— Ребята, может, перекусите? — крикнул нам мистер Коллинз.
Я подошла к скамейке и села около мамы, в то время как мальчики еще немного дурачились.
— Даже не знаю, что делать, Блэйки так и норовят загробить нашу компанию, — мистер Коллинз серьезно что-то рассказывал моей маме. Я решила прислушаться, хотя это было достаточно сложно сделать из-за смеющихся рядом братьев.
— Зачем им это? Они и так владеют огромной компанией, куда больше-то? — недоуменно спросила моя мама.
— Мы их главные конкуренты, видимо, хотят быть на рынке одни, — нахмурился мужчина. — Они даже пытались угрожать моей…
Он не успел договорить, так как братья подошли ближе к нам.
— Идите купите себе что-нибудь, — мистер Коллинз улыбнулся, доставая из кармана кошелек.
Пока Сэм и Эрик покупали по хот-догу, я поглядывала на взрослых: их лица были сосредоточены и взволнованны. Кто такие Блейки? Угрожают ли они семье Коллинзов?
— Эйлин, хочешь что-нибудь? — поинтересовался у меня младший брат.
— Нет, спасибо, — есть мне действительно не хотелось, но кроме этого я также хотела дослушать разговор взрослых. Среди них повисла напряженная тишина; они явно прервали разговор из-за нас с братьями и вряд ли вернутся к нему, пока мы рядом.
Взяв еду для мальчиков, мы присели к родителям. Мистер Коллинз тут же начал рассказывать смешные и забавные истории из своей жизни.
— И вот, мы все втроем: я, Эмма и Скарлетт, решили прогулять уроки, поэтому спрятались в школьном подвале. Сидим мы, никого не трогаем, как вдруг нас замечает уборщик и как побежит в нашу сторону со своей шваброй. Мы уже не первый раз там прятались, а ему это жутко не нравилось. Мы бегом от него, а он гонится за нами и кричит что-то. Так и хотел нас шваброй своей ударить, — мистер Коллинз сам же рассмеялся.
Я усмехнулась, вспомнив, как мы с Крисом тоже сбегали с уроков. Особенно запомнилось, как мы пропустили урок истории, спрятавшись в женском туалете. Мне всегда нравилась история как школьный предмет, особенно привлекали средние века, дворцовые интриги Европы и географические открытия, но мы с другом терпеть не могли учительницу, которая нам ее преподавала: бесконечные тесты, выделение любимчиков и к тому же безумно скучная и монотонная речь, под которой идеально хорошо разве что засыпать, но никак не учиться.
— Мама, ты прогуливала уроки? — наигранно ахнула я, присоединяясь к разговору.
— Ну, а кто этого не делал, — призналась она. — Да и в основном Скарлетт была зачинщиком всех таких мероприятий.
— Миссис Коллинз? — я удивилась, вспоминая, какая эта дама сейчас: холодная и нервная.
— О да, — мама поддалась воспоминаниям, слегка подпирая рукой подбородок. — Скарлетт любила искать себе приключений на свою голову, даже в старшей школе она иногда придумывала разные розыгрыши. А какие вечеринки она устраивала…
Повисла небольшая тишина. Мне показалось, или мама даже жалеет, что миссис Коллинз так переменилась?
— Жаль, что она потеряла свой внутренний огонек, — тихо произнесла она, как будто говоря это не нам, а самой себе.
— Так, давайте не будем о грустном настоящем, лучше о будущем — резко прервал речь мамы мистер Коллинз, поворачиваясь ко мне. — Эйлин, кем ты планируешь работать?
— Пока точно не знаю, но хотелось бы переводчиком, — призналась я, все еще размышляя о словах мамы. Как давно миссис Коллинз перестала быть той шаловливой девочкой? Было ли это стадией взросления, или причина кроется в другом? «Нужно уточнить у мамы», — решила я. Не знаю, почему меня так заинтересовал этот факт, но со своим любопытством я ничего поделать не могла. «Может, миссис Коллинз избегает маму из-за неприятных воспоминаний? Возможно, что-то серьезное послужило поводом для такой перемены», — неожиданно пришло в голову.
— Если хочешь, могу тебя устроить к нам в фирму, — предложил мужчина.
— Большое спасибо, но пока что не стоит, — я быстро отказалась, заметив взгляд мамы.
— Как знаешь, — пожал плечами мистер Коллинз, и, сделав маленькую паузу, встрепенулся. Около его губ вновь появились маленькие морщинки, а в глазах мелькнула тень ностальгии. — О, я еще вспомнил один смешной случай. У Скарлетт в сумке можно было найти все, что угодно: от ланча и цветных ручек, до перочинного ножика и спичек. Как-то раз на уроке залетела в класс оса. Все начали паниковать, а Скарлетт уверенно встала на стул и выкрикнула на весь класс: «Без паники! Я разберусь!» Она с серьезным видом порылась в рюкзаке и вытащила откуда мухобойку! Нужно было видеть лица учителя и учеников, когда она со всей силой ударила осу этой самой мухобойкой!
Мама и я рассмеялись. Это было так странно: узнать о миссис Коллинз, что она была взбалмошной и активной девушкой. История про рюкзак напомнила мне о Крисе, который тоже любил складывать в свою сумку весь хлам: фантики, карандаши, стикеры, еду, резинки, браслеты, жевательные резинки и прочее. Помню, мы случайно нашли в глубине кармана рюкзака кусок хлеба годовой давности, уже превратившийся в черствый сухарь, и две пары работающих наушников, которые мы считали давно потерянными.
Все на какой-то период замолчали. Эрик нетерпеливо смотрел по сторонам, явно желая поиграть. Заметив вблизи компашку детей, он быстро подбежал к ним, моментально вливаясь в беседу. Дети сначала с подозрением посмотрели на него, но уже через несколько мгновений приняли к себе в компанию. Эрик тут же начал им что-то рассказывать с хитрой улыбкой на лице, вероятно предлагая необычную игру. Мальчик казался таким дружелюбным и активным, что его ровесники сразу проявили интерес. Было интересно наблюдать за ним, ведь я в детстве не любила первая знакомиться с другими детьми, боясь больших компаний. Только через некоторое время, благодаря неудачным опытам и преодолению своей нерешительности, я научилась быстро привыкать к новому коллективу и находить подход почти к каждому, в то время как Эрик будто умел это делать с рождения.
Перед приездом в дом Коллинзов я боялась, что младший сын будет капризным и несносным ребенком, который все время что-то требует и вечно всем недоволен. Или того хуже, будет относиться ко всем с презрением, будучи ребенком из обеспеченной семьи. Эрик оказался совершенно другим: к окружающим он относился одинаково дружелюбно, не кичился своим происхождением. Возможно, мальчик вовсе не задумывался о нем серьезно. Ни разу я не слышала его капризов или нытья, и даже при приеме пищи он не привередничал.
— Что же ты все про Скарлетт рассказываешь? Лучше про себя расскажи, — я оживилась, услышав голос мамы.
— Говоришь, про себя рассказать? — мистер Коллинз почесал затылок. — То, что было в школьные годы ты и так знаешь, а вот после… Когда я только основал фирму, нужно было устроить встречу с инвесторами. Составил пригласительные сообщения и отправил их по электронной почте. Двум из трех инвесторов я отправил письма правильно, а вот последнему… Случайно опечатался, и в итоге на встречу, знаете, кто пришли? — мы с мамой мотнули головой. — Участники клуба пчеловодов!
***
Вдоволь наигравшись и наевшись, все наконец пошли обратно домой по той же самой дороге. Уже стемнело, и зажглись ночные фонари, хотя толку от них было мало: они тускло освещали тротуар. Как взрослые, так и мы молчали, будучи уставшими от насыщенного и веселого дня. Эта тишина была приятна, я уже не чувствовала себя так неловко в компании с Коллинзами, как раньше, и за день чуть ближе узнала их, даже отца семейства. Я давно так не смеялась: мистер Коллинз мастерски умел рассказывать анекдоты и прочие забавные истории. «Он так жизнерадостно себя вел, что и не скажешь, что в глубине души о чем-то сильно переживает», — вспомнился разговор мистера Коллинза с мамой о Блейках, и неподдельное волнение в глазах мужчины.
— Я уже думала, вы потерялись, — сухо произнесла миссис Коллинз, как только мы зашли в прихожую. Она стояла около двери в гостиную, недовольно подняв брови. Женщина сложила руки на груди и раздраженно забарабанила пальцами, словно собираясь нас за что-то отчитать.
