Чертовски горячую и страстную игру, где нет ни победителей, ни побежденных. Только вкус вишни, что до сих пор чувствуется на языке.

Комментарий к Когда ешь вишнёвую шипучку и признаешь чувства

⁄(⁄ ⁄•⁄-⁄•⁄ ⁄)⁄

========== Когда мороженое тает, и все выходит из под контроля ==========

Нельзя было сказать, что ваша готовка прошла слишком спокойно и обычно в тот день. Отнюдь. Тэфи постоянно подначивал тебя, но уже совершенно иным образом, начав держать непривычную дистанцию, но совершая при этом очевидные провокационные действия: то оближет с длинных тонких пальцев цветную глазурь, то высунет яркий мятный язык, чуть покрасившийся в красный цвет после шипучки, то излишне громко промычит, пробуя на вкус тесто, делая это так, словно он стонет от наслаждения совсем иного толка, нежели гастрономического. Ты каждый раз замирала, глядя на это бесчинство, чувствуя в груди комок тревоги, напряжения и смущения, после того, что он тебе наговорил. Теперь все его шалости воспринимались намного серьезнее, вскрыв его собственническую натуру экстравагантного фетишиста с наклонностями в БДСМ.

И к слову о фетишизме…

Твои палочки от леденцов не имели никакого отношения к кактусам, о которых он наплел тебе в лифте. Кактусов вообще не существовало в его с братом квартире, но зато злополучному мусору была отведена целая полка в гостиной, где помимо этого ты признала свою ложку с узором, которой обычно ела по утрам мюсли, а ещё давно позабытый пирсинг, который когда-то сняла с пупка в ванной и теперь носила другой, наивно полагая, что тот просто потерялся или упал в сливную трубу. Насмотревшись на этот мини музей чужого извращения, ты справедливо отметила, что с тебя для начала достаточно и, довольно торопливо скомкав вечер, ретировалась к себе под беспрестанным жадным взглядом огненного ментола, который обещал тебе отсутствие спокойствия на всю оставшуюся жизнь, как минимум.

С тех пор ты на перепутье. Что делать? Что дальше? Тэфи по сути отдал тебе право следующего шага, которого сам хотел до умопомрачения, но от чего-то решил превратить всё в своеобразную игру. И хотя это иногда пугало до дрожи, но… Тебе стало интересно… Что бы он сделал, если… И после этого “если” шли многочисленные варианты развития событий.

Определенно, он тебе очень и очень интересен. Ты влюбилась по уши…

Когда точно это случилось, ты уже не могла сказать наверняка, но отрицать очевидное не было никакого смысла. Как и происходящее между вами двумя – тоже. Вам буквально рвало друг от друга крышу, но сдвинуть все с мертвой точки теперь могла только ты. И в голове рождались идеи: одна безумнее другой, а потому отметались тобой, как очевидный бред. Одно ты знала точно – ты решила его соблазнить. Спровоцировать, чтобы он не смог сдержаться. Довести этого самоуверенного монстра до той грани, откуда нет возврата. Это будет своеобразной местью, да и посмотреть на его реакцию было любопытно, ведь ничего плохого он тебе явно не желал, лишь очень специфично проявляя свои чувства и немного нездоровый интерес к тебе.

И начать ты решила с больной темы монстра — с еды.

В следующий раз возвращаясь домой с работы, ты предусмотрительно нашла и купила мороженое нежного розового оттенка с чудесной цветной посыпкой, яркой и притягательной настолько, что хотелось съесть сладость немедленно. Идеальный вариант, но кроме того ещё и действительно вкусный, клубничный. С наслаждением взяла аппетитный рожок с лакомством в руку и спокойно отправилась домой, оттягивая момент дегустации до нужного времени, предполагая начать где-нибудь возле лифта. И даже если монстра встретить не получится (он стал реже тебя встречать), то в любом случае ты получишь угощение и ничего не потеряешь. От вафельного рожка исходил потрясающий аромат: такой нежный, сливочный, с явной ноткой спелых летних ягод… В детстве ты всегда любила есть подобные вещи, но с возрастом отчего-то все реже о них вспоминала. Но от этого подобная еда своего шарма не растеряла, напротив став редким, но ещё более желанным гастрономическим удовольствием.

