– Вставай, – скомандовал Громов и протянул руку. Ему нестерпимо хотелось ощутить тепло ее нежной кожи. Но, отвлекшись, он слишком поздно заметил, как изменился ее взгляд, и просто не успел ничего предпринять. Мерзкое чувство разочарования заполнило душу. Эта выходка вернула с небес на землю, напомнив о том, что он слишком размечтался. Как ни странно, Тим не разозлился, а даже в какой-то степени понял ее, только принять не мог. Или не хотел.
«Какая же ты дура!» – обреченно подумал он, прекрасно осознавая возможные последствия ее поступка, и, мельком взглянув на окно кабинета управляющего, вытер лицо рукавом.
Как Тимур и предполагал, этот инцидент не остался незамеченным – за происходящим внимательно наблюдали. Несколько мучительно долгих секунд он обдумывал, как выйти из положения. Не найдя другого решения, замахнулся и толкнул ее ладонью по лицу, рассчитав силы таким образом, чтобы она просто упала. Прикинув в голове, что со стороны это выглядело как пощечина, Громов облегченно выдохнул.
Прожив несколько месяцев в «Васильках», он не стал проще относиться к насилию, тем более над женщинами. Но все знали его как жесткого и принципиального мужчину, поэтому повторять дважды обычно не приходилось. Чтобы снискать такую славу, он научился жестоко обращаться с девушками. Некоторые действительно по-другому не понимали, но вот ударить голубоглазую незнакомку Тим не смог.
– Не делай так больше, – предупредил он, перехватив ее взгляд, полный ненависти и презрения. – Кто-то другой может быть менее великодушен. – Тимур говорил спокойно, надеясь лишь на то, что она прислушается к его словам.
– Да пошел ты, урод! – сквозь зубы прошипела она и попыталась встать. Романова злилась. Не на него конкретно, а на ситуацию в целом. Он просто попал под горячую руку.
Громов ничего не ответил, молча поставил ее на ноги и, крепко взяв за руку, повел в сторону медицинского центра, находившегося неподалеку от главного корпуса.
– Ты хоть знаешь, кто я? – возмутилась Ирина, предприняв еще одну попытку освободиться.
– Знаю, – коротко отозвался Тимур, давая понять, что беседовать с ней не намерен.
Она снова попробовала вырваться, но, почувствовав, как пальцы вокруг ее плеча сжались сильнее, передумала, справедливо рассудив, что силы в любом случае неравны.
Как бы она ни храбрилась, Тим кожей чувствовал ее страх. Но ни помочь, ни поддержать, увы, не мог. На самом деле не хотел – плевок задел его мужское самолюбие, да и ни к чему ему были проблемы. Он твердо решил выкинуть всю эту ванильную чепуху из головы.
– Ты меня убьешь? – Ирина наконец нашла в себе силы задать главный вопрос, голос предательски дрогнул.
– Нет, – нахмурился Громов и чуть слышно добавил: – Лучше бы убил…
Он поприветствовал охранников еле заметным кивком и завел женщину в здание с красным крестом. Поднявшись на второй этаж, они остановились около кабинета с надписью «медсестра», и Тимур негромко постучал в дверь.
– Войдите.
– Привет медицине, – поздоровался он, проходя внутрь вместе с незнакомкой.
– Тим собственной персоной! Неужели соскучился? – промурлыкала девушка в белом халате, явно флиртуя.
Ирина осмотрелась, но не нашла ничего полезного для себя.
– Юляш, конечно, соскучился, но сейчас я по делу. – Он подтолкнул спутницу вперед. – Это срочно, – уточнил на всякий случай.
– Я так и поняла, раз уж ты сам соизволил явиться. Через часок приходи, все готово будет, – заверила Юля и, ослепительно улыбнувшись, встала. – А ты переодевайся, вон там, за ширмой, найдешь все необходимое, а свою одежду давай сюда, тебе она больше не понадобится, – обратилась уже к Ире.
Та находилась в какой-то прострации, словно наблюдала за собой со стороны. Она больше не сопротивлялась – попросту не видела в этом смысла. Разумно решила поберечь силы и механически делала все, что ей говорили: переоделась в однотонный халат и, аккуратно сложив свои вещи, вышла из-за ширмы.
