– Вот ты где, – он подхватил дочь на руки. – Смотри, что я привез, – Ярослав достал из запазухи резной кинжал, изукрашенный драгоценными камнями и золотом.

Рагнеда незамедлительно вынула подарок из ножен. Серебряный клинок был неострый, изрезан узорами. Рагнеда так обрадовалась оружию (пусть и сувенирному), как девочки обычно куклам радуются. Ярослав понял, что угодил любимице.

Север с Трезором, завидев Ярослава, подняли лай, скакали, виляли хвостами, вставали на задние лапы. Князь уважил охранников дочери, приласкал и их.

– Светозар! – Ярослав раскрыл объятия для эльфа.

Они крепко обнялись.

– Ну как, ты еще не передумал учить мою девочку? Слушает она тебя? Во всем?

– На лету схватывает, даже объяснять не приходится – раз показал, уже запомнила.

– Пару месяцев назад я савсем убедился что не зря тебе дочь доверил. Выручили вы меня: Рагнеда – огнем, ты – мечом. Если бы ты не научил ее тогда, нас бы в лесу разбили. Пошлите в дом, все расскажу, – Ярослав позвал домочадцев в избу. Конец ноября морозным выдался, да и снегу что-то навалило за неделю. Зябко было стоять на улице без движения (одним псам только не было холодно – от них пар так и валил). За ужином Ярослав поведал как он раскрыл обман Святополка, как на них в лесу напали, как у Юрия беда стряслась, да как ему помогали порядки наводить.

Наступила зима. Все лешачи готовились к святкам. Дети (не без помощи мам и старших сестер) делали наряды, готовили мешки под сладости. Светозар, словно сам был маленьким, напросился с ребятней колядовать. Ему очень хотелось посмотреть на ночные гуляния, ведь в последнее время он только и слышал о ряженых.

Гуляли все: и стар, и мал, и дни и ночи на пролет. Молодежь и ребятня пели колядки, катались с горки, играли в снежки. Девки гадали на суженых, а парни (вместе с ними и Светозар) подслушивали и подглядывали за ними. Молодые люди загодя узнали что девушки в бане гадать собрались и спрятались там. Что сделать труда не составило – ночью да в темноте в бане ничего не видно. Девушки задавали вопросы, а молодые люди, прикинувшись нечистью, отвечали. Ну, а когда надоедали эти девичьи расспросы о любви, пугали бедняжек, которые и так со страху тряслись. Девицы с визгом разбегались, а потом собирались где-нибудь и обсуждали кто чего нагадал. Парни со смеху умирали, слушая эти сказки.

Днем на красной горке пели, водили хороводы, состязались кто во что горазд. На праздники, как обычно, приехал Андрей из Чернигова. Он обожал отмечать праздники у брата, в Лешевой Пади – лешачи как-то по особому их проводили, не так как в городе. Тут легче дышалось, было веселее, проще. Приехал в гости и Юрий с сыном (Всеслав уговорил отца съездить к Ярославу, развеяться. Юрий все еще горевал по младшему отроку).

Всеслав быстро поладил с местными мальчишками. В первую же ночь, как приехал, нарядился и с ними побежал колядовать.

Те, кто уже насобирал подарков и вкусностей, катались с горы. Юрий, долго не думая, присоединился.

Наместник пожелал отблагодарить за гостеприимство лесной народ. Он предложил всем, кто пожелает, отдать своих детей в его поместье на обучение грамоте и прочим наукам, лично приглядеть за чадами. Андрей поддержал его. Хоть и он тоже помогал лесной ребятне с образованием, забирал в Чернигов, но знал, что Юрий располагает лучшими учителями, и поддержал его.

Белояр первым вызвался и отдал своего сына наместнику. Мальчик с охотой поехал, да и с сыном Юрия Вольга подружился.

Юноша давно хотел куда-нибудь уехать, белый свет повидать, да от строгого батьки подальше. Белояр редко выказывал единственному сыну отцовские чувства, держал мальчика в ежовых рукавицах и жене не позволял нежить его:

– Чай не девка, нечё телячьи нежности развозить, – говаривал он.

Боялся Белояр за сына, что девицы-красавицы с толку собьют. Молодец уже на них заглядываться стал, от тренировок отлынивал. Вольге было уже тринадцать. Он был рослым, хорош собой: голубые глаза, светлые локоны. Ярослав понимал друга – он для сына лучшей доли желает. И считал, что если мальчик подальше от дома уедет, это будет самое то.

