И ты решил биться? – спросил Дайвер, забывший про икоту.

Вы видишь иной выбор?

И чем все закончилось?

А чем оно все могло кончиться? Что я мог против него? - горько усмехнулся Серафим. – Одна царапина, одна капля крови. И он меньше чем за минуту вымотал меня, разрубил меня своей алебардой и пошел исполнять обещанное. И... исполнил. Все были убиты.

Повисла мертвая тишина. Лишь тихо сказала Аксонна, заметив, как бледен Дайвер:

Но ведь ты здесь.

Сталкер закусил губу.

Я умер бы очень быстро, это так. Но тот магистр... за секунду до собственной гибели... он вдохнул в меня собственную жизнь. Ритуал Обмена. Никто этого не делал, никогда, это все голая и бесцеремонная теория, но... но что ты скажешь Аватару Альтруизма. И я сумел продержаться до прихода подкрепления. А магистром этим был ваш отец, Элексис, - посмотрел Ларгентум на двойняшек. – Идем, - резко сказал он, непривычно быстрым шагом направляясь вперед, - у нас много дел.

Когда отряд ранжеров вышел к старым оборонным рубежам одноименной с планетой столицы сталкеров, рассвет едва забрезжил. Небо уже было светло-фиалковым, и где-то у горизонта оно уже значительно позеленело и порыжело. Звезды поблекли, и два узких, немного различающихся по величине полумесяца лами'идских лун Кай и Зун, отливая призрачным серебром, медленно растворялись в пробуждающихся небесах.

Кристофер тем временем рассказывал об истории появления этих стен, названных сталкерами Изу-Каррит – Нерушимые. Стены и в самом деле выглядели в минимальной степени потрепанными временем, ветрами и дождями. Медик подтвердил, что Изу-Каррит строились лучшими мастерами Лами'идской Империи, строились навеки и во имя показания мощи тогдашнего Императора. Когда-то давно, говорил Кристофер, во времена Трех Империй, Изу-Каррит служила непреодолимым барьером между этими Империями, и ни западная Каир'рахаи, ни южная Рак'катак не были в силах переступить этот кордон, а после и плюнули на мирно занимающуюся собственным развитием Лами'иду и попросту дрались между собой. На вопрос Аксонны, отчего вообще произошел раскол на Империи, Кристофер с фырком сказал, что нет и не будет такой расы, которая в свои Средние века уже разобралась со своей религией.

Полагаю, нам все же не стоит привлекать к себе внимания, - произнес Ларгентум, когда прибежавший с разведки Дайвер рассказал о расположенном впереди аванпосте императорских войск. – Кто знает, какой им отдан приказ?

Ты предлагаешь обойти? – спросил Элу, щурясь в темно-хризопразовые джунгли и пытаясь разглядеть чьи-нибудь силуэты.

Какое там обойти, - зафыркал влезший в паутину Дайвер, пытаясь стряхнуть с себя липкий мусор. – Лес закончился, там все – сплошной пустырь. А эти умники засекут нас с обзорных башен как пить дать. Меня самого едва не заметили, мне пришлось притвориться бревном.

Да тебе и притворяться не очень-то и нужно, - заулыбался Элу.

Уголькам слова не давали!

Кристофер, возившийся с сорванными недавно на снадобья длинными звездчатыми листьями, наугад ткнул Армагеддона кулаком, не дав ему ответить. Засопев недовольно, ибо не следивший, куда пинает, медик угодил по только начавшей заживать ране на спине, Элу отсел подальше, и что-то забурчал.

А как насчет прокрасться под маскировкой? – предложила Аксонна. – Должны же быть какие-нибудь маскировочные чары.

Проблема в том, что маскировочные чары действуют лишь на заклинателя, - покачал головой Ларгентум, - да и половина нашей ватаги о нем знает лишь в теории. Ты вообще не знаешь.

В том и фокус, - закивала анфорка. – Ваш прынц где сейчас? В тюрьме. Если нас поймают, то пихнут туда же - насколько я знаю, в столице всего одна тюрьма по причине низкого уровня дураков.

Ранжеры с сомнением посмотрели на девушку.

