. Ты сейчас домой?

– За город. К Ладе.

Она отдалялась, и дело не только в его невнимании. Разумовский, скотина, никак не мог угомониться, развел такую бурную деятельность, что его давно пора заткнуть. Прежде Андрея останавливало два фактора: во-первых, Лада с его помощью быстрее шла на поправку, а во-вторых, Мамаев верил своей невесте, верил в то, что она его любит. Но когда встречали все вместе Новый год, Лада постоянно отводила глаза, то ли злилась на него, то ли виновата в чем. Да и частые его приезды после Нового года ситуацию не изменили.

От Разумовского надо избавиться. И сейчас, выходя из офиса, он прокручивал в голове разные варианты, как это сделать быстро, эффективно и без последствий для себя и Лады.

Он планировал максимум за час добраться до загородного дома Бессмертного, однако звонок сестры мгновенно разрушил все его планы.

– Андрей! Андрей! Меня арестовали! – Катя захлебывалась в слезах. – Слышишь? Ты слышишь?

– Смирнову звонила? – Мамаев и нанятый им адвокат понимали, что рано или поздно это произойдет.

– Н-нет. Я тебе сначала.

– Куда тебя везут?

– Мне не сказали. Сделай что-нибудь!

– Успокойся и ни с кем не разговаривай. Не отвечай на вопросы и ничего не подписывай! Поняла?

– Поняла!

Через несколько секунд он уже созвонился с адвокатом, потом выяснял, куда повезли сестру.

К Ладе он сегодня уже точно не попадет. Но зато, пока ехал в отделение, в голове у него легко и быстро созрел план, как нейтрализовать Разумовского.

– Что вам еще неясно? Вы же целый час ее обследовали! – Андрияш видел раздражение врача, но осознанно шел на конфликт.

На самом деле обследовал ее не этот лысый толстый черт, а целая группа чертей, которых нанял Мамаев. Разумовский был уверен, что он бы лучше подобрал специалистов для Лады. Вообще, Андрияш подозревал, что жених Кулаковой особо не вникал, скорее всего, поручил своим помощникам выбрать реабилитационный центр, а потом не глядя подписал соглашение.

– Обследовали. – Черт сдержанно кивнул, набрасывая пальто на белый халат. – И подготовим свои рекомендации. Лада Сергеевна сможет прочитать их через три дня.

Мысленно Андрияш послал уже врача в ад, а вслух заметил:

– Я не медик, но я с Ладой каждый день и прекрасно вижу, как идет восстановление. Да ваши же коллеги не скрывали оптимизма…

– Такие повреждения, как у Лады Сергеевны, не проходят бесследно, – тихо проговорил лысый, и Андрияш мгновенно заткнулся. – Да, сейчас реабилитация идет очень хорошо, посмотрим, как будет дальше. Мы всего второй месяц с ней занимаемся, последствия аварии могут еще проявиться. И, пожалуйста, не вмешивайтесь. Я понимаю, Андрей, вашу заинтересованность, вы – жених, но…

– Я не жених! – рявкнул Разумовский.

– А кто же вы тогда?

– Друг. И меня зовут Андрияш, а не Андрей.

Лысый вежливо кивнул, затем, попрощавшись с ним и медсестрой, вышел из дома.

Андрияш видел, как старается Лада, как рвется обратно в свою утерянную жизнь. Он очень хотел сказать ей что-то не просто обнадеживающее, а назвать конкретные сроки ее окончательного выздоровления. Ему было и радостно, и очень больно наблюдать за ней. Разумовский знал ее лучше, чем надеялась Лада. Иногда, когда она особенно уставала, но продолжала терапию через «не могу», Разумовский начинал беспокоиться. Боялся, что она может «перегореть», если на восстановление потребуется больше времени, чем они изначально планировали. Слишком много сил она сейчас тратила. И никого не хотела слушать: ни его, ни Кощея, даже Марка. С Мамаевым ее состояние Андрияш, конечно же, не обсуждал, а от психолога Лада категорически отказалась.

Вот поэтому Разумовский и догнал врача у самой двери, но услышал от него лишь то, что и так знал.

Вернувшись в гостиную, он застал Ладу сидящей в своем кресле у окна.

– Хочешь погулять?

