Икел дернул бровью как-то недовольно, но быстро взял себя в руки.

– А они не нападут?.. – он вскинул на меня большие черные глаза, полные слез, и пояснил, – За границей магия не действует. А я еще маленький…

Я кивнула.

– Все в порядке, я тебя защищу, если что.

– Ты себя защитить научись сначала! – фыркнул дядя Дони и усадил меня на самое дальнее от Леса и Лебедя места.

Я вдруг заметила, что у него слегка подрагивают руки, и устыдилась, что теперь еще нервирую его перевертышем с Той Стороны за одним столом. Но Икел застрял здесь из-за меня, и бросать его мне было бы тоже очень стыдно. Тем более, опасности он никакой не представлял. Хотел бы меня убить или похитить – у него было много шансов. Так что я все же верила тому, что он пока просто не может улететь отсюда. А еще он водил меня по Лесу… Но это было на втором месте причин!

В любом случае, раз отпускать или прогонять я его не собиралась, а ситуация сложилась так, надо влить его в нашу компанию.

– Но ведь Тихея охотница, она не слабая, – вдруг улыбнулся Икел, и у меня дрогнуло сердце.

Нет, все-таки он настоящее чудо! Отличный парень! Я смущено и польщено улыбнулась, но быстро скуксилась под недоверчивыми взглядами друзей.

– Охотница за проблемами если только… – не удержался дядя Дони, но Икел будто не услышал.

– Тихея подбила меня стрелой, когда я вылетел посмотреть на человеческие поселения… А потом нашла в Лесу! Я так испугался, думал: вот он, мой конец… – с придыханием рассказывал парень, – Но Тихея меня благородно пожалела, – он тепло мне улыбнулся.

– Подбила, в смысле, попала в тебя? – не поверил дядя.

Парень кивнул.

– Ну конечно! Разве Тихея могла не попасть? Она же лучший стрелок пограничья!

Я поперхнулась чаем и опустила глаза. Ну да, я немножко приукрасила! Но, в конце концов, кто еще может похвастаться тем, что подстрелил злого духа?! Все-таки какие-то основания гордиться собой у меня есть…

И все-таки под пораженным и слегка насмешливым взглядом дяди Дони, на лице которого медленно расплывалась улыбка мне стало жутко стыдно.

– Икел, не надо… – попыталась я остановить его.

– Я знаю, что тебе нравится скрывать свой талант, но это же твои друзья!

Диана раздражено скривилась, глядя на Икела, а дядя Дони счастливо улыбнулся.

– Да мы знаем, на самом деле, что она у нас талант! – покивал он, – Но из друзей тайны выпытывать – не дело.

– Дядя Дони… – жалобно зашептала я, но их уже было не остановить.

Следующие пятнадцать минут два зубоскала неустанно нахваливали меня, вгоняя в краску. И отнюдь не гордого смущения. И все это под взглядом Дианы, в котором читалось обвинение пополам с легким злорадством. Я не злилась.

Просто на мгновение представила, насколько должен был испугаться дядя Дони, увидевший меня в Лесу, и Диана, которой сказали, куда меня нелегкая понесла. Это я знала, что не одна и не пропаду. А они – не знали. Об этом я подумала, и позволила им спокойно спустить пар.

И все же досадливо скрипела зубами.

– У нас пост! – воскликнула болезненно худая женщина, вырывая из рук сына пирожок с мясом.

– От всей души поздравляю, – покивал Рез, доставая из пакета другой, – А у меня червячок! Его надо заморить…

– Не язви, – на кухню зашел отец, успокаивающе поглаживая жену по спине, – Сын, зачем ты опять расстраиваешь свою мать?

Рез закатил глаза.

– Ее расстраивает, что я хорошо ем? Ничем не могу помочь.

Женщина всхлипнула.

– Ну сколько можно… Почему ты всегда такой?.. Лишь бы язвить и паясничать, лишь бы язвить и паясничать – ничего светлого в тебе…

– Ну почему же – волосы! – не согласился юноша, с наигранным удивлением округляя глаза.

– Отдай, – отец протянул руку.

Парень скосил взгляд в сторону выхода, но отец тут же загородил проход своей мощной фигурой.

– Отдай, – повторил он, – В эти дни нужно очищать тело, а не кормить его всякой дрянью.

– Это мое, – покачал головой парень, – Не отдам.

Он попытался пройти, но уже знал, что его так просто не отпустят. И действительно, отец схватил за мягкую, пухлую руку, заставляя болезненно кривиться, и легко вырвал мешок со снедью. Все как всегда.

