– Эй, есть тут кто? – некий взлохмаченный юноша лет восемнадцати резко распахнул дверь, заставив Оскара вздрогнуть.

Луч света из коридора осветил комнату, послышалась болтовня и шаги молодежи.

– Да, я – мистер Ньюэлл, – пощурился Оскар, – Стучите в следующий раз. Что Вам нужно?

Взъерошенный парень прошмыгнул в кабинет, захлопнув за собой дверь. Вновь стало темно, что придало атмосфере мрачноватый оттенок.

– Рад знакомству, мистер Ньюэлл, – нежданный гость Оскара начал с любопытством расхаживать по комнате, бегло тараторя: – Профессор Эйтчисон направил меня к Вам. Он просил передать, что теперь Вы – мой новый дипломный руководитель, так как отношения с миссис Майер, моей бывшей наставницей, у меня, прямо скажем, не очень сложились. Профессор предупредил, что вы учеников не особо брать любите, но прежде послушайте: не судите обо мне поверхностно, я очень умён и даже талантлив, пускай организация и всякого рода тайм-менеджмент – не совсем мой конек. В любом случае, Эйтчисон счёл, что мы с Вами сойдёмся. Меня, кстати, зовут Роджер Грин.

Роджер остановился у доски с чертежами и с энтузиазмом протянул руку Оскару. Тот холодно пожал ее в ответ. Этого ещё не хватало! Он на пороге демонстрации величайшего открытия, а тут возникает этот бесцеремонный юнец!? Надо незамедлительно придумать, как его поскорее спровадить…

– Слушайте, Роджер, не знаю, что сообщил Вам профессор, но в одном вы правы: сейчас я не беру учеников, – терпеливо произнес Оскар, – Так что, увы, с Вами мы никак не сойдёмся, потому попрошу Вас уйти, остальное я улажу. Эй, ничего не трогайте!

Оскар стремительно метнулся к студенту, который с любопытством ощупывал Вандэйшен Тул, но было уже поздно: рука Роджера надавила на серебристую кнопку в центре устройства.

Поток ярко-синего света хлынул со всех сторон из прибора. Раздалась оглушительная вибрация, которая словно сканировала невидимыми лучами пространство. Оскар быстро нажал на выключатель, и работа устройства прекратилась.

– Вау! Что это было? Оно будто бы пронзило меня насквозь! – Роджер интенсивно ощупывал тело, такого он ещё никогда не испытывал, – Это что, такой вид рентгена? Могу я ещё раз…

Смельчак потянулся, чтобы вновь дотронуться до загадочной кнопки.

– Нет! – вскричал Оскар, – Живо убирайтесь и больше не беспокойте меня!

– Ладно-ладно, – Роджер начал догадываться, что слегка перегибает палку, – Так что, как тогда насчёт того, чтобы обсудить мою бакалаврскую работу? У меня имеются просто гениальные идеи на тему квантовой запу…

– Вы что не слышали, что я сказал!? – прервал его, совсем потеряв хладнокровие, Оскар, – Убирайтесь! Кыш!

– Спокойно, приятель! – попятился Роджер, – Уже ухожу.

Студент направился было к двери, но в друг задержался около доски с чертежами и уравнениями.

– У Вас, мистер Ньюэлл, здесь, между прочим, ошибка, – Роджер небрежно ткнул пальцем в одно из уравнений, аккуратно выведенное каллиграфическим почерком, – Подумал, Вам не помешает узнать.

С этими словами студент удалился, оставив Оскара с мыслью, что что ему не помешает, так это медитация для снятия стресса.

Надо же! Мало того, что этот наглец заявился без стука и приглашения, чуть не сломал величайшее изобретение всех времён, так ещё и ошибки в, выверенной годами, работе находит! Конечно, неадекватность невежи может быть оправдана незавершённым развитием его префронтальной коры, но разве был он, Оскар, в его годы таким простофилей? Нет! И с чего вообще этот юнец взял, что он такой гениальный? Ладно, не стоит расходовать на эти помыслы драгоценное время, лучше выдохнуть и пройтись за чашечкой зелёного, умиротворяющего чая…

Купив любимый напиток в небольшом университетском кафе, ученый решил неспешно прогуляться по кампусу. День выдался ясным. Свежий воздух, легкий ветер и мягко шуршащая листва под ногами – навевали релакс. Уже вскоре Оскар вновь был с собою в ладу, а значит, пришло время вернуться к работе.

Когда аспирант направился к зданию своего факультета, толпа шумных студентов хлынула навстречу ему. Молодежь энергично шагала по своим дальнейшим делам, суетилась, куда-то спешила. До Оскара доносились обрывки самых разных речей: от научных дебатов до бесед о насущном.

