— Играю на нервах, — ответила с раздражением и опустила лоб на согнутые колени, чтобы окружающее пространство на тебя не давило. Не видя стен, было легче думать, что они тебя не раздавят или, что лифт не сорвется в шахту к чертовой матери.

— А? Эй, ты в порядке? — монстр понизил голос и теперь говорил явно искренне, придвинувшись, судя по звукам, намного ближе.

— Да хрен там плавал… Ненавижу лифты, — пробубнила в свои колени, покрепче обхатывая их руками и повернув голову к севшему почти вплотную скелету. Ты бы никогда не позволила подобной вольности, но в сложившейся ситуации решила, что стоит сунуть гордость подальше, ведь так действительно стало легче. Это было удивительно. Как и то, что от Кэнди пахло необычной смесью ягод: малиной и вишней. Это было приятно и действительно отвлекало от тревожных мыслей, заставляя концентрироваться на более нормальных вещах. И невольно ты уцепилась за цвет его глаз, имея возможность рассмотреть их с достаточно близкого расстояния, против чего монстр явно не возражал, ободряюще улыбаясь.

— У тебя клаустрофобия? — в его глазах мелькнуло сочувствие, а ты засмотрелась на то, как крупные пятна зрачков насыщенного, почти салатового цвета переливались в черных глазницах, наполняя их собой практически наполовину.

— Типа того. Не катастрофично, но неприятно, — ответила ты, укладывая щеку на коленке поудобнее, спокойно изучая его лицо. Это действительно помогало, и чувство давления стен уходило.

— Ха, да тут нечего бояться. Я даже попрыгать могу, чтобы ты убедилась в крепости тросов, — Кэнди с энтузиазмом хотел встать и продемонстрировать тебе страшный трюк, но ты, ужаснувшись, спешно вцепилась в его запястье, останавливая.

— Не надо! — в ужасе посмотрела на него, такого спокойного, со странной улыбкой, смотрящего на тебя искоса, не поворачивая черепа, где на виске застыла розовая глазурь, напоминая странный вихрастый ирокез, небрежно перекинутый на одну сторону. В этом хаосе немного перламутровой субстанции мелькали вкрапления блестящих разноцветных конфетти, словно монстр опрокинул на себя целую упаковку.

— Окей, не буду, Т/И. Расслабься, — Кэнди все же повернулся и с интересом посмотрел на твои пальцы, сжимавшие его руку с почти маниакальным стремлением удержать. Ты тут же отцепила руку, с досадой выдыхая, сердясь на его странные замашки и утыкаясь взглядом в свои колени.

— И всё-таки, тебе надо больше отдыхать, выглядишь такой уставшей, — он спокойно скрестил на груди руки и вытянул ноги, наплевав на то, что пол был не таким уж чистым, покрывшись за день неплохим слоем пыли.

— Как раз этим я и собиралась заняться, но чертов лифт спутал мне все планы не хуже работодателей, — ты обреченно вздохнула от напоминания о том, что здесь тебе ещё жить как минимум полгода.

— А что не так с работой? — Кэнди снял с твоего рукава несуществующую пылинку и вновь сплел руки на грудной клетке.

— Буду торчать тут ещё шесть месяцев, — ты откинулась к стене, расслабляя лопатки, все это время сводившие напряжением.

— Ооо, так долго, — его голос был отнюдь не сочувствующим, а скорее… Радостным? Ты в недоумении приподняла одну бровь.

— Издеваешься?

— Ам… Нет… А что, тебе так не нравится жить здесь?.. В этом городе, я имею ввиду, — Кэнди упёрся подбородком в сжатые в кулак костяшки, указательным пальцем перечеркнув линию ровных алмазно-белых зубов.

— Да здесь… Дубак семь дней в неделю, солнца почти нет, вечный туман и… лифты застревают, — ты недовольно раскинула руки, с досадой глядя на монстра, желая, чтобы хотя бы он проникся твоим недовольством, — а эти ужасные пробки по утрам? И снова холодина, все кости сводит от него, и зимой, и летом… Хочется в родной южный город…

— Ты мерзлявая? И сейчас холодно? — скелет с беспокойством дёрнулся было рукой к тебе, но сделал вид, что зачесался череп, из-за чего движение вышло странным и очень размашистым.

— Проще спросить, когда мне не холодно, Кэнди.

— И когда же? — в его глазах снова замерцал темный блеск, напоминающий обожжённый сахар в центре мятных огней.

— Когда я сплю, разве что. И то – раз на раз не приходится, — ты устало вытянула ноги, затекающие от неудобной позы, с недовольством отмечая, что скелет каким-то образом уже сидел максимально близко, касаясь своим бедром твоего, и даже через ткань голубых джинс ощущалось чужое тепло. И одновременно с этим свет в лифте мигнул, и кабина тронулась вверх, отмерев от недолгого забвения. Ты тут же недоуменно подняла взгляд к потолку и ощутила, как поднимается с пола монстр, учтиво подавая ладонь. Немного поколебавшись, ты принимаешь его помощь, подхватывая с пола сумку и чувствуя, что Кэнди чуть дёрнул тебя, ставя к себе ближе, чем требуется.