А если нас сразу расстреляют? – поинтересовался Кристофер. – Нашим разбросанным в стиле современного искусства по асфальту кишочкам уже будет все равно, куда их кинут. Скорее, подожгут, вот на Сarneficina Lunare (Лунной бойне) жгли мясо, кишки, всего вот этого горы и го…

Кристофер! – застонал Ларгентум.

Впавший было в воспоминания медик виновато икнул и снова уткнулся в свои листики.

Во имя звезд, вы – хреновы маги! – не выдержала Аксонна. - Волшебники, чародеи, как там! Вам что, сложно всей толпой пройти по этому аванпосту? Вынести всех какими-нибудь файерболами, всечь в упор с дробовика?

Дайвер вдруг безумно заинтересовался кустиком травы у себя под ногами, Кристофер старательно резал листики, Элу и вовсе отвел глаза.

Акси, тут все сложно… - слабо произнес он.

Чего сложного? Дай дробовик, я покажу, как надо.

Аксонна, - устало произнес Ларгентум, - здесь и в самом деле не все так просто, как кажется.

Анфорка скептично прищурилась.

Я надеялся, что ты поймешь, что здесь происходит, когда рассказывал тебе о Дираэле, - пожал плечами Серафим. – Дираэль – манипулятор. Причем очень сильный. Он соблазнит, убедит любого сделать все, что он хочет. Не выйдет сманить харизмой – принудит силой, пытками, обманом и еще миллиардами способов. Пусть мы пока не знаем, чего именно он хочет, ясно то, что он решил извратить целую расу, занимающую один из главенствующих постов в мире. Ему и ему подобным как пить дать развязать войну и уничтожить целые народы. Эти несчастные - лишь начало.

Они не заслужили такой участи, - тихо произнес Дайвер. – Кем бы сталкеры ни были. Быть марионеткой в руках безумца – хуже судьбы я не знаю.

Братство ранжеров было создано в оппозицию таким, как Дираэль, - продолжил Ларгентум. – Мы ни нарушаем закон, ни убиваем и используем невинных. Я понимаю, что тебе сложно сразу отречься от своего прошлого, и своих привычек, - слегка наклонился он к умолкшей Аксонне, прямо глядя ей в глаза, - но ты не должна переставать пытаться. Потому что если ты не будешь, это сделает тебя ничуть не лучшей, чем Дираэль.

Анфорка медленно кивнула.

Я… я поняла. Я не подведу.

Я уверен, что не подведешь, - кивнул Серафим, выпрямляясь. - А пока, полагаю, стоит поискать обходной путь. Дайвер, ты не сбегаешь еще разок?

Марон бодро кивнул и умчался в джунгли.

Но на то Дираэль и рассчитывает, верно? – спросил Элу, подходя к сестре и магистру. – Что мы не станем убивать подчиненных им сталкеров.

Называйте меня воробьем, если не так, - огляделся Ларгентум и посмотрел на поднявшегося на ноги Кристофера. – Но убивать и не нужно.

Медик плотоядно улыбнулся и выставил ладонь с несколькими ампулами.

Разбирайте парализатор.

В тюремной камере было темно, сыро и очень холодно. С приходом Дираэля так стало везде, не говоря о тюрьме Ава-Найл, прежде считавшейся самой спокойной сталкерской тюрьмой за счет близости правительства, и даже не упоминая о некогда гордых и величественных сердцах сталкеров, ставших угрюмыми, молчаливыми и почти утратившими всякую надежду. Но оставались, как и в любой войне – а это была именно война – повстанцы. И оставался их лидер, пойманный ищейками Дираэля, но не сломленный. Пока, улыбался под рогатым шлемом Владыка Интриг.

Подумай, дружок. Стоит ли твое упрямство этого ужаса? Стоит ли твоя непокорность гибели всех, кого ты знаешь? Кого ты любишь?

С изрезанных, кровоточащих губ пленника сорвался тихий вздох. Выносить пытки становилось все сложнее, а их арсенал у Дираэля, занимавшегося наследником сталкерского престола лично, похоже, был неиссякаем. Инквизитор продолжал улыбаться. Упорство пленника не раздражало его, но забавляло, однако Дираэль понимал, что его терпение не безгранично вовсе, и важный союзник в хитросплетении его плана может… случайно… умереть. Либо просто организм не выдержит, либо сам Дираэль попросту взорвется.