Ну и задница же он!

– Дешёвый приём, Джо. Со мной это не прокатит. И, раз уж мы прервались, ответь мне на один вопрос. Ты сказал, что я сбежала из-под твоей защиты. Что ты имел в виду?

– Расскажу после того, как мы закончим.

– Мы не начнём, пока я в таком положении. Если хочешь, чтобы не один ты получил удовольствие, сними повязку и освободи меня. Руки затекли. И ещё я хочу тебя видеть.

– Как скажешь, сладкая.

Его тон насмешливый, однако в нём отчётливо сквозят угрожающие нотки. Я и не надеюсь, что он расстегнёт наручники и отстегнёт ремни. На самом деле, мне до чёртиков страшно. Я просто храбрюсь из последних сил. От Джозефа можно ожидать чего угодно, и мне кажется, что сейчас он сделает со мной что-то ужасное. То, как он произнёс это, только подтверждает мои опасения. Однако в следующую секунду происходит такое, чего я и ожидать не могла.

Звякают замки и пряжки, и я ощущаю свободу.

– Подберём тебе что-то поудобнее, – шепчет Джозеф мне на ухо, затем отходит.

Снимаю повязку, растираю затёкшие руки, поднимаю голову, осматриваю балки, к которым прикреплены ремни с наручниками, и только после этого возвращаю внимание на Джозефа. Он стоит чуть поодаль, наблюдая за мной как хищник за добычей.

И, чёрт подери, каким бы засранцем он ни был, но он прекрасен сейчас!

Обнажённый торс, чёрные брюки, слегка взлохмаченные волосы. Его глаза поблёскивают сталью, отравленной похотью. В руке плеть. Он держит её небрежно, будто забыл о ней. Но это всё игра. Ему не терпится пустить её в ход.

Бесшумно ступая босыми ступнями по деревянному полу, Джозеф медленно приближается ко мне. В его движениях таится опасность, но вместе с тем и грация. И я уже не замечаю, что перестала растирать запястья. Просто пялюсь на него, восхищаясь игрой прорисованных мышц.

– Туда, – приказывает он, кивком головы показывая мне за спину.

Оборачиваюсь, оглядываю помещение и присвистываю. Эта комната полностью оборудована под БДСМ-сессии. Даже клетка и кровать имеются. Четыре толстых бруса, расположенные по углам кровати, соединены между собой балками. С одной стороны размещён Андреевский крест, а с другой – станок. Многофункциональная вещь, надо сказать. Фиксирует руки и голову, позволяя вытворять с партнёром всё, что угодно. Сама не раз использовала. Но не на себе.

Чуть поодаль стоит ещё один станок. Этот уже имеет сиденье. Да в этой комнате вообще есть абсолютно всё! От флоггеров до самых настоящих садистских механизмов.

– Джо… – только и удаётся выдохнуть, прежде чем я впечатываюсь спиной в его торс, лишаясь возможности отступить назад.

Джозеф подталкивает меня к станку у кровати, и внутри разгорается нехорошее предчувствие.

– Что ты хочешь сделать?

Не произнося ни слова, Джозеф открывает фиксатор и надавливает мне на спину, заставляя опустить голову в выемку.

– А как же обговорить всё?

– Ты наказана, Валэри. Права голоса у тебя нет. Лучше стой смирно, не хочу тебе сильно вредить.

Не обращая внимания на мои протесты, Джозеф располагает мои руки в выемках по обе стороны от головы и закрывает фиксатор. Вот и всё. Моя голова и руки закованы в кандалы. Ощущение, что положила голову на плаху, и скоро придёт палач.

Долго ждать не приходится – удар прилетает довольно ощутимый. А следом ещё один, более сильный. И ещё. Ещё. И ещё. Кожа вспыхивает, поджигая миллиарды нервных окончаний. Ощущение от последующего удара вспарывает мышцы изнутри, и боль – вязкая, острая, тягучая, но вместе с тем простреливающая – растекается от ягодиц и бёдер по всему телу, а затем устремляется в мозг.

Мой крик не похож на крик наслаждения. Я дёргаюсь и вою, вою без остановки. Не наслаждение он мне дарит, а самую настоящую пытку. И если бы мне не нравилось это острое, рискованное, болезненное хождение по грани, я бы, возможно, уже потеряла сознание.

