– Папа! Пап! – ору я и просыпаюсь.

Значит, у меня был отец, просто я его почти не помню. Где он сейчас? Почему мы больше не общались?

Сворачиваюсь калачиком и реву. Всё так несправедливо! Если верить сну, папа меня по-настоящему любил. А я не могу не верить сну, потому что в памяти всплывает мой выпускной бал в детском саду. Я вижу папу, бегу к нему, но он быстро уходит. Мама возвращает меня назад и говорит, что там никого не было.

Пытаюсь уснуть и мне это удаётся, а утром я с трудом выхожу завтракать. Придётся сидеть с матерью за одним столом. Ненавижу её, ненавижу!

***

– Мам, я сегодня иду на день рождения, – говорю я за завтраком.

– Хорошо, дам тебе пятьсот рублей, – отвечает мать, не отрывая взгляда от планшета.

– Мам, ты чего? – спрашиваю недоумённо.

Мама поднимает голову и смотрит на меня прищуром серых глаз.

– Я не намерена отваливать деньги твоему нищебродскому дружку. С него и пятьсот рублей за счастье.

Я начинаю внутренне закипать, пробую говорить, как можно спокойнее. Всё равно голос срывается на визгливый фальцет.

– Мама, у Юрки день рождения уже был. Меня пригласил в клуб Кирилл Демидов. Сын владельца корпорации «Демгрупп». Как ты себе представляешь, я прихожу и говорю: вот подарок – пятьсот рублей? И вообще, мне карманные нужны. Деньги закончились.

Родительница кривится недовольно и выдаёт грозно:

– Не визжи, как баба, мужик ты или кто?! Переведу на карту пять тысяч – подарок и пятьдесят – карманные. Мне, между прочим, сегодня машину покупать.

Вот всегда она такая, жадная до денег. Слово «скупердяй» – даже не про неё. Тут прямо маниакальная скупость.

Мама всегда одевала меня в брендовые шмотки. В школу подвозила. Забирал – мамин водитель. Мне выдавалось минимум денег в месяц на школьные обеды, ну и тысяч пять на всякий случай. Одноклассники могли бегать по кафешкам, приглашать друзей. Надо мной всё время ржали. Матери было всё равно. Она говорила, что все деньги потом достанутся мне, а сейчас я должен научиться бить морду за оскорбления.

О да, сама она бить морду не стеснялась ни мне, ни подчинённым. Держала всех в ежовых рукавицах. Что-то не так и сразу затрещину – это мне, а подчинённым летел отборный мат. Если подчинённый ходил в любовниках, то пощёчина – плёвое дело.

Меня всё время удивляло, как мужики с ней связываются? Она никого не содержала. Подарок на день рождения, Новый год и двадцать третье февраля и то недорогой. И тем не менее, липли к ней. Возможно, из-за красоты.

Я привыкла жить скромно. Не торчала вечерами в клубах. По сути мне большие карманные деньги ни к чему. Скоро закончу институт и начну зарабатывать сама.

Утыкаюсь в тарелку с овсянкой. Каша застревает в горле, но я должна её есть. Мужчины же не вредничают, едят всё подряд, если нет аллергии, разумеется. У матери искажённое представление о мужиках, а у меня вообще никакого, кроме того, что приходится писать стоя.

Сразу после завтрака едем в салон автомобилей. Мама выбрала самый лучший, где продают разные модели и марки. Я бы и на б/у согласилась, лишь бы мне купили то, что хочу.

Проходим по рядам шикарных и не очень тачек. Мама слушает консультанта вполуха, потому что быстро движется к только ей понятной цели.

Я залипаю на небольшой красной машинке. По дизайну она явно для женщин. Такая красивая, прямо вау. Не могу оторвать глаз.

– Мам, а давай купим эту.

– Ты мне ещё «Жук» купить предложи? Хотя их вроде уже не выпускают. Или выпускают? Не важно. У нормального мужика должна быть пацанская тачка. Да, на первое время не особо дорогая. Ты же права только получил. Идём.

Я плетусь за ней, и в итоге она меня приводит к огромному чёрному внедорожнику. Серьёзно? Вот это мне? Нервно заглатываю и говорю решительно:

– Мам, мне не нравится «Уаз Патриот». Это слишком громоздко.

– Зато не слишком дорого и солидно. Ну не для большого предпринимателя, как я, конечно, но для безусого юнца вполне себе пойдёт. Лет через пять продадим и купим подороже. Что-нибудь из «Вольво».

– Остановили выбор на этой машине? На кого записывать будем? – улыбаясь, спрашивает консультант.

