***
Он боялся опоздать на троллейбус и поэтому, разумеется, опоздал. Тот, на котором он обычно ездил, уже ушел. В ожидании следующего на остановке собрались люди: некоторых Степан знал в лицо. Получается, они тоже сегодня опоздали? Юноша вздохнул.
Перед глазами по-прежнему стояло зловеще улыбающееся облако. В душе зародилось неприятное предчувствие, и, чтобы отвлечься от гнетущих мыслей, Степан стал разглядывать стоящих на остановке людей.
Вот толстая тётка лет сорока копается в необъятной сумке. Старик в старом пальто и побитой молью шляпе держит в руке трость с блестящим серебристым набалдашником в форме совы. Симпатичная девушка нетерпеливо постукивает носком туфли, поглядывая то в сотовый телефон, то на улицу, где должен появиться троллейбус.
Степа, как говорится, на несколько секунд «завис», засмотревшись на девушку, которая оказалась настоящей красавицей. Ребята-однокурсники часто подшучивали над его оценкой внешности той или иной девушки: уж очень она отличалась от их собственной. Но в этот раз они бы точно не стали над ним смеяться. Девушка действительно была красива. Настолько, что Степа разом забыл и об облаке, и о троллейбусе, и вообще обо всем на свете.
Незнакомка скользнула по нему равнодушным взглядом и снова взглянула на экран мобильника. «Наверное, опаздывает», – решил Степан. «Сколько же сейчас времени?» Он полез в карман джинсов, чтобы выудить оттуда телефон.
В кармане кроме нужного ему гаджета оказалось еще много разных вещей: мелочь, старые билеты, чеки, оторвавшаяся от рубашки пуговица… Выбросив мусор в урну, Степа засунул мелочь назад в карман и только хотел взглянуть на экран телефона, как услышал громкое: «пфф». Это открылись двери троллейбуса, появление которого он, увлекшись разглядыванием находок, выуженных из кармана, не заметил. Спохватившись, молодой человек сунул телефон в задний карман джинсов и, подсадив старика с тростью, следом за ним забрался в салон.
ГЛАВА 2. Встреча
Сегодняшний день начался с неприятностей. Сначала у Светы порвался шнурок на кроссовке, и ей пришлось не только переобуваться, но и переодеваться. Из-за этого она опоздала на троллейбус.
А потом какой-то парень, по виду ботаник, уставился на нее и вот уже несколько минут не сводил глаз, как будто она была не человеком, а неведомой зверушкой или музейным экспонатом. Света еще раз взглянула на юношу и быстро отвела взгляд. Не хватало еще, чтобы он подумал, будто она им заинтересовалась…
Троллейбус пришел уже переполненный, и девушке с трудом удалось в него забраться. Она стояла на передней площадке, уцепившись рукой за поручень, но, несмотря на давку, заметила, что странный субъект, разглядывавший ее на остановке, тоже умудрился втиснуться в троллейбус.
Он стоял совсем недалеко, у средней двери. Когда троллейбус тронулся, Свету качнуло и поволокло куда-то в сторону. «Вот почему я предпочитаю ездить в общественном транспорте в кроссовках. Мало того, что в туфлях неустойчиво, так еще и оттопчут все ноги…» – мрачно подумала девушка.
Её взгляд скользнул по пассажирам и остановился на женщине, сидящей на переднем сиденье, спиной по ходу движения, лицом к Свете. Она невольно привлекала внимание какой-то усталой обреченностью: странно было видеть молодую женщину в таком подавленном состоянии ранним солнечным утром. Какой же она станет ближе к вечеру?
Троллейбус снова резко затормозил, и пассажиров изрядно тряхнуло, некоторые чуть не упали. Послышались возмущённые крики и язвительные замечания в адрес неумелого водителя.
То ли от долгого ожидания на остановке, то ли от духоты, царившей в троллейбусе, но люди были настроены очень воинственно. Света вспомнила, что, самой устойчивой является третья балетная позиция и попыталась встать именно так: чуть выдвинула вперед правую ногу, а левую прижала к ней, уперев пятку в середину ступни. В результате получилось что-то вроде буквы «т». Почувствовав себя увереннее, она снова посмотрела на женщину. Солнце светило той прямо в лицо, вынуждая сидеть, низко опустив голову.
