Атир проснулся в полной тишине. Резервного электричества хватило на несколько часов, а под утро город снова погрузился в первобытное молчание. К моменту пробуждения молодого полицейского основное электроснабжение так и не восстановили. Атир, первый раз в жизни оказавшийся в подобной обстановке, открыл для себя новые грани мироощущения. Оказалось, тишина гораздо приятнее, когда в розетках не бежит ток, а бытовые приборы не просто выключены, а полностью мертвы. Хоть какой-то прок от этих массовых сбоев роботов!

Еле слышный щелчок донёсся до слуха Атира. Стены пропитались тонким гудением. Глубокая тишина исчезла. «Только бы старик, – так он в мыслях называл Киэя, – не завёл свою шарманку о прошлом! Затрещит ещё о том, что в его время такие блэкауты случались по два раза на дню. Интересно, каким словом он заменит понятие блэкаут? Зуб даю, что такое словечко его здорово раздражает. Пора придумать Шкалу Раздражения Языковеда Карданова от одного до десяти и присваивать каждому слову баллы. Лингвист – три балла по ШРЯК. Блэкаут – семь баллов!»

Когда Атир вошёл в номер Киэя, тот уже сидел на заправленной кровати, правда, без штанов. Он разговаривал по коммуникатору.

– Передай ей, что она здесь совершенно ни при чём, – говорил он в маленькую чёрную машинку, приложенную к уху; старик использовал коммуникатор на манер древнего сотового телефона. – Теперь мне надо идти. Поговорим позже. Прощай.

– В связи со вчерашней вечерней разминкой сегодняшнюю утреннюю зарядку можно пропустить, – начал Атир, раздвинув шторы, чтобы впустить в номер дневной свет.

– Опоздали, молодой человек, – ответил Киэй. – Зарядка сделана. И никакая авария из-за тупящего искусственного интеллекта не отменит этого утреннего ритуала.

– Авария! – удивился Атир. – Это великолепно! А я всё гадал, как же будет блэкаут на вашем старческом языке. Я расстроен! Ведь «авария» – это поломка всего чего угодно, а блэкаут – это авария именно энергосистемы. Ваша «авария» – слишком общее понятие. А вот блэкаут точнее!

– Парнишка, неужели у тебя внутри ничего не сжимается, когда ты произносишь подобные англицизмы? – сочувственно спросил Киэй. – Меня аж передёргивает, когда я слышу эти дикие звукосочетания.

– Передёргивает? Если передёргивает, то точно семь баллов по ШРЯК! – весело заявил Атир.

– Какие ещё баллы?

– Неважно! Правда ваша: авария произошла по вине выхода из строя блока искусственного интеллекта, отвечающего за распределение нагрузки. Я связывался со своими, они связались с местными властями, и те подтвердили. А как у вас дела? Всё в норме? Звонили домой? Есть проблемы?

– Нет, нет. Проблем нет. Просто дочь, как узнала, что меня уволили, с чего-то взяла, будто бы она в этом виновата. Она недавно ходила на собеседование, где её много спрашивали обо мне.

Атир достал свой коммуникатор и принялся усердно водить пальцем по экрану. Киэй молча смотрел на своего коллегу, не понимая, услышал ли тот его или нет.

– Дочь, да, – задумчиво сказал Атир. – Я читал в вашем досье. Семнадцать лет… Вот! Я послал вам отчёты о «Блоке Б». Ознакомьтесь.

– А что ещё вы читали в моём досье? – забеспокоился Киэй.

– Всё! – радостно выкрикнул Атир, разведя руками. – Пятьдесят пять лет, женат, угрюмый характер, зануда и ретроград.

– Прямо супергерой!

– Я говорю то, что думаю. Я не собираюсь вам льстить. У нас рабочие отношения. Ваши личностные качества меня совершенно не интересуют. Будьте добры, прочтите отчёт, который я выслал!

Киэй зевнул и стал листать текст. Прочитав несколько предложений, он вздохнул и сразу перешёл к заключению.

– Ты издеваешься, милок! – грустно обратился он к Атиру. – В наше время это называлось «слишком много букв».

– Вам лень читать? – удивился Маворский.