– На меня, конечно, – заявляет мама.

– А я, значит, просто так свой паспорт брал, чтобы в руках лишний раз подержать?! Мне скоро двадцать один год, я взрослый! – ору возмущённо.

Как же она меня достала, я для неё до сих пор мальчик, которым можно управлять и помыкать.

– Ой, у тебя мужские нотки прорезались? – удивленно спрашивает она. – Ладно, оформляйте на сына. Не забудь заказать номера и на учёт её поставить. Захотелось самостоятельности – делай всё сам.

– Сегодня суббота. ПТС будет только в понедельник, ближе к вечеру. Машину выдадим в среду утром. У нас есть опция за небольшую плату. Если подождёте до четверга, то поставим на учёт машину сами. Прикрутим номера. Останется только сесть за руль и больше никаких проблем, – расшаркивается перед нами парень в чёрном костюме.

– Хорошо, оформляйте с опцией. Всё равно права раньше четверга не получим, – отвечает мама, будто делает одолжение.

Нас усаживают за журнальный столик, приносят напитки на выбор. Мама заказала кофе, я сок. Спрашивают: нужна ли праздничная выдача машины. Я отказываюсь от праздника. Какое торжество, когда тебе купили то, что ты не хочешь. Да, многие сейчас скажут: радуйся, не все имеют возможность машины покупать. Я готова скулить от досады. Ничего, потом продам. Девушке ни к чему такая громадина.

Вхожу в клуб «Пчёлка», который находится в центре города. В гардеробе сдаю лёгкую куртку. Сегодня на входе пускают ограниченное число людей, но я сказала, что приглашена к Демидову и меня не стали задерживать. Когда появилась в зале, то поняла почему. Одна наша компания – уже целая толпа.

Почти у самого танцпола сгруппировали несколько столов и диванов. Все одногруппники уже пришли. Кто побогаче оделись так, что обзавидуешься. Бедные студенты напялили свои самые лучшие шмотки. Кажется, на день рождения Демидова наступило перемирие, и даже золотые детки никого не доставали. Вообще, я тоже считаюсь из золотой молодёжи, но не причисляю себя к ней.

Увидела Иришку в шикарном синем платье. С ней рядом Юрка в джинсах и рубашке из такой же ткани. Подойдя к столу, поздоровалась со всеми. Мне ответил гомон голосов.

– Кирилл, с днём рождения. Желаю тебе здоровья и счастья.

Я протянула чёрную коробочку. Кирилл поблагодарил и тут же открыл подарок. Внутри коробки лежал искусно сделанный серебряный брелок «Клык волка».

– Вау, Коль, в первый раз такое вижу. Тут настоящий клык?

– Мастер говорит, что да.

– Спасибо, будет моим талисманом, – улыбнулся Кир. – Присаживайся.

Иринка подвинулась и получилось так, что я села напротив Кирилла. Мне сразу хотели налить виски, но я попросила вина. Витя Вежин хотел пошутить на эту тему и уже что-то начал говорить, но Кир пресёк его речь строгим взглядом. Что это с ним, если он даже своему другу не дал поприкалываться надо мной? Какая пчела Демидова за задницу укусила?

Кстати о пчелах. Они свисали над танцполом в виде причудливых стробоскопов. Стены клуба были стилизованы под медовые соты. Стол и диваны нежно-коричневого цвета. Вот только музыка играла не клубная. Вернее сказать, она звучала и на танцплощадках, но меня тогда ещё в проекте не было. Зарубежные танцевальные хиты восьмидесятых и девяностых – моя любимая музыка, моя стихия.

Все стали выпивать, я пригубила из своего бокала. Кирилл сказал, что так не делается. За именинника нужно выпить до дна, хотя бы один раз. Выпила и принялась закусывать. Я почти не пью и быстро пьянею. Лучше быть осторожной.

Ребята шутили, травили анекдоты, смеялись. Потом Марина стала рассказывать забавный случай на море в Турции. Я перевела взгляд на Кира. Парень не слушал рассказчицу, он смотрел на меня. Казалось, что он расстёгивает взглядом мою белую обтягивающую рубашку. Она была тонкой и под ней угадывалось тело и талия, почти как у девушки. Я понимала, как это выглядит, припёрлась в таком прикиде, который почти не скрывал изгибы тела. Чёрные кожаные штаны сидели воблипочку. Серебристый ремень, с крупной застёжкой в виде тигра из сверкающих страз, завершал образ. Ещё бы макияж на лицо и меня спокойно можно спутать с девушкой, если не смотреть на бугорок в штанах.