И тут Светлана с удивлением заметила, что, оказывается, у женщины на коленях сидит маленький ребенок, которого девушка сразу почему-то не заметила. У него были светло-рыжие волосы и очень бледное лицо, при взгляде на которое не хотелось умиляться и нежно щипать за щечку, приговаривая «Кто это у нас такой красивый?» Наоборот, в нем было что-то такое, что вызывало чувство брезгливости и неприятный иррациональный страх. Странным было и то, что малыш в галдящем скопище народу вел себя абсолютно спокойно.
Солнце светило ему в лицо, и другой ребенок попытался бы отвернуться, спрятаться на груди матери, наверняка начал бы капризничать, а этот вёл себя совершенно по-другому. Он сидел, не двигаясь, и смотрел на всех немигающим взглядом. Это было настолько противоестественно, что Света, забыв о приличиях, стала пристально разглядывать малыша. «Какой-то он странный… Белокожий, рыжий… А у матери кожа смуглая, да и волосы темные. Наверное, пошел в отца. Ведь рыжий ген доминантный. А может это чужой ребенок и женщина его похитила? Нет, не может такого быть! Ведь в таком случае он не сидел бы так спокойно…»
Пока девушка размышляла над загадками генетики, троллейбус «дополз» до следующей остановки и с трудом открыл двери, чтобы выпустить пассажиров, однако никто не вышел. Троллейбус напрягся, зарычал, застонал, утробно ухнул и вновь тронулся с места. Пассажиры качнулись вперед, потом назад, покрепче вцепились в поручни и поехали дальше.
Света вновь взглянула на странного ребенка. Он куклой сидел на коленях матери, уставившись глазами в одну точку. «Почему она не развернет его от солнца?» – подумала девушка, тяжело вздохнула и вздрогнула, неожиданно для себя услышав:
– Вам плохо?
Она повернулась: рядом стоял тот самый очкарик, который гипнотизировал её взглядом на остановке. Как он сумел пробраться к ней сквозь такую толпу людей? Между тем парень внимательно смотрел на нее, и Светлане пришлось ответить:
– Мне хорошо. Очень хорошо.
– Приятно это слышать, – очкарик неуверенно улыбнулся.
Света отвернулась: она не хотела продолжать разговор и уж тем более знакомиться. Но ее собеседник оказался очень настойчивым:
– Вы, наверное, студентка?
– Угадал.
– А где учитесь? – продолжал допытываться парень.
– В академии физкультуры, – не моргнув глазом, зачем-то соврала Светлана, но очкарик сразу же поверил в ее ложь.
– Я так и подумал. Вы очень спортивная… Выглядите… выглядишь спортивно, – решительно закончил он начатую фразу, перейдя на «ты».
– А как тебя зовут?
«Ну вот, началось… Сначала как зовут, потом где живешь… Сейчас еще ник Вконтакте попросит…или инсту. Что ему от меня нужно? Вот пристал… »
– Меня зовут Эсмеральда, – резко ответила Светлана, надеясь таким образом закончить разговор.
– Редкое имя. Никогда такого не слышал.
Света собралась съязвить: «Классику нужно читать!», но в последний момент сдержалась.
– А тебя как зовут? – по инерции спросила она, забыв, что не собиралась поддерживать беседу.
– Степа.
– Тебе идет это имя, – стараясь, чтобы в голосе не слишком заметна была ирония, ответила Светлана.
Девушка попыталась припомнить, встречала ли она раньше парней с таким старомодным именем, но так и не смогла. Юноша довольно улыбнулся, решив, что она сделала ему комплимент. «Интересно, как его зовут дома родители? – продолжала мысленно рассуждать Света. – Может, Степашка? Или Стёпик? А, впрочем, какое мне дело…»
Она отвлеклась от неожиданного собеседника и снова посмотрела на рыжеволосого малыша. Тот по-прежнему сидел на коленях матери, уставившись в одну точку. Троллейбус начал тормозить. Спальный район заканчивался, и скоро они должны были выехать на оживленную городскую магистраль. Это означало только одно – ехать они будут еще медленнее.