От непрекращающихся простреливающих импульсов я забываю, как говорить и дышать. Боль затмевает всё. Джозеф не даёт мне прийти в себя, он начисто лишил меня возможности соображать. Сейчас я не разумное существо, а жалкий одушевлённый объект, у которого сохранился только один инстинкт: выжить.

Удары сыплются градом, без остановок. И сила воздействия лишь увеличивается. Но усилием оставшейся воли я заставляю себя сцепить зубы и терпеть, не поддаваться хаосу, который следует за вспышками боли. Я очищаю сознание от ненужного, перестаю обращать внимание на боль, и ко мне возвращается способность соображать. Я вспоминаю кто я, где я, с кем я и что со мной делают. Осознание вызывает мощную вспышку гнева.

Этот кретин со всей дури лупит меня по заднице. Без моего согласия. Кем он себя возомнил?! Карателем? Крутым доминантом?

Да, он не взял в руки плётку, но мои ягодицы и от воздействия паддла полыхают так, что того гляди взорвутся. Только сейчас до меня доходит, что не было оговорено даже стоп-слово.

– Джо, стоп! Хватит!

На удивление удары прекращаются сразу же. Джозеф отшвыривает шлёпалку, расстёгивает брюки, проводит пальцами между моих ног, убеждаясь, что я всё ещё готова принять его, и резко входит.

Стонем в унисон. Он замирает во мне на несколько секунд, а затем начинает двигаться. Быстро. Яростно. Беспощадно. Джо раз за разом отправляет меня на пик наслаждения, но сам и не думает кончать.

Он словно с цепи сорвался. Долбится в меня как сумасшедший, не останавливаясь, не сбиваясь с бешеного ритма. Я выжата и морально, и физически, мне нужна передышка, но он мне её не даёт. Вколачивается так, что ещё немного – и на этот раз я точно потеряю сознание. Это настолько остро, запредельно, одурманивающе, что я уже не понимаю, где реальность, а где забытьё. Собственные крики кажутся чужими.

– Сука, – хрипит Джозеф, вырывая меня из пучины забвения. – Что ты делаешь со мной, а? Какого хрена, Валэри? Откуда взялась такая на мою голову?

Это ты что со мной делаешь, Джо? Никому я не позволяла так с собой обращаться, а тебе – можно.

Можно, потому что я сама тебе разрешила. С самого начала.

Где были мои мозги? А где они сейчас? Почему я позволяю тебе заходить всё дальше и дальше? Ты же не остановишься, Джо. Не остановишься, пока я сама тебя не остановлю.

И самое страшное, что я уже и не знаю, хочу ли я тебя останавливать…

Не понимаю, что меня разбудило. Судя по всему, сейчас глубокая ночь. Джозефа в кровати нет, и это странно. Мне бы спать дальше, но что-то подсказывает, что лучше встать. Тем более, я хочу пить, да и ответов я от него так и не получила. Разумнее, конечно, отложить этот разговор до утра, но…

Встаю с кровати, набрасываю халатик, выхожу в коридор. На этаже никого. Наверное, все мирно спят, и только я брожу словно привидение. Ну и ещё Джозеф где-то шарахается.

Идти сейчас трудно. Тело ломит, между ног саднит, а задница горит до сих пор. Перед тем как лечь спать, я осмотрела себя в зеркале. Синяки точно будут. Хорошо, что других повреждений нет. Однако чувствую я себя полностью выжатой и опустошённой. Силы ко мне так и не вернулись.

Но ноги сами несут меня к кабинету. Дверь приоткрыта, слабая полоска света пробивается в коридор. Подхожу ближе. Голоса довольно громкие, даже слух напрягать не нужно.

– Ты хочешь уволить Тони?

– Да, Томас.

– Руководителя отдела внутренней безопасности «ДжейТи Корп»? Но он даже не знает про наш дочерний проект.

– Именно.

– Так в чём логика, Джо?

– Я не уволю его на самом деле. Но для всех он будет выгнан с позором. Никто не будет знать настоящее положение вещей, кроме нас троих. Настоящий предатель расслабится и обязательно допустит ошибку.

– Усыпляешь бдительность?

Джозеф отвечает утвердительно, а затем обрушивает на Томаса длинный монолог рассуждений. Судя по всему, Джо решил провести эту ночь в компании своего верного пса и алкоголя. Уже думаю, что разумнее будет продолжить путь, но тут Джозеф задаёт вопрос, который заставляет меня припасть к двери: