– Предлагаю остаться здесь и отдохнуть, я буду только рад, – Сгирель подошел к высокому окну, еле уловимо пахнущему сосной, чуть шире приоткрыл створки с безукоризненно чистыми стёклами. Казалось, он немного волновался.

За окном в легкой перламутровой дымке серебрилось Жемчужное озеро. Повеяло запахом воды и леса, неподалёку крякнула дикая утка, ей ответила вторая.

Дейра удивлённо посмотрела под ноги на простирающийся до самых стен узорчатый ковёр:

– Ничего себе, Сгирель! А раньше ты принимал меня реально в пещере! С необтёсанными стенами, валунами, с костром посредине…

– Принимал. Но ты же не думала, что я там и живу? Это тоже, кстати, моя пещера. Есть ещё комнаты, Дейра, можешь выбрать, которая тебе нравится, – голос линса при обращении к ведьме менялся, становился бархатистым, ласковым, и взгляд таким же.

Дейра прикусила губу. Конечно, она думала. И за сумасшедшего принимала, и хамила.

Сгирель еле заметно улыбнулся, вышел в коридор, сделав ведьмочке приглашающий жест. Дейра бросила растерянный взгляд на то, как брат собственнически обнял подругу и отправилась за линсом; Лада и Жехард остались в уютной комнате с зелёными, поблескивающими, как подаренный Сгирелем кулон, стенами. Они действительно были полностью из агата. Пахло новой мебелью, экзотичными фруктами с хрустальной вазы на столе, притягивали взгляд картины в позолоченных рамах, – меньше всего ожидала увидеть их в "пещере".

Лада прильнула к Жехарду и вдруг поймала себя на том, что дрожит. То ли от недавних переживаний, то ли оттого, что в пещере, несмотря на лето в разгаре, было прохладно. А Жехард был таким теплым, таким умиротворяющим, таким… Жехардом.

– Замерзла? Сейчас я тебя высушу. – Он на миг отстранился, сделал пас, одежда, мокрая от росы, высушилась. Стало теплее, но Лада опять скользнула к широкой груди, еще и обхватила руками сзади, как спасительную соломинку. Ну ладно, соломинка неподходящее слово для такого великана. Однако в мире Близ все так непредсказуемо менялось, что хотелось хоть ненадолго остановиться, замереть, побыть в уютных объятиях. И остановить время, растянуть секунды…

– Моя Земляничка. Моя, – тихо засмеялся в волосы Жехард в ответ на ее тиски, чуть крепче сжал, легонько качнул и вдруг признался: – Кажется, сегодня я впервые в жизни ревновал.

Лада фыркнула.

– Глупо, понимаю, – продолжал Жехард. – Также знаю, что к Лардену ты вот так на грудь не бросилась бы. Лишь ко мне. Ведь ты – моя. Слышишь?

– Слышу. Твоя. Но сейчас ты все равно уйдешь по делам, – вздохнула Лада.

″Нужно первой оторваться от своего магнита, я ведь гордая вроде бы… Была когда-то.″

Не оторвалась. Передумала: слишком хорошо с ним и тепло, слишком нравился слегка пьянящий запах его кожи и даже тихое дыхание в волосах на макушке. Но выдернула мысли со сладкого настоящего, направив их в ближайшее будущее:

– Жехард, может, мы с Дейрой действительно поживём тут некоторое время? Мне всё равно нужно быть здесь для транса.

– Да, оставайтесь, – арджазиец продолжал удерживать в своих объятиях. – Так даже лучше. С линсом безопасно. Когда вы с Дейрой здесь, мне спокойнее.

Он все же отстранился, поцеловал в висок.

″Кто б сомневался: ему от меня оторваться легче, чем мне от него.″

– Как же хочется остаться с тобой, Земляничка. Но мне пора, – сказал Жехард, создавая портал.

Он подбадривающе улыбнулся и исчез.

Лада, поёжившись от холода, принялась обследовать новые апартаменты. Пещера поражала: натуральность, дороговизна плюс действительно потрясающий вкус бывшего короля линсов. В шкафу обнаружились ее вещи, оставшиеся целыми. Было странно выдеть их без следа гари иди дыма. Казалось, налет кегретов рассек ее жизнь на ″до″ и ″после″. И не только ее, но и Дейры, Сгиреля, Лардена.

Спать не хотелось. Набросив на плечи серонскую куртку, отправилась искать ведьмочку. Нашла быстро: она осваивалась в соседней комнате, но казалась такой сонной и вялой, что Лада поспешила оставить её одну – пусть отдохнёт.

Стены коридора были из серого агата с чёрными и белыми разводами, с извивающейся радужной лентой, тянущейся то вверх, то вниз по оригинальной задумке художницы природы. Лада провела по стене пальчиком: гладкая, приятная и холодная.

Впереди послышался шум, глухой грохот. Опасливо заглянула в открытую дверь: хозяин пещеры делал магические пасы, вследствие которых комната наполнялась мебелью и утварью лаборатории.

– Почему ты не спишь? – линс вытер лоб тыльной стороной ладони, обернулся к Ладе.

– Не спится, – пожала плечами, переступая порог. Сгирель понимающе кивнул, сделал ещё один пас, и на подоконнике появился горшок с Руз. Лада, несмотря на усталость, подбежала к цветку, он прильнул к её руке, обдав нежным ароматом, и прошелестел встревоженно: "Как вы? Как Дейра? Ларден?"

– Всё хорошо, Дейра спит, Ларден живой, – Лада оглянулась на линса, тот слегка улыбнулся: знал о розочке. Знал и молчал. Взглянула на него пристальней: бледный, с капельками пота на лбу… А ведь на перенос предметов в таком количестве нужны немалые силы.

В лабораторию методично перемещались полки, шкафы, сушенные травы, появились котелки.

Через полчаса Лада уже варила зелье для Данза, по ходу придумывала рифмы для заклинания.

Часть готового снадобья налила во флягу, часть добавила в целебную мазь. Немного волновалась, ведь до сих пор использовала зелья лишь для себя. Ещё очень хотелось отправиться к донкам сразу же, узнать, не налетали ли на них кегреты и посмотреть, как подействует на зелье.

Сгиреля увидела возле спящей Дейры. Он так о чём-то задумался, что даже не заметил вошедшую; линс опять был сильным, аура мощной.

"Так вот где он берёт силы – рядом с любимой," – подумала, тихонько закрывая приоткрытую дверь – не время его беспокоить. Лучше пока и самой отдохнуть.

Когда Лада проснулась, показалось, что она опять в лесном доме, в своей комнате. Вспомнила, что его уже нет, открыла глаза. В воздух подмешался знакомый запах роз. Лада поднялась с кровати, подошла к окну и всё поняла: Сгирель перенёс сюда цветочные кусты с участка возле разрушенного дома.

– Ты опять посадил здесь розы, – послышался гневный голос Дейры совсем рядом. – Для кого?

– Для тебя, Дейра… – сказал ласково линс.

– Боишься моей магии? – в голосе ведьмочки сквозила насмешка.

– Не боюсь, – ответил Сгирель, как всегда, с достоинством.

– Тогда зачем они? Лардена здесь нет и не будет.

– Никакого подтекста, Дейра. Разве ты не знаешь, что я уже люблю тебя по-настоящему? Да, ты могла бы применить арджазийкую магию, я мог бы отразить её, как… – Линс ненадолго замолчал. – Но разве тебе нужна ложная взаимность?

– Не тебе решать, что мне нужно, линс, – холодно ответила ведьма и, судя по шороху, сделала пару размашистых шагов.

– Дейра…

– Не подходи.

Послышался странный, незнакомый треск. Лада выглянула в окно: Дейру окружала ледяная стена! Повеяло холодом, солнце и сочная зелень заискрились, отражаясь во льду яркими всполохами.

Сгирель подошёл, коснулся преграды ладонью, поджав губы. Ладе было видно, как он заиграл желваками. Стена начала таять по всей ширине. Миг – и Дейра опять стояла перед линсом. Оба в чёрном, тонкие, напряжённые, словно чужеродные на фоне лета. Дейра упрямо тряхнула волосами, взмахнула рукой – стена возникла ещё ближе, как тонкий стеклянный кокон; на каштановых волнах волос появился иней.

"Вот тот момент, когда и Дейра немножко дура. Замёрзнет ведь!" – подумала Лада, удерживая себя от того, чтобы броситься к ней и постучать по льду.

Сгирель опять растопил стену, круто развернулся, ушёл. Дейра опустилась, закрыла лицо и заплакала. Вокруг неё чернела обмороженная трава, за спиной переливалась серебром озёрная гладь, а рядом упрямо и виновато колыхались на лёгком ветерке нежно-розовые и бледно-жёлтые розы.