До главного события Зилара оставалось менее трех суток. Напряжение перед финальными боями этого сезона нарастало. Интерес участников и их спонсоров был взвинчен до предела, однако никто не имел понятия, почему ставки за приз оказались так высоки. По просочившимся слухам было известно только одно: приз – женщина. Для большинства воинов это стало достаточным рычагом подать заявку на участие в боях. Ведь именно бои за женщин всегда выходили особенно яростными и жестокими, если только варды не вступали на арену. Ибо им не существовало равных по силе. После заявления о том, что в этом сезоне варды не станут участвовать в финальных поединках, многие представители иных рас были воодушевлены и наполнены надеждами на победу.

Зилар – огромная планета, сплошь покрытая влажными тропическими лесами и испещренная узкими глубокими речушками – освещалась красным солнцем днем и двумя лунами ночью. Со временем, когда гладиаторские бои стали популярными, часть лесов вырубили, на освободившихся пространствах выросла Арена, устремились ввысь блестящие здания игорных клубов, разрослись гостиницы и размножились бордели. Организаторы ежегодных игрищ получали сверхприбыли в сезон, и не страдали от нехватки доходов в иное время.

В этом году погода, правда, не задалась: раз или два на дню шел проливной дождь, а когда рассеивались облака, беспощадное солнце выпаривало только что выпавшую влагу. Но с наступлением сумерек, когда уставшие от па́рного воздуха местные жители и гости планеты чувствовали дуновения легкого свежего ветерка, закипала другая жизнь. Ночная, веселая и разгульная. На улицах вспыхивали неоновые фонари, кафе наполнялись посетителями, а потом зрители сплошным потоком текли к Арене, чтобы воочию увидеть то, ради чего прилетели на Зилар.

– И все же, Ориан, отчего ты не участвуешь? – спросил вард с лимонно-желтыми глазами, выдававшими в нем жителя знойных пустынь.

Ориан ненадолго призадумался, вспоминая все победы в боях, приз в которых был ему действительно интересен. Организаторы боев и держатели Арены выставляли самые разнообразные призы: редко это были денежные призы или целые космические звездолеты, иногда крохотные планеты, но чаще всего выставлялся живой товар – женщины. Именно в боях за женщин Ориан мог принять участие. В большинстве своем это были изангийки, пугливые и немногословные существа. Иногда попадались сэви. Но общество девиц ему быстро надоедало, и он отпускал их восвояси, выплатив приличную компенсацию. Некоторых из них он частенько видел здесь, на Зиларе, и, судя по их цветущему неунывающему виду, они неплохо устроились.

– Ты ведь знаешь, скольких я выиграл в таких поединках, Ндар. А сколько осталось при мне? – ответил Ориан, потягивая пряный напиток.

– Ни одной, – подтвердил слова друга Ндар.

– Вот именно. Так зачем мне еще одна, чтобы после мне пришлось отпускать ее на вольные хлеба?

Ндар без слов понял его. После трагедии с женой и ребенком, Ориан не мог успокоить свои чувства, сердце и душу. И еще ни одна женщина не зацепила его настолько, чтобы он искренне пожелал создать семью. Впрочем, всем было известно, что брак Ориана и Пеймлы не был благословлен Высшим предназначением. Тогда они сами сделали свой выбор, никто не принуждал их, и произошло то, что произошло. Ндар никогда не осуждал друга.

– Зато, кажется, сэви активизировались, – сменил тему разговора Кейд – другой вард, только с ярко-салатовыми глазами, еще один общий друг Ориана и Ндара, обитатель теплых влажных лесных чащоб.

– Это да, – вздохнул Ориан, – они все еще ищут способ.

– Если на арене не ты или кто-либо из нас, у них больше всего шансов получить приз, – заметил Ндар.

– Думаете, мы боимся вас? Считаете себя повелителями Вселенной? – раздался грубый голос, полный ненависти.

Варды одновременно устремили взоры в сторону, откуда раздавался голос. В нескольких шагах от их столика стоял высокий сэви с темными кругами под глазами и ореолом рыжих волос; тонкие шрамы, покрывающие его синюю кожу, приобрели почти черный цвет. Рядом с ним находились еще четверо его товарищей. Судя по одежде и доспехам, они недавно участвовали в поединках.

Ориан прищурился и поджал губы. Кейд в силу своей молодости и горячности грубо рявкнул:

– Ты еще кто?

– Это Йорт, – ответил за него Ориан. Его извечный соперник в боях. Никогда еще этому сэви не удавалось одолеть его. Везло ему только в боях с молодыми и неопытными вардами, но приходило время, когда они становились ему не зубам. Йорт, однако, никогда не сдавался, упрямо стремясь превзойти вардов во всем.

– Я не нуждаюсь в твоей помощи, – огрызнулся Йорт, сверкнув оранжевыми глазами.

– Кто бы сомневался, – Ориан дернул плечом и отвернулся.

В ту же секунду Йорт грохнул кулаками о столешницу, заставив Кейда схватиться за оружие.

– Ты не смеешь пренебрегать мною! Ты, который угробил свою жену!

– Повтори-ка, что ты сказал! – гаркнул Ориан, справившись с пронзившей все его существо болью, и выпрямился во весь свой огромный рост.

– Как тебе живется сейчас, а? Ведь это твоя самонадеянность лишила кого-то из вашей расы своей Избранной! – криво ухмыльнулся Йорт.

Ориан почувствовал, как гнев заполняет его сознание, заставляя верхние клыки удлиняться.

Ндар легко дотронулся до плеча друга, заметив, как сине-голубые искры запрыгали в его зрачках. Это дурной знак. Ндар понимал, что Йорт провоцирует их.

Сжав губы в узкую линию, Ориан разжал кулаки и с непроницаемым лицом плюхнулся обратно в кресло. Трое вардов могли бы на месте уничтожить и два десятка сэви, но тех итак осталось немного. Ориан почувствовал невыразимую жалость к этому народу.

Сэви вырождались, живя на умирающей планете. Они пытались начать все с начала на иных планетах своей карликовой галактики, которые осваивали, но напрасно. Раса их вымирала; причины оставались невыясненными. Женщины, выигранные ими во множестве боев, предназначались лишь для того, чтобы вынашивать потомство. Но многие из них не могли зачать от сэви, а те, что беременели, были не в состоянии либо выносить детей, либо родить их. И погибали, оставляя слабое потомство. А потому в последнее время сэви стали крайне агрессивными, нетерпимыми и жалость к себе презирали. Считали ее оскорблением. Поговаривали, будто безумная жестокость овладела ими, будто они переняли у рамзуриев долю садизма, и в дружбе с коими их начали подозревать.

– Наши Избранные – не вашего ума дело, – отрезал Ндар, отмахнувшись от Йорта.

Гримаса бешенства исказила его лицо, сделав еще более отталкивающим. Он порывался сказать что-то еще, пока один из товарищей не оттащил его от столика с вардами.

– Мы еще встретимся, Ориан, – угрожающе прорычал Йорт.

Ориан сверкнул белоснежной клыкастой улыбкой и кивнул головой:

– Обязательно встретимся.

Кулаки сэви сжались, он с трудом сдержался и подчинился товарищам, уводившим его в залы под Ареной, где тренировались и готовились бойцы.

– Нам тоже пора, – сказал Кейд, расплатившись с прислуживающей им девушкой-арвиркой.

Варды быстро достигли главного здания Арены, вошли в ее светлые коридоры, и направились было в апартаменты, соответствующие их статусу, чтобы переодеться к сегодняшним боям, когда навстречу им выкатился хоширимец по имени Тал. Кейд быстро шепнул своим друзьям нечто известное только ему одному. Варды тут же окружили Тала.

– О! – восхищенно выдохнул тот, увидев Ориана. – Встретить вас – честь для меня.

– Здравствуй, Тал, – хитро сверкая глазами, поприветствовал его Ндар. – Говорят, ты в курсе, какой приз выставляется в финал.

– Кто говорит? – красные глазки хоширимца нервно забегали.

– Все, – Кейд неопределенно провел рукой в воздухе.

Тал сощурил глаза. Он знал, что Ориан участвовал только в боях за женщин и прикидывал, стоит ли ему открыть вардам истину. Может быть, тогда они решат выйти на Арену. Но для этого необходим пропуск. И чтобы получить его, нужно ни много, ни мало, а отвалить приличные деньги. Тем более, женщина земной расы еще никогда не выставлялась на боях.