Дождь резко прекратился, и тонкие солнечные лучи протиснулись сквозь плотные облака, отражаясь в капельках на стеклах джипа.

— Теперь ты успокоилась? — голос Сэма был на несколько тонов ниже обычного. От неяркого освещения мне казалось, что цвет глаз парня стал темнее и глубже.

— Да… — каждый удар сердца отзывался эхом в ушах. «Надеюсь, Сэм его не слышит».

— Стало теплее?

«Да он издевается!»

— Возможно, — я попыталась заигрывающее улыбнуться, не обращая внимания на слабость в теле.

Улыбка на лице Сэма стала шире. Это был первый раз, когда я видела на его губах такую искреннюю улыбку по отношению ко мне. Не усмешку, как обычно, а именно улыбку.

— Две проблемы решены. Если ты хотела есть, то могла просто об этом сказать, — спокойно продолжал парень. — Сейчас включу обогрев, и ты не будешь настолько сильно промокшей. Насчет ладана тебе кажется, ты им не пахнешь.

«Хватит говорить таким низким голосом», — я отвела взгляд, смущаясь от его слегка приглушенного и более глубокого голоса. Хотелось что-то сказать, но было страшно. «Что обычно люди делают после поцелуя? А как понять, что вы уже встречаетесь?»

— Мы не впустую потратили день, так как теперь можем приступить к другой зацепке. Ты писала мне про сон о подземелье. Помнишь, ты рассказывала, что Эрик говорил про подвал? Но он замурован, как говорит отец.

«Мистер Коллинз также отрицает и сатанинскую книгу. Не слишком ли подозрительно?» — подумала я про себя, но вслух сказала:

— Если мистер Коллинз говорит, что вход замурован, не факт, что так и есть, — тут же осеклась я, понимая, что этим высказыванием выставляю отца Сэма в не лучшем свете.

Однако парень никак не отреагировал.

— Значит, мы вместе завтра будем искать потайной вход, — твердо заявил Сэм, заводя двигатель джипа. — Ты свободна?

— Да.

— Тогда решено. Завтра в десять утра я заеду за тобой. А теперь говори адрес, подвезу тебя до дома.

Парень остановился в нескольких футов от моего дома. Всю дорогу я собиралась с мыслями, желая спросить, что между нами вообще происходит, но, когда мы вышли из машины, и пришло время расставаться, все продуманные вопросы вылетели из головы.

— Сэм, я хочу кое-что прояснить, — вдохнула побольше воздуха я.

Парень облокотился на машину, скрестив руки на груди.

— Сэм, как ты относишься ко мне? Что между нами? — на одном дыхании проговорила я. — То ты ведешь себя холодно по отношению ко мне, то целуешь… Я бы не хотела, чтобы моими чувствами играли. Хочется определенности.

Я замолкла, ожидая реакции собеседника. Сэм немного напрягся и отвел взгляд.

— Я не играю твоими чувствами, — спустя продолжительную паузу ответил парень, поднимая на меня глаза, в которых виднелась едва уловимая тень то ли печали, то ли чего-то еще непонятного мне. Сэм отошел от джипа и подошел ближе ко мне. — Мне непривычны те чувства, которые я к тебе испытываю, Эйлин. Извини, если создалось впечатление, что я играю с тобой. Иногда мне не хочется слишком близко подпускать к себе, но и отталкивать постоянно тебя тоже не могу… Я хочу больше общаться с тобой и проводить время вместе, и буду только рад, если ты тоже этого желаешь.

Сэм замолчал.

— Я тоже хочу, — улыбка коснулась моего лица, а щеки покрылись легким румянцем. — До завтра, Сэм.

С этими словами я привстала на носочки и, наклонив за воротник пальто парня поближе к себе, поцеловала Сэма в щеку.

— До завтра, — приглушенно ответил парень. Уголки его губ приподнялись, а улыбка превратилась в… Обольстительную? Я не поверила глазам. Сэм, который всегда такой холодный и далекий от флирта, теперь стоял передо мной и заигрывающее ухмылялся. — Может, и завтра тебя придется согреть.

