Сэм пришел обратно, держа в руках полиэтиленовый пакетик. Мы вернулись в ту жуткую комнату и первым делом аккуратно убрали запонку в пакет. Сфотографировав помещение, мы наконец могли вздохнуть с облегчением.

— Пошли обратно? — предложил Сэм.

Мы еще раз обошли вокруг комнату, проверяя ничего ли мы не забыли. Когда мы уже выходили, я слишком близко прошла к краю арки и… Задела ладонью выступ стены.

— Ай! — пронзительная боль в ладони заставила меня отдернуть руку. Я случайно поцарапалась о торчащий наполовину в стене гвоздь.

— Что случилось? — Сэм посветил фонариком в мою сторону.

Мы оба посмотрели на мою ладонь: по ней стекала кровь, и виднелась достаточно глубокая рана. Хотелось завыть от жгучей и острой боли. Это была не царапина, а полноценный порез.

— Ты сможешь подняться? — Сэм робко взял меня за ладонь. Капли крови капнули ему на руку, но он даже не поморщился.

— Надеюсь, — я стиснула зубы, сдерживая подступившие к глазам слезы.

— Нет, нужно перевязать на первое время руку, чтобы инфекция не попала. И чтобы ты могла держаться за лестницу.

Мы подошли к люку, и Сэм поднялся наверх. Боль чуть уменьшилась, но рана все еще кровоточила и ныла. В этот раз парень вернулся быстрее, а в руках держал маленькое полотенце.

— Пока слегка перевяжем, чтобы ты смогла держаться за веревку, а там я тебя подниму, — Сэм взял мою ладонь и ловко завязал вокруг раны влажную ткань. Я не могла думать ни о чем, кроме ноющей боли, поэтому не обратила внимания на нежные прикосновения парня. — Теперь я залезу наверх. Попробуй хотя бы на пару ступенек подняться, чтобы я смог тебя достать.

Парень говорил вкрадчиво, не повышая тон голоса, будто боясь напугать меня. Сжав челюсть, я медленно схватилась за веревочную стенку лестницы, когда Сэм уже поднялся наверх. Из-за толстого слоя ткани нити не натирали кожу, а грязная пыль не попала в рану.

Я поднялась на пару ступеней выше, чувствуя, как ноющая боль в ране усиливается. Сэм держал вытянутыми руки, ожидая, пока я поднимусь достаточно высоко, чтобы он снова смог обхватить меня руками и вытащить из люка. Парень тихонько, но с силой, потянул меня на себя, и я наконец пролезла через этот чертов люк.

— Как рана? — голос Сэма звучал взволованно.

— Ты так переживаешь, словно я сломала руку. Просто порез, — пожала плечами я. После жестких веревок лестницы ладонь в очередной раз заболела.

***

Как только мы зашли в комнату Сэма, парень кинул пакет с запонкой на кровать, а сам сел на диван. Он потер глаза, угрюмо нахмуривая брови. Я подошла ближе к парню и встала рядом, не решаясь садиться на диван. Рука болела уже меньше, но рана постоянно напоминала о себе, пока мы поднимались на третий этаж. Мысли постоянно крутились возле найденного нами предмета, и голова начинала уже вскипать от безумных предположений.

— Я вспомнил, где видел запонку, — Сэм резко поднялся и повернулся ко мне.

— Где?

Парень стиснул зубы.

— Мой ответ тебе не понравится, — он покачал головой. — У отца.

— Что? — на одном дыхании спросила я.

— Я не уверен, может, не его, — Сэм поспешил добавить, подходя ко мне ближе. — Но он носит запонки.

— Неужели?.. — все перемешалось, а голос дрожал.

— Мы не будем ничего с тобой утверждать, хорошо? — парень мягко положил руки на мои плечи, и вдруг встрепенулся, вспоминая о чем-то. — Твоя рука. Я за аптечкой, жди здесь.

— Да, — в голове плыл туман, и я даже не услышала, как Сэм вышел из комнаты.

За окном уже потемнело. Время за поисками пролетело так незаметно. Я не знала, радоваться или огорчаться тому, что мы нашли то, что искали.