Ты устала после работы, но купленная сладость подняла тебе настроение, и ты даже передумала как-то компроментировать Тэфи, желая просто насладиться моментом и мороженым как таковым. С чувствами можно разобраться и позже.

Ты заходишь в подъезд, едва ли не напевая что-то под нос, откусив первый кусочек мороженого, которое оказалось настолько вкусным, насколько это вообще было возможно, и ты тихо мычишь от удовольствия. Насыщенный вкус взбитых сливок и спелой клубники, напоминают тебе о лете, солнце и действительно теплых днях, каких в этом городе можно было пересчитать по пальцам одной руки. А приятная прохлада сладости мягко обволакивала язык и горло, даря контрастные чувства с собственной температурой тела. Ты тихо улыбаешься, ткнув пальцем в кнопку лифта и снова откусываешь кусочек, слизывая с губ подтаявшую розовую каплю.

— Вкусно? — спрашивает голос над самым ухом, и ты вздрагиваешь, едва не ткнув мороженым в собственный нос.

— Дьявол тебя раздери, Кэнди, — недовольно возмущаешься, со злости называя монстра именем, которое тот просил оставить. И ему это явно не нравится: улыбка чуть опустилась, а глаза стали тускнее, выдавая огорчение.

— Извини, я не хотел напугать, — монстр делает шаг назад, опуская взгляд на мороженое, на котором все еще осталось немного яркого конфетти. Оно немного тает, пуская розовые капли на твои пальцы, и ты, спохватившись и даже не думая о чем-то таком, торопливо поворачиваешься к дверям до сих пор не приехавшего лифта и слизываешь бегущую по пальцам каплю, за которой почти тут же устремляется следующая.

— Черт… — ругаешься на излишне быстро тающее лакомство, что несла в теплой руке всю дорогу, и снова облизываешь липкие капли с другой стороны ладони.

Двери с надсадным скрипом открываются, привычно запустив вас двоих в свое тесное нутро, и ты, не обращая внимания на притихшего соседа, заходишь внутрь, вновь отвлекаясь на еду. Чувствуешь на себе чужой, пристальный взгляд сильнее обычного и поворачиваешь голову, сталкиваясь с излишне близко стоящим монстром, уже успев отвыкнуть от таких его жестов, что он стал избегать. В нос тут же ударил запах малиново-вишневой свежести его дыхания, перебивая аромат клубники в руке, которую Тэфи цепко обхватил пальцами за запястье, поднося мороженное к твоему же лицу, проводя по щеке ледяной сладостью.

— Ты чего творишь? — шипишь на него, пытаясь вырвать руку, но он не отпускает, задумчиво глядя на след на твоей коже, словно забыв, как дышать, — Тэфи, ты что?

— Знаешь… Я ведь могу и вынудить тебя просить… — тихо говорит монстр, подходя вплотную и склоняясь к щеке, — я устрою все, как и в тот раз, Т/И, — монстр эффектно щелкает пальцами на руке, и лифт останавливается, приглушая свет. Ты оторопело смотришь на спокойное лицо скелета с мглистым ментоловым взглядом, осознавая, что он только что сделал… И что делал до этого…

— Так это ты остановил лифт в тот раз?! Ах ты! — ты хочешь как минимум влепить пощечину за такое, но не успеваешь, потому что он вдруг медленно проводит языком по следу от мороженного на твоей щеке, выбив из тебя всю спесь одним горячим касанием на контрасте с холодом сладости.

— Может, сдашься, милая? Сдайся… Сдайся в мой плен… — его голос опаляет ухо, и ты вздрагиваешь, чувствуя, как его грудь жмется к твоей, согревая после холода улицы, а ты давишься воздухом, что резко закончился, делая давление стен невыносимым.

Так неуместно дает о себе знать клаустрофобия, стягивая обручем страха голову, включая инстинкт желания спастись, и единственный, кто может помочь — это он, такой близкий сейчас… И ты не выносишь этого гнета, едва заметно утыкаясь в чужое плечо, медленно вдыхая воздух, опьяняющий от его запаха и тихого приятного гула его души, где-то за ребрами, скрытыми полотном темно-вишневого свитера.