«И тут эта штуковина как вспыхнет, я думал у меня барабанные перепонки лопнут!» – вдруг услышал аспирант знакомый голос.

– А этот сияющий синий свет – это вообще что-то паранормальное! – Роджер увлеченно повествовал группе студентов о, пережитом в кабинете Оскара, опыте.

Паранормальное!? Не хватало ещё, чтобы о его изобретении пошли такие нелепые слухи, подумал взволнованно Оскар.

– Так что, из-за этой мистики ты и с этим доцентом не поладил? – поинтересовалась короткостриженая девушка в одежде оверсайз.

– Не-е, дело не в этом, – протянул Роджер, махнув рукой равнодушно, – Просто у такого занятого и важного ученого, как он, видимо нет времени ни на что, кроме странных изобретений и неправильных уравнений. Ха! Лучше бы мою гипотезу о квантовой запутанности выслушал. Оказать мне содействие в этой работе – принесло бы в разы больше пользы.

– А ведь профессор Эйтчисон был крайне высокого мнения об этой твоей гипотезе, – задумчиво вставил высокий парень в круглых очках.

– Вот именно, – сказал Роджер, – Профессор утверждал, что этот Ньюэлл, возможно, поймет мои амбиции, но не тут-то было. Не зря Эшли и Бен предупреждали, что с ним непросто иметь дело.

Эшли и Бенджамин – бывшие ученики Оскара, ни один из которых не добился значимых успехов, мелькнули в уме аспиранта. Несмотря на его терпеливое содействие и внимательные наставления, от этих двоих не было толку. «А из этого Роджера не выйдет ничего и подавно», – подумал Оскар и, вздохнув, поспешил к себе в кабинет.

Солнце уже давно зашло, когда учёный в последний раз удовлетворённо осматривал результаты своей блестящей работы. Уже на днях настанет черед ее демонстрации.

Будучи в приподнятом настроении, Оскар насвистывал веселую мелодию, раскладывая папки и бумаги по своим местам. Он предвкушал возвращение домой и заслуженное чтение любимой книги за кружкой горячего шоколада.

Наводя на рабочем месте порядок, Оскар добрался до доски с чертежами, и ему вспомнился его сегодняшний непрошенный гость. «У Вас, мистер Ньюэлл, здесь, между прочим, ошибка» – прозвучали слова Роджера в голове аспиранта. Оскар самодовольно ухмыльнулся, в очередной раз оглядывая замысловатые уравнения, являющие собой основу его многолетних трудов. Вновь и вновь глаза его пожирали эти буквы и цифры. Дойдя до последнего символа, он раз за разом возвращался к началу, словно не мог насытиться ощущением своей правоты.

Внезапно глаза Оскара прекратили движение, и взгляд его засквозил пустотой. Детали некого пазла возникали в уме молодого ученого, становясь постепенно все чётче. То был изнуряющий, мучительный опыт, но вспять его было не повернуть. Наконец, общая картина была сформирована, и серые глаза Оскара широко распахнулись. Неизбежная, леденящая душу догадка пронзила разум искателя истины: он не был прав. Он допустил ошибку.

ГЛАВА

IX

НАСТАВЛЕНИЯ

ВАРТХАУ

Временами Вартхау ненавязчиво интересовался о продвижениях миссии у своего протеже. Несомненно, наставник гидов был рад, что Айдерс остаётся мотивирован и оптимистичен: нередко новички испытывают сомнения с примесью излишней осторожности. Порой подобная неуверенность говорит об осознании всей полноты ответственности, однако и Айдерс доказал, что способен добросовестно справляться со своей работой. Как никак, он был одним из немногих начинающих гидов, который курировал сразу троих. И все же, Вартхау полагалось увериться, что процесс идёт по задумке.

– Здравствуй, Айдерс, – мудрый дух плавно приблизился к своему ученику.

– Вартхау, наконец-то, только взгляни! – тому явно натерпелось поделиться результатами работы.

Излучая свойственное ему глубокое синее сияние, Вартхау поравнялся с духом цвета солнца. Они вместе обратили взор в глубину некого портала, кромешного, словно черная дыра. Неискушенному наблюдателю эта мгла могла бы показаться пугающей, но Вартхау и Айдерс сохраняли спокойствие: они точно знали, что сейчас произойдет. Как только их взгляды сосредоточились на темном пространстве, портал заиграл яркими красками, и уже вскоре пред духами предстал знакомый нам мальчик с черными кудрями. На устах его играла улыбка, а аура – источала восторг.