Несколько мальчишек и девочек после праздников отправились с наместником в его город. Рагнеда осталась в селении. Читать-писать ее учил сам Андрей и родители, Светозар обучал владению луком, кинжалом, саблями, в общем, всем, чем сам умел сражаться. Так же ее ловкость и проворство развивал. Ведь дети прирожденные акробаты, лишь с возрастом тело теряет гибкость, если его не тренировать. Эльф усмотрел в девочке воина и старался сделать все, чтобы она стала самой лучшей.

Да и от домашней работы держал ее подальше – все, за что девочка бралась помагать, только ломалось, рвалось, путалось, горело… А уж если варить пыталась, то такое наготовит, что и скотина есть не станет. Мать уже бросила все попытки сделать из Рагнеды хозяюшку. Она поняла, что это не для ее девочки, и воин из нее выйдет куда лучший, чем домовница.

Эльф погнался за девушкой. Ветер трепал ее длинные волосы. Казалось, стоит протянуть руку, и схватишь беглянку.

Она с разбега налетела на двухметровую стену, что стояла на тренировочном поле, пробежала вверх несколько шагов, оттолкнулась и, развернувшись в воздухе лицом к Светозару, замахнулась на него саблей. Эльф, в то время, когда Рагнеда бежала по вертикали, прыгнул на бревно, лежавшее на подпорках, и с силой оттолкнулся от него, стараясь поравняться с ученицей. Он едва успел отбить удар. Как только они приземлились на ноги, девушка снова ударила, метя в голову. Светозар преградил путь оружию Рагнеды, подставив свой клинок поперек и оттолкнул острое, как бритва, стальное лезвие, после чего ответил таким же ударом сверху. Рагнеда перехватила эльфийский клинок, повела орудия в сторону и повернулась на месте, заставляя и Светозара повернуться вокруг своей оси. Когда скрещенные клинки снова оказались на уровне груди обоих соперников, Рагнеда с силой толкнула эльфа и тот слегка оступился. Девушка же не сдвинулась с места. Кроме того, она даже отвернулась от него, рискуя получить нож в спину. Княжна закрыла глаза и слушала. Светозар решил ударить справа. Позиция была удобная, да и Рагнеда стоит к нему спиной. Только он успел сделать шаг и занести саблю для атаки, воительница лишь резко выбросила руку в сторону. Клинок княжны казался продолжением ее руки. Удар пришелся в грудь эльфа, который вовремя остановился. Он так и застыл с занесенной для удара саблей. Лезвие клинка Рагнеды было настолько острым, что Светозар, едва коснувшись его грудью, увидел как упала под ноги веревочка с бирюзовым кулоном, который он носил не снимая (подарок покойной Предславы). А та часть веревочки, что осталась на шее, даже не шелохнулась, будто ее и не рассекли вовсе. Рагнеда услышала как зашелестела трава от падения камушка. Княжна открыла глаза и торжествующе улыбнулась. Затем она повернула голову к учителю и увидела застывшее на его лице недоумение.

– Научил на свою голову… – проворчал Светозар.

Рагнеда опустила руку. Светозар инстинктивно потрогал то место, где пару секунд назад прижималась смертоносная сталь. Он глазам не верил: одежда осталась целой и невредимой. Девушка перекинула свой клинок через плечо и отправилась на лавку – тренировка длилась уже несколько часов, нужен был отдых.

Рагнеде было почти пятнадцать лет. Подобно бутону она распускалась и хорошела на глазах. Иногда Светозар ловил себя на том, что видит в ней не только ученицу, но старался гнать такие мысли.

В княжне было и не узнать ту маленькую хулиганку, что давала отпор мальчишкам. Ее русые волосы выгорели на июньском солнце, так, что некоторые прядки стали совсем белыми. Кожа едва покрылась легким загаром, а лазурно – голубые глаза, в которых, казалось, скрыт кусочек неба, светились одновременно озорством и нежностью к учителю. Девушка была стройна, как береза. Никто бы не сказал, что в этой худенькой и хрупкой с виду, хорошенькой девице столько силы, что с ней не справиться ни одному лесному воину. Даже Светозар иногда не мог ее одолеть. Он научил ее всему, что знал и умел. Но теперь иногда и он у нее учился.