– Нет! Это вашим там лень читать! «В связи с большими объёмами…» – цитировал он текст из планшета. – «Нет чётких последовательностей и связей между вводимыми данными и ответной реакцией». А вот это что: «Детальный анализ не целесообразен»? Это у вас называется «отчёт»? Чем вы там вообще занимались всё это время?

– А что, по-вашему, им писать, если код, который должен сам себя переписывать, пылится нетронутым, будто бы искусственный интеллект забросил его в свой пыльный цифровой чулан и забыл о нём навсегда?! Они провели анализ и получили отрицательный результат. А отрицательный результат – тоже результат.

– Видимо, в полиции не только тебе плевать на работу.

– В точку! – выстрелив в коллегу из пальца, воскликнул Атир. – Наконец-то начинаете соображать, как жить надо.

– Если бы корпорация вам не заплатила, вы бы и пальцем не пошевелили.

– «Галах» платит – мы шевелим пальцами.

Киэй ещё раз глянул в отчёт и почесал затылок.

– Если в самом начале стало ясно, что «Блок Б» – тупик и не даст никаких результатов, зачем тогда тебя послали копаться в этих догадках?

– По уставу положено.

– А вы не пытались дать этот «Блок Б» на анализ машине? – спросил Киэй.

– Запрещено! – ответил Атир и включил чайник, который тут же стал шумно рокотать. – Нельзя допускать искусственный интеллект к анализу собственных алгоритмов.

– А разве каждый отдельный робот не может сам в своих системах копаться и анализировать?

– Без соответствующих инструментов не может. Также как и вы без микроскопа не увидите в мозге человека нейронных связей.

– Надо понять, почему этот код работает, но когда смотришь на него, он будто бы не работает. Прямо как в квантовой механике, – рассуждал Киэй.

– Отлично! Давайте подытожим: меня поставили на документы и дали в помощь специалиста по языку. Я зашёл в тупик, а мой специалист говорит, что надо копать под этот квантовый код. Хорошо, товарищ Карданов, давайте пойдём по вашей версии. Будем искать проблему на этом участке. Я попытаюсь убедить наших возобновить работу по изучению «Блока Б». Пусть подключат то сообщество любителей из сети, которые имеют уже многолетний опыт в этом деле и множество наработок. Моё начальство создаст кризисный штаб и оснастит его серьёзными вычислительными мощностями.

– Какое рвение к работе! – иронично заметил Киэй.

– Никакого рвения! – отрезал Атир. – Вы напрочь утратили способность отличать иронию и сарказм от серьёзности! Пошлю своим отчёт, и точка. Задание выполнено. Сотрудники отправляются по домам!

– Можно и «по домам», – ответил Киэй, натягивая брюки. – Или ещё раз поговорим с Асторой. Если этот код написал не её отец, то это сделал кто-то, кого её отец знал. Она тёртый калач и всегда была таковой. Она точно знает или хотя бы предполагает, догадывается о том, кто бы это мог быть. Можно рискнуть выяснить у неё, кто автор кода. Потом ваши отправятся на поиски этого гения или его потомков. Устроят допрос с пристрастием.

– Хороший план. Но у нас и так имеются копии всех документов, которые могут быть у этой Асторы. Если и есть у неё иная информация, то она зарыта где-то глубоко в её личных воспоминаниях. А личные воспоминания восьмидесятилетней старухи – не самый надёжный источник информации.

– Кстати, а почему вы не сказали мне, что к ней уже ходили ваши люди? – поинтересовался Киэй.

– А какая вам разница? Их посещения не принесли результатов. Даже наоборот. Они исчезли.

– Ах да! Служанка соблазнила их, заманила в чулан и убила.

– Астора Бунди ничего им не сказала, кроме того, что в бывшей главной конторе «Галах» есть все документы, какие только пожелаешь.

– И они отправились в старые архивы «Галах», – догадался Киэй. – Но у вас же есть все копии?

– Есть все копии того, что имеет Астора здесь, в Европе. А все старые массивы данных корпорации нам недоступны. Как вы знаете сами, прежняя контора «Галах» находится в «Сотружестве», на территории бывшей Канады. В зоне отчуждения. Там никто не живёт, и радиационный фон там до сих пор не из лучших.

– Старуха посылает ваших людей в зону отчуждения в «Сотружество», а они там пропадают! Потрясающе! И мы, видимо, следующие в её списке. Что же мы будем делать, Шерлок Холмс? Проследуем по проторенной дорожке?