Громов все еще был в кабинете и мило беседовал с медсестрой. Ира посмотрела на него в робкой надежде на то, что он не уйдет. С Тимуром ей почему-то было не так страшно, она явно ощущала, как нарастает желание спрятаться за его широкую спину и, закрыв глаза, ждать, когда этот кошмар закончится. Но он молча забрал ее одежду и, даже не удостоив взглядом, направился к двери.
– Через час пришлю кого-нибудь…
– Тимур! – окликнула его Юля. – Чего там Карина твоя?
– Нашли, – обернувшись, бросил он и вышел из кабинета, оставив женщин наедине.
Москва. ОВД «Гагаринский»
Прошлый вечер выдался тяжелым – после полученной информации от Прохорова Стасу нужно было как-то привести мысли в порядок и смириться с тем, что ситуацию уже не изменить. Пить в одиночку он не любил, поэтому, позвонив лучшему другу Олегу Стрельцову, Дымов заехал к нему.
Две бутылки виски, затем еще одна, и незаметно вечер перетек в утро. В отдел Стас приехал к только к обеду. Адская боль, разрывавшая голову на части, неприятное ощущение в подложечной области окончательно выбили из колеи. Войдя в здание, он кивнул младшим по званию сотрудникам в знак приветствия, пытаясь сохранять невозмутимое выражение лица. Но тут же резко остановился и внимательно посмотрел в сторону дежурки. Нахмурив брови и несколько раз тяжело моргнув, недоуменно уставился на женщину, которая стояла к нему спиной. Легкий бежевый плащ, волнистые каштановые волосы, собранные в прическу.
«Глюки, что ль?» – моментально промелькнула мысль, и он подошел ближе, прислушиваясь к разговору. Этот голос он сразу же узнал, и сомнений больше не осталось – перед Стасом была та самая женщина, которую вчера чуть не задавил. Он почему-то был уверен, что дамочка, униженная и оскорбленная, непременно собиралась писать на него заявление. Пришлось приложить немало усилий, чтобы разобрать из их диалога хоть что-то.
– У меня подруга пропала, я бы хотела написать заявление.
Услышав эти слова, Дымов немного успокоился: «Хоть без скандала обойдемся». Ему, в общем-то, не было дела до чужих проблем. Единственное, чего он хотел в тот момент, – это пойти к себе в кабинет и до конца рабочего дня никого больше не видеть. Однако по непонятной даже для себя причине так и не сдвинулся с места.
– Давайте все по порядку. Когда пропала? – спросил дежурный, не отрываясь от игры на планшете.
– Сегодня… Ну, то есть вчера вечером мы попрощались и договорились созвониться утром. Уже день, а я до сих пор не могу до нее дозвониться. Телефон отключен. – Таня чувствовала, что ее совсем не слушают, лейтенант Антонов все так же был увлечен своим гаджетом. – Может, вы все-таки оторветесь на минуточку и выслушаете меня?
– Гражданка, ну что же вы панику поднимаете? – Дежурный наконец взглянул на Куликову. – У вашей подруги просто планы поменялись, а вы сразу в полицию.
– Нет, вы не понимаете, Ира такой человек… Она бы обязательно меня предупредила. С ней точно что-то случилось.
– Я все понимаю, но ничем не могу помочь. Заявление мы принимаем только по истечении трех дней… – отрапортовал Антонов и снова уставился в игру.
– Да что ж за правила такие дурацкие? А если там человека убивают?
– Что здесь происходит? – Дымов обозначил свое присутствие, после чего Таня резко обернулась.
– Вы? – Она изумленно вскинула брови.
– Я. – Стас ухмыльнулся в ответ.
– Здравия желаю, товарищ подполковник. – Дежурный быстро отложил планшет в сторону и, поднявшись со стула, отдал честь. – Вот, гражданка заявление на пропажу человека написать хочет, а я говорю, не положено, три дня не прошло.
Дымов, не отрываясь, смотрел на Таню, и со стороны могло показаться, что он вовсе не слушает дежурного. Но в следующую секунду громко задал вопрос:
– Лейтенант, ты сколько здесь работаешь?
– Две недели, товарищ подполковник.
– Сериалов пересмотрел? – Он бросил неодобрительный взгляд на подчиненного.
– Что? – растерялся Антонов, видимо, впервые столкнувшийся с разгневанным начальником. Хотя даже разгневанным его нельзя было назвать – вполне обычное состояние подполковника Дымова.