Рез зло скривился и завопил.

– Это мое! Мое! Я купил за свои деньги! Какого дьявола?!

Отец встряхнул его, успокаивая.

– Перестань истерить. Это всего лишь еда.

– Моя еда! Моя! – не успокаивался парень.

– Пока ты живешь в моем доме, ты будешь жить по моим правилам, понятно?

Отец как всегда говорил спокойно и холодно, и это бесило Реза еще больше, распирая бешенством нутро. На глазах вскипели злые слезы. От мысли о том, что теплые, румяные бока пирожков – только-только из печи! – не найдут на его зуб, не осядут в его желудке захотелось натурально разрыдаться.

Он не помнил, как выбежал из дома, все-таки вырвавшись из захвата отца, но убегая, он то и дело оборачивался. Мысль о том, что его еда осталась там, была как поводок. Тянула назад, шептала, что надо вернуться, прокрасться, забрать вкусности… Рез стиснул зубы и побежал обратно к пекарне. Да, денег почти не оставалось, но это было выше его сил.

– Эй ты, пухляш, – позвал его кто-то, и Рез дергано обернулся.

Тратить время не хотелось, надо скорее идти в пекарню, потратить там все деньги и бежать к друзьям. Парень зло оглядел высокомерную физиономию кретина Деймоса. Хорош, чертяга. Но какая же бесячая гадость!

– Чего?

– Ты, кажется, вокруг мелкой отираешься? – он оглядел его, презрительно скривившись.

– Еще как отираюсь! – улыбнулся Рез похабно и поиграл бровями.

Деймос вскинул бровь, поражаясь наглости, и улыбнулся. «Даже на секунду не повелся», – подумал Рез, раздражаясь еще больше.

– Руки переломаю и никто мне даже слова не скажет, жирдяй, – спокойно предупредил Деймос.

– Я такой жирный, что кости ты просто не найдешь! – так же спокойно предупредил Рез, – Что ты хотел?! Я тороплюсь.

– Отец хочет знать, где вы обычно ошиваетесь своей компашкой неудачников.

– Пусть хочет, – разрешил парень.

– Нарываешься все-таки? – Деймос мягко рассмеялся и наклонил голову к плечу, по новому разглядывая друга сестры, – Да мне ведь не жалко.

Рез выдавил из себя зеркальную ухмылку, но к его стыду, руки все-таки резко похолодели от взгляда мужчины напротив. Все-таки все Роттеры, кроме Тихеи, отбитые на всю голову садисты! Вдруг и правда руки переломает? Тихея рассказывала, что ее брат в двенадцать сломал пальцы посыльному, который назвал его «хорошеньким малышом».

– Ну так что? Может все-таки поговорим, как нормальные люди? – уточнил Деймос, которому было совершенно плевать, как именно разговаривать.

Рез спрятал за спиной дрожащие ладони и набрал в грудь побольше воздуха. Чертов придурок!

– Люди добрые-е-е-е! – завопил он на всю глотку, в тот же момент давая деру, – Убива-а-а-аю-у-у-ут!

Глава 6

– Как интересно, – потянул Икел, округляя глаза, – Собрание Мечтателей, значит. И вы собираетесь, чтобы помогать друг другу осуществлять свои мечты?

Дядя Дони ухмыльнулся и покачал головой.

– Нет-нет, мой юный друг! Мы просто болтаем и пьем чаи. Но согласись, Собрания Мечтателей звучит лучше, чем Чаепития Неудачников!

Мужчина приподнял изящную фарфоровую чашку с маками по бокам. На вид она была жутко дорогущей, и никак не стыковалась с образом пусть красивого, но пьянчужки дяди Дони. Пил он принципиально только из нее, и только алкоголь. Для чая у него тоже была своя чашка, если можно так назвать жестяную банку с вмятинами по бокам.

Икел склонил голову к плечу, задумчиво улыбаясь.

– И когда вы собираетесь осуществлять свои мечты?

– Никогда, – отрезала Диана, – В том-то и суть.

– Не понимаю эту суть, – извиняюще развел плечами Лебедь.

Рез закатил глаза, дожевывая свой кусок пирога.

– Суть в том, что мы мечтаем. Меч-та-ем! Не планируем. Мечты на то и мечты, что их только мечтают. Поэтому они и называются мечты, а не цели! Ну что ты как глупенький, перевертыш?