— Видимо, починили раньше, — тихо пробурчала под нос, выскользнув из хватки его ладони, оказавшейся длиннее и много крепче твоей, которую тот не очень-то желал выпускать. Двери открылись на твоём этаже и ты неловко замялась, посмотрев на соседа почти затравленным взглядом. А он коварно улыбнулся и подмигнул тебе, мягко толкая ладонью к выходу.

— Увидимся, Т/И. Отдыхай, — Кэнди чуть тряхнул головой, будто желал скинуть с виска глазурь: так обычно делают люди с чёлкой; это сравнение тебя позабавило, и ты улыбнулась ему, махнув на прощание рукой и скрывшись в темноте поворота к своей квартире.

Выходные этой и следующей недели прошли в жутком сумбуре, от которого кругом шла голова: масса накопленных дел, которые ты не успела сделать из-за работы на неделе, висели тяжким грузом, а ты не позволяла себе бездельничать, пока не сделаны все до единого. И даже встать пришлось раньше, ущемляя себя в нечастой возможности хорошенько выспаться, уныло отключив рассветный будильник и собираясь съездить на другой конец города, чтобы отдать проектные документы для следующих совещаний в компании. А на обратном пути нужно было зайти в ремонт, чтобы забрать, наконец, смартфон с замененным экраном: предыдущий ты разбила по неловкости, и сделать ещё пару мелочей.

И всё бы ничего, но эти “мелочи” заняли до обидного много времени, украсив вишенкой на торте и без того сильное раздражение начавшимся ливнем летнего дня, напоминая твоей забывчивой головушке, что стоило брать зонт, живя в этом туманном, дождливом Альбионе. Но ты не то, что зонта – куртки не взяла, опрометчиво доверившись лживой интуиции, которая с утра нашептала о солнечном дне. Как итог – мокрая до нитки ты, вернувшаяся домой позднее некуда, дрожа, как осиновый лист на ветру, проклиная всех и вся. И всё бы непременно наладилось после душа, что ты поспешила принять, и сна, но ночью ты чувствовала себя до отвратительного ужасно, заметив, что никак не можешь отогреться, а в голове все сильнее звенит то ли от усталости, то ли от желания спать. Но сон так и не шел, сделавшись каким-то неощутимым, словно ты спишь и не спишь одновременно.

С утра ты встала совершенно разбитой с ужасной головной болью впридачу. Дома имелись жалкие остатки аспирина и, за неимением большего, ты выпила его и села доделывать работу за компьютер, проведя за однообразной сверкой отсчётов добрую половину дня. Аппетит ушел совершенно, и ты расстроенно буравила взглядом вход в кухню, где в холодильнике было шаром покати. Есть ведь все равно будет нужно, а, стало быть, придется засунуть вновь ухудшевшееся самочувствие куда подальше и пройтись за покупками на следующую неделю. Ты достала вишневый леденец из своих запасов на кухне, куда вышла попить воды, лизнула его и задумалась. Вкус изменился из-за уже ставшей очевидной простуды, а потому казался каким-то неестественно химическим, противным, и уж лучше было бы поесть настоящей вишни… Конфету ты разочарованно положила на столе. Пожалуй, сейчас тебе казалось, что единственным, что ты бы смогла съесть были именно ягоды.

Вяло одевшись в уличную одежду, ты прихватила ключи и медленно вышла на улицу, где все звенело от прохлады влажного вечера. Свежесть приятно касалась разгоряченного лба, и ты с наслаждением прикрыла глаза, тихо шмыгая носом, стоя у подъезда и раздумывая, в какую сторону идти за любимыми ягодами. Настроение заметно улучшилось, когда летний вечер мягко унимал твое недомогание едва заметным движением слабого ветра, пахнущего подступающим туманом. И ты решилась пойти в дальний магазин, где имелся небольшой рынок с всевозможными фруктами и ягодами, так кстати располагающийся относительно недалеко от твоей квартиры. Тело было словно ватное, но ты упрямо шла к цели, любуясь зажигающимися вечерними огнями прилично остывшего города: ночь будет холодной, особенно для середины лета. А значит снова придется мёрзнуть, и даже от этой мысли тебя всю передёрнуло болезненными мурашками. И ведь ещё нужно было сходить в аптеку, но мысль о том, что ради этого придется делать огромный крюк тебе не понравилась, подкрепляемая тем, что дома была ещё целая таблетка аспирина, который мог помочь хотя бы до утра, а остальное можно купить по пути на работу, при условии, что тебе не станет хуже.