***

«Терпеть не могу рано вставать. Я уже не люблю взрослую жизнь. Можно обратно в детский садик?» — с подобными мыслями я мыла полы в уборной комнате компании Блейка. Придя чуть раньше на работу, первым делом я приступила к уборке, чтобы быстрее закончить и спокойнее понаблюдать за офисом. Так как в выходные я выполняла свои обязанности до прихода остальных, а не после, как в рабочие дни, то шанс узнать что-то интересное увеличивался.

Насколько я поняла, в субботу и воскресенье работа в офисе так же кипела: судя по всему, работа штата сотрудников была организована по сменам. Так что, пока одни отдыхали, вторые работали в том же режиме, что и всегда.

Убравшись в туалетных комнатах, я вышла в коридор. Никого не было, царила тишина. «Может, получится попасть в кабинет Блейка?» — мелькнула безумная мысль. — «Но зачем? Что я собралась там искать и каким образом? В любую минуту кто-то может зайти и обнаружить меня, роющуюся в бумагах». И хотя я продолжала сомневаться, ноги сами привели к нужному кабинету. На двери висела табличка «генеральный директор». На этот раз жалюзи были плотно закрыты, невозможно было рассмотреть издалека, где именно следует поискать. Я дернула дверную ручку, и, безусловно, она не поддалась. Рядом с кабинетом мистера Блейка стоял письменный стол, как можно было догадаться, секретаря.

Прозвучал звук приехавшего лифта. Работники офиса начинали постепенно приходить, в то время как до конца моего рабочего дня оставался всего час. Я спустилась на нижний этаж, чтобы помыть уборную и там. Я с тяжелым вздохом поморщила лицо, заходя в женскую туалетную комнату. «Все-таки уборные чистить — самое ужасное, но хотя бы никого в кабинках нет», — подумалось мне. Работа уборщицы мне не нравилась, но, так как я привыкла ответственно относиться к обязанностям и не отступать на полпути, то, переборов себя, зашла в кабинку. Мое уединение продлилось недолго: уже через несколько минут послышался скрип открывающейся двери и равномерный стук каблуков по плитке. «Черт», — мне не хотелось ни с кем сталкиваться, тем более будучи скрученной около туалета. Я невольно напряглась, прислушиваясь к шагам.

Закончив с первой кабинкой, я вышла из нее и замерла, увидев стоящую перед зеркалом Викторию. Она, облокотившись на раковину, красила губы темно-бордовой помадой. На этот раз девушка была в темном шелковом платье на бретельках с глубоким вырезом и черном пиджаке. «Разве так можно одеваться на работу в офис?» — удивилась я, с эстетическим удовольствием оглядывая Викторию.

— О, неуклюжая, это ты. Привет, — девушка заметила мой пристальный взгляд, но не обернулась, продолжая неспеша наносить губную помаду.

— Привет, — разного рода вопросы появлялись в голове, и я не знала, за какой лучше ухватиться. Я чувствовала, что именно Виктория хорошо знает коллектив и могла бы мне многое рассказать.

Я сделала шаг вперед, желая встать чуть ближе, но, как и следовало ожидать, я случайно зацепила ногой ведро в тележке для уборщиц. Полное ведро мыльного раствора сильно покачнулось, и жидкость вылилась через края, обрызгивая все вокруг, включая ноги Виктории.

— Какого… — девушка отскочила, ругаясь нецензурными выражениями. — Поаккуратнее нельзя?

— Извини, я не хотела… — я быстро взяла тряпку и протерла мокрый пол, ругаясь мысленно на себя и свою неуклюжесть.

— Принимаю извинения только наличными. Триста сорок девять долларов и девяносто девять центов. Ровно столько стоили эти туфли, — спокойным, но строгим голосом сказала Виктория, взглядом указывая на черные лодочки на шпильке, которые теперь были слегка мокрые. — Придется возместить.

Я растерялась от такой суммы. И почему это я должна платить, если обувь просто немного промокла? Девушка заметила мой шок, и легкая усмешка появилась на ее губах.

— Достаточно будет чашечки кофе за твой счет. На первый раз.

— Чашки кофе? — сконфуженно переспросила я, так как ожидала чего-то более ужасного.

— Да, внизу есть кафе, в нем готовят неплохой кофе. Я как раз сегодня утром его не пила, — Виктория взяла салфетку и протерла туфли, на которых еще выделялись пятна. — Через сколько ты освободишься?

— Через час.

— Тогда через час встречаемся около лифта на втором этаже. Напомни, как тебя зовут?