Она покачала головой. В ее руке Андрияш заметил тот самый хвост, который принес ей еще в больницу.

– Помнишь, значит? Веселенькое было время.

Он встал рядом и смотрел, как медленно падал снег за окном. Середина февраля, но до конца зимы еще далеко. В марте обещали такие же холода, как и сейчас. Но вне зависимости от погоды Лада каждый день, как только ей разрешили, выбиралась на свежий воздух. Вот только сейчас отказалась.

– Да уж, веселое… – Она слабо улыбнулась. – Тебе не пора возвращаться в город?

– Нет. Завтра у меня нет пар. Я свободен. Останусь ночевать. Ты не против?

Она не успела ответить, в их разговор ворвалась громкая трель мобильного, и Андрияшу пришлось отвлечься. Впрочем, едва он глянул на номер, тут же нажал на отбой. Звонила Рина, миленькая блондинка с большой грудью, они познакомились пару недель назад, когда он возвращался вечером домой от Лады. Рина подсела к нему в баре, он зашел туда перед сном пропустить стаканчик. Она оказалась в меру разговорчивой, в меру молчаливой, в меру смешной… Рина явно была готова продолжить их знакомство тем же вечером, но Андрияш хотел спать. Один. Впрочем, они обменялись телефонами, даже один раз вместе выпили кофе днем, но дальше дело не шло.

– Ну так как? – Разумовский снова подошел к Ладе. Для себя он решил, что перезванивать Рине не будет, да и она, если не дура, больше не станет.

– Я против, – произнесла Лада. – Если только тебе негде спать.

– Почему? Я на втором этаже буду, ты меня до утра не услышишь. Да я и не храплю, если ты помнишь.

Лада вздрогнула. Потом подняла голову и внимательно посмотрела прямо в его глаза. Она не успела еще ничего сказать, а Разумовский понял, что ночевать он сегодня будет в своей съемной квартире в городе.

– Я не хочу ночевать с тобой под одной крышей. Это неправильно, Андрияш.

Разумовскому словно пощечину дали. Он не раз говорил Ладе, да и себя пытался убедить, что ни на что не претендует, и все, что ему нужно, – это чтобы она снова могла жить своей полноценной жизнью, что его цель – увидеть ее здоровой.

Вранье. Он хотел ее вернуть. Даже если она останется в этом кресле, если головные боли, которые время от времени накатывали на нее, никуда не исчезнут, если на всю жизнь ей придется окружить себя врачами.

Когда летом принял решение приехать сюда, чтобы расстроить отношения Лады и Мамаева, Андрияш, конечно, не предполагал, во что все это выльется. Сейчас он хотел быть с ней еще сильнее, чем тогда, когда она была здоровой.

– Я тебе кое-что привез. – Разумовский вышел в прихожую и вернулся с небольшой коробкой.

– Что там? – с улыбкой спросила Лада. Похоже, она обрадовалась, что Андрияш не стал настаивать на ночевке в доме.

– Открывай.

– Мячи? – Лада удивленно смотрела на разноцветные резиновые мячики размером с теннисные. – Зачем они?

– Будем учиться жонглировать, – просто ответил Разумовский и тут же добавил: – Это и для координации помогает, и память улучшает, да много чего полезного делает. Возьми в руку один мяч…

К вечеру, когда он уезжал, Лада уже вполне сносно «выписывала восьмерку» двумя мячиками и отказывалась прекращать. Лишь тихонько ругалась, когда мячики падали на пол, но Андрияш не уставал их поднимать с пола и класть обратно в ее ладони.

Разумовский был уверен, что завтра она уже потребует третий мяч.

Она всегда четко шла к своей цели и добивалась ее. Тогда, много лет назад, Разумовский не сразу поверил Ладе, что ей и правда нужна работа. В отличие от Кощея, который тут же предложил пойти к нему курьером.

Сейчас, наблюдая через окно такси за проносящимися мимо черными стволами голых деревьев, Андрияш вспоминал, как они были счастливы, когда через полгода после их знакомства он снова приехал к Бессмертному.

– Как Лада? Она у тебя по-прежнему работает? – Это был второй вопрос Бессмертному, после того как Разумовский бросил сумку с вещами в коридоре. Первый был «Как дела?».