— Черт, — легкая боль заставила скривить лицо.
— Уровень грации, к которому я стремлюсь, — неожиданный равнодушный голос раздался надо мной.
Я подняла глаза. Передо мной стояла девушка на вид лет двадцати пяти. Черные волосы едва достигали плеч, обрамляя ее овальное лицо и высокий лоб, а две передние пряди челки были окрашены в темно-бордовый цвет.
— Ловкость кошки, грация картошки… — быстро встав на ноги, я поправила униформу, внимательнее рассматривая незнакомку. Она была чуть выше меня, но более стройная и статная. Девушка слегка улыбалась, однако ее вздернутый нос и отрешенный взгляд глаз с едва заметным нависшим веком создавали впечатление холодности. Черная блузка была небрежно, но в тоже время по-модному заправлена в короткую клетчатую юбку. Оверсайз пиджак, такой же расцветки как и юбка, был накинут поверх блузки, и высокие темные гольфы с ботфортами и сумкой через плечо завершали образ.
— А, так ты новенькая? — девушка скрестила руки на груди, зазвенев браслетами на руках. На шее девушки висели пара цепочек, а в одном ухе было целых три маленьких сережки. — В нашей труппе пополнение. Поздравляю. Добро пожаловать в цирк.
С этими словами незнакомка усмехнулась, приподнимая брови.
— Я Эйлин Паркер, — «Может, знакомства здесь сыграют мне только на руку». — Ну… Я бы не преувеличивала… Это место не похоже на цирк…
— Это я еще преуменьшаю, — девушка фыркнула, а усмешка на ее тонких губах стала шире. — Я Виктория Делоне. И раз тема зашла про цирк, запомни на будущее: жизнь — это огромная арена, а мы — главные клоуны на ней. Особенно здесь.
Повисла неловкая пауза. Виктория равнодушно бросила на меня взгляд, но в нем не было ни капельки презрения или усмешки.
— Ты пока убиралась, не находила небольшой камешек лазурита? — нарушила тишину девушка, внимательно оглядываясь по сторонам.
— Что? — я опешила от странного вопроса.
— Ярко-синий кусок камня, я обронила его сегодня где-то здесь, поэтому пришлось вернуться, — Виктория нахмурила брови, всем своим видом давая понять, что начинает раздражаться от моей недогадливости.
— Пока не видела его, но мы можем поискать вместе, — предложила я.
Девушка пожала плечами и плавно прошла дальше, пристально смотря по сторонам. Я с интересом наблюдала за ней, но, чтобы не выглядеть странной, тоже присоединилась к поискам.
Виктория подошла к окну, в то время как я села на колени и залезла под один из столов.
— Кровавая луна, — я стукнулась головой об угол стола, будучи напуганной очередной необычной фразой девушки. Потирая затылок, я последовала за взглядом Виктории. За окном посреди темного неба действительно виднелась неполная луна необычно красного цвета. Такого рода затмения иногда происходили, но мне не доводилось их встречать вживую. — Месяц назад был кровавый месяц. Осталось еще две луны и все.
— В каком смысле две? — я нахмурилась, сбитая с толку, и подошла к Виктории.
— Тетрада кровавых лун, — девушка поджала губы, но дальше пояснять не стала.
«Что, черт возьми, происходит?» — задавалась вопросом я, опуская взгляд на пол, как будто там могли нарисоваться все ответы. Под одним из стеллажей что-то заблестело. Догадавшись, что это может быть тот самый камень, я подошла и, опустившись на пол, с трудом достала из узкого проема маленький камешек. Он действительно был ярко-синего цвета, а внутри переливались узорчатые разводы.
— Виктория, я нашла лазурит.
— Спасибо, — девушка отошла от окна как ни в чем не бывало.
— Не за что, — я протянула находку, ожидая, что Виктория возьмет у меня ее из рук, но девушка, вместо этого, протянула свою открытую черную сумку.
— Ничего личного, но не люблю прикасаться к незнакомым людям, — она пожала плечами.
Молча кивнув, я аккуратно бросила в сумку камень, и тот сразу провалился на самое дно. Виктория закрыла молнию, и у меня не получилось ничего рассмотреть, хотя внутренне я прекрасно понимала, что было бы невежливо так нарушать личное пространство.
— Дико извиняюсь, что отвлекла от работы, — девушка улыбнулась уголками губ, изящно поправляя челку. — Еще раз спасибо. Может, как-нибудь пересечемся.
