— Но… — было воспротивился произволу зять, но был прерван моей матерью.

— Донаван прав, мальчику будет там не комфортно, к тому же он у нас впервые, и мы должны предоставить ему все условия, переезжайте!

Вот тут спорить уже никто не решился, и сестра с мужем, собрав свои вещи, ретировались. После их ухода супруг, посмотрев на кровать, поморщился.

— Не знаю как ты, а я спать на этом брезгую: понятия не имею, каким развратом эти двое тут занимались, — обратился он ко мне. Обрадовавшись, я согласно закивала, ибо и сама подумала о том же. — Стой здесь, никуда не уходи, я сейчас всё устрою! — улыбнувшись, подмигнул Дон и исчез в чёрной молнии.

В полном оцепенении я смотрела, как спустя десять минут из вновь открывшегося портала вышли какие-то люди и, забрав кровать, в него же вернулись, тут же появились другие, внося новую спальную мебель. Через минуту мужчин сменили две девушки, что проворно заправили кровать принесённым с собой постельным бельём, снабдив новыми подушками и одеялом.

— Вот, как-то так! Нравится? — поинтересовался муж, стоило нам остаться наедине.

— Ты мой герой! — взвизгнула я и повисла на его шее.

Сначала растерявшись, он изумлённо моргнул, но тут же обхватил мою талию, прижимая к себе крепче, и, улыбнувшись, чмокнул в нос.

— Всё для тебя, цветочек! А как ты смотришь на то, чтобы прогуляться по городу? Куда бы ты хотела пойти?

— Не знаю… Может, в парк аттракционов? Мне там нравится, но мама не разрешала туда ходить, ругалась из-за того, что я трачу её деньги на ерунду.

— Значит, пойдём!

Пожалуй, это был лучший день в моей жизни! Мы перепробовали все виды развлечений, что предоставлял парк. Возвращались домой уже поздно вечером, я прижимала к себе большую мягкую игрушку, которую выиграл для меня муж, сбив все мишени меткими бросками кинжала, и заливисто смеялась над шутками Дона.

— Пришли? — встретила нас на крыльце мама. — Я уж думала не дождусь, и вы ляжете спать голодными! Пойдёмте ужинать!

Сидя за столом и ковыряясь в своём салате, я всё время косилась на супруга, уплетающего картофельное пюре с поджаркой из говядины. С каждым днём он открывался мне с новой стороны, и всё чаще я ловила себя на мысли, что не хочу, чтобы этот месяц заканчивался. Уже сейчас мне страшно, что этот невозможный, наглый, вечно командующий мужчина исчезнет из моей жизни.

— Ой, — вскрик мамы, последовавший за звуком бьющегося стекла, отвлёк от раздумий.

Я обернулась, натыкаясь взглядом на растекающуюся по полу лужу масла и осколки бутылки, в которой оно хранилось.

— Я всё уберу, — вскочила я с места, кинувшись на помощь.

Естественно, я была бы не я, если бы сделала всё правильно! Подбежав, наступила в жёлтую лужицу и, взмахнув руками, проехалась по полу, понимая, что падения не избежать. Сорвавшегося, чтобы меня поймать, Донавана постигла та же участь. Успев обхватить меня за талию, он упал на спину, крепко прижимая мою тушку к своей груди, и поморщился.

— Что же ты такая бедовая-то, — запричитала мама. — Это ж надо, чуть сама не убилась, и мальчика едва не угробила!

— Всё нормально, — ответил муж, поднимаясь, и, потянув за руку, поставил меня на ноги.

— Да где ж нормально-то? Ушиб спину, поди! Рада, сейчас же намажь его мазью и сделай массаж!

Серьёзно? Демона — мазью? Только хотела сказать, что он в этом не нуждается, как за спиной прозвучало:

— Ох, — развернувшись, глазам не поверила! Дон стоял, болезненно скривившись и держась за поясницу. — Вы правы, что-то и правда больно, думаю, без массажа не обойтись…

Пока я ошарашено хлопала ресницами, мама всунула мне в руки баночку с обезболивающей мазью.

— Иди давай, лечи супруга! — вытолкала она меня с кухни.

Потирая травмированную часть тела, Донаван зашёл в комнату первым и, сняв футболку, растянулся на кровати, подставляя мне свою обнажённую спину.

Стоило окинуть взглядом фронт работ, мои руки затряслись, а сердце забилось в ускоренном темпе. Подцепив дрожащими пальцами вязкую субстанцию, я никак не могла решиться прикоснуться к мужу, с восхищением разглядывая бугры мышц. Глубоко вздохнув, всё же опустила пальчики на смуглую кожу. Горячая, атласная, она просто манила её погладить, и, не став себе в этом отказывать, я с наслаждением заскользила по ней ладонями. От собственных действий дыхание сбилось, по телу прошла волна дрожи, будя в его глубине что-то запретное, но такое сладостное и желанное. Низ живота опалило жаром, медленно стёкшим ниже, и уже между ног запылало огнём, даже неожиданно выступившая в том месте влага не смогла его затушить, и я не уверена, что хотела бы этого. Никогда я не чувствовала ничего подобного! Но это неизведанное мне нравилось, оно дарило такое удовольствие, что оторвать ладони от супруга я была просто не в состоянии, словно в трансе выводя круги на его спине.

Резко перевернувшись, Дон посмотрел в мои глаза, хрипло прошептав:

— Спасибо, цветочек, достаточно, уже не болит.

Мой взгляд скользнул к его губам… Почему я раньше не замечала, какие они чувственные, манящие? Мысль, что хочу узнать, какие они на вкус, отрезвила, возвращая из плена грёз на землю. Поняв, что совершенно неприлично, не отрываясь, смотрю на губы мужчины, моргнула и перевела взгляд выше. Заметив, что и он так же пристально смотрит на мои, я их облизнула. От этой картины Донаван зажмурился и, мотнув головой, пробурчал:

— Пора спать, цветочек, я первый в душ, — не успела я ничего ответить, как он вышел из комнаты.

ДОНАВАН.

Полночи я не мог уснуть и, сжимая в объятиях фиалку, вспоминал прошедший день. Условия, в которых она жила в родном доме, меня шокировали. Как можно какого-то хлыща поселить со всеми удобствами, а родную дочь засунуть чуть ли не в клетку? Да в этой коробке, что она назвала комнатой, даже окна нет!

Глядя на её родственников, я никак не мог понять: как она рядом с ними выросла таким нежным, невинным, добрым и доверчивым цветочком? Конечно, теперь всё изменится, и она больше ни в чём не будет нуждаться, да и опора и защита в моём лице ей обеспечена, но её детства это не исправит…

Уже под утро, поцеловав жену в макушку, уснул, как оказалось, ненадолго! Почувствовав, как Рада закопошилась, пытаясь выбраться из кольца моих рук, открыл глаза, спросив:

— Ты куда?

— Завтрак готовить, — прошептала она смущённо.

Посмотрев на часы и обнаружив, что они показывают пять утра, буркнул:

— Какой, к чёрту, завтрак? Ты в гостях, спи давай, — по-хозяйски подмял я фею под