Пока парня не было, я прокручивала в мыслях некоторые моменты. Как в один из завтраков Сэм нелестно высказался о родителях, а мистер Коллинз со злостью сжал столовые приборы. «А как я должен еще вас называть после того, что вы делали со мной?» Что Сэм имел в виду под этим? Как миссис Коллинз тут же пыталась успокоить мужа. «Знала ли она о его поведении? Может, ее муж вел себя порой слишком агрессивно?» — пыталась анализировать я. «Какой у него мотив убивать Эрика? Лишь только потому, что он его неродной сын?» — я начала ходить вдоль комнаты. — «Или, возможно, убийство мальчика не было главной целью, а как раз был обряд? Для чего-то ведь он проводился?..», — нескончаемый поток вопросов окружил меня. «Разве мистер Коллинз не высказывался нелестно о пристрастии к религии в тот раз, когда я случайно подслушала его разговор с женой?»

Мистер Коллинз казался всегда таким добродушным, разве он способен на убийство, пусть и неродного сына? Он выглядит так непорочно. Хотя, как говорил Льюис: «В тихом омуте и черти вводятся». А вдруг… Он был не в себе? Мне вспомнились те странности, свидетелем которых я стала. Странные мужчина и девочка, которые смотрели в одну точку и следили за нашими с Льюисом действиями. Женщина под фонарем, словно безумно голодная, поедающая еду из пакета. Ее черные глаза. Были ли они все одержимы чем-то? Может… И мистер Коллинз?

Тут я внезапно остановилась. Строчки из сатанинской библии дали мне новую пищу для размышлений. «Сатана слышит нас, придет время, и он отправит на Землю Избранного. Тот, чей долг начать Апокалипсис и дать волю новому». Ведь именно после смерти Эрика начали происходить жуткие и страшные вещи вокруг. «И чудесами, которые дано было ему творить… обольщает живущих на земле… И он сделает то, что всем, малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам, положено будет начертание на правую руку их или на чело их». Некий Избранный, кто способен нанести начертание числа зверя. Кто он? Могло ли это существо, например, в кого-то вселиться?

Еще бы чуть-чуть, и я бы начала паниковать, но в комнату вернулся Сэм. В одной руке он держал небольшую коробку, в другой кувшин с водой.

— Сначала промоем тебе рану водой.

— Я могу сама. Это просто порез, — смутилась я.

Парень наклонил голову набок и слабо улыбнулся, приподнимая брови. Его выражение лица так и говорило: «Зачем спорить? Не надо. Я хочу помочь». Как тут не согласиться?

— Пойдем в ванную, — в голосе Сэма не было холодности или приказа. Слова звучали как просьба.

Ванная комната парня была небольшой, но уютной. Мы встали перед раковиной, и я начала снимать подобие повязки Сэма, как вдруг парень бережно перехватил мою руку. Все воспоминания об убийстве Эрика улетучились, эмоции и чувства сконцентрировались на теплых пальцах Сэма, от прикосновений которых вся боль куда-то испарилась. Я подняла глаза на зеркало, висевшее над раковиной, и улыбнулась, увидев в отражении, как сосредоточенно и заботливо снимал повязку парень.

Рана на свету теперь не выглядела такой глубокой, как показалась сначала в подвале, и, к счастью, была лишь порезом. Его длина была не более двух дюймов, но, если гвоздь порезал бы сильнее, проблем было бы куда больше. Пугающе выглядела только кровь, которая к этому времени уже перестала течь ручьем.

Сэм взял кувшин и медленно полил на порез воду. Пытаясь не лить сильным потоком, парень смывал кровь и грязь с пореза.

Когда мы промыли водой рану и вернулись обратно, я села на диван, а парень устроился рядом со мной и приготовил перекись водорода с ватными дисками.

— Я же говорила, ничего серьезного, — нарушила неловкую тишину я.

— Если попадет инфекция, будет серьезно, — Сэм взял ватный диск и смочил его перекисью водорода.

Слегка наклонившись ближе, парень провел по ране ватным диском с перекисью. Я не почувствовала боли, но кровь вокруг раны неприятно вспенилась. В нос ударил неприятный металлический запах реакции. Промыв рану перекисью водорода, Сэм достал из аптечки другую бутылочку.

— Что это?.. — протянула я.

— Спирт, — ответил Сэм, но сразу добавил. — Обработать нужно только края.

— Разве перекиси водорода не достаточно?

— Эйлин, мы только что были в непонятно каком грязном подвале. Этому гвоздю неизвестно сколько лет, кто знает, кто его трогал, и какие бактерии на нем живут. А ты боишься спирта, — на губах Сэма опять появилась легкая улыбка, словно общая ситуация навеяла на него приятные воспоминания.