Виктория уверенной походкой медленно пошла к лифтам, оставляя меня в полном недоумении. Новая знакомая показалась мне чудаковатой, но в тоже время хотелось пообщаться с ней побольше. «Уверена, она хорошо знает коллег и мистера Блейка», — я вернулась к работе, прокручивая в голове только что состоявшийся разговор. — «Что такое тетрада кровавых лун?»
Время медленно тянулось, и я не могла дождаться, когда все дела будут сделаны, и я смогу вернуться домой. Полы и столы казались бесконечными, и когда рабочий день наконец закончился, я вымоталась так, будто таскала мешки с застывшим бетоном.
Сняв униформу и убрав все средства в подсобку, я поднялась посмотреть на второй этаж, где оставалось еще несколько человек. Приглушенный свет плохо освещал помещение, но взгляд сразу зацепил огромный кабинет со стеклянными стенами. В отличие от других, в нем жалюзи не были закрыты, и все было видно: письменный стол, на котором аккуратно были разложены папки и листы бумаги, напротив рабочего места висел телевизор, а около окна стоял столик, полностью заставленный графинами, заполненными темными жидкостями. Комната точно служила личным кабинетом, и интуиция подсказывала, что она принадлежит мистеру Блейку. Но в первый рабочий день я пришла скорее на разведку, чем действительно на «расследование», поэтому, отложив изучение офиса на потом, я спустилась на лифте и выбежала из здания.
Неприветливая темнота улицы заставила меня поежиться, и я как можно быстрее запрыгнула в автобус, которого, к счастью, мне не пришлось долго ждать. Я расстроенно вздохнула, плюхнувшись на сидение, ведь могла бы сейчас ехать с Крисом, но он в последний момент написал, что не сможет за мной заехать. Встречу пришлось перенести.
Фонари слабо светили на дорогу, в окнах домов радостно горели огоньки, отчего еще сильнее захотелось оказаться в своей комнате. Вздохнув, я взяла в руки телефон, который все это время был на беззвучном режиме. Руки непроизвольно задрожали, когда на экране высветилось сообщение от Сэма:
«Привет, у тебя случайно нет никаких новых идей насчет нашего расследования? Хотелось бы встретиться».
Мои щеки покраснели, и стало жарко. «Нашего расследования». «Хотелось бы встретиться». Я быстро напечатала ответ: «Привет! Есть пара идей… Помнишь про церковь, священник которой связан с Эриком? Можно вместе объездить местные церкви и поспрашивать», — немного подумав, я решила добавить. — «А еще мне продолжает сниться подземелье, может, попробовать его поискать?» Сердце сильно забилось, когда сообщение отправилось.
Пока Сэм не ответил, я зашла в Интернет и набрала «тетрада кровавых лун». В груди похолодело, а во рту пересохло, когда я мельком пробежала глазами по первой попавшейся статье: «Кровавая луна является одним из библейских пророчеств наступления великого и страшного дня для всего человечества — Апокалипсиса. Этому событию в первую очередь предшествует «тетрада кровавых лун». Это означает, что относительно нечастое полное лунное затмение должно повториться четыре раза в течении достаточно короткого времени.
Обратимся к Библии. В книге пророка Иоиля есть такие слова: «Солнце превратится в тьму и луна — в кровь, прежде нежели наступит день Господень, великий и страшный» (Иоиль 2:31). Из этого следует, что кровавая луна — предвестник конца света и таких лун будет четыре».
«Вновь упоминание Апокалипсиса. Может, это совпадение? Хотя подобных кровавых лун было две… Хочу, чтобы это было просто случайностью», — ужасающие мысли и картины крутились в голове, в очередной раз вспомнился теракт возле колледжа, крики людей, драка в кафе, администратор, лежащий на полу, и кровь, каплей за каплей стекающая с его раны; перерезанное горло Эрика и его тело в гробу. Все воспоминания, которые я в той или иной мере подавляла, теперь всплыли наружу. «Неужели дальше будет только хуже?» — мне было действительно страшно. На грудь стало давить, в ушах послышался звук сирены. Я, чувствуя, что могу впасть в панику, начала глубоко дышать и пытаться сконцентрироваться на чем-то положительном. Я посмотрела в окно и начала считать фонари: «Один. Два. Три…». Страх нехотя отступал, картинки перед глазами очень медленно исчезали. «Не каждый человек после увиденного мною сможет жить беззаботно. Это еще хорошо, что меня не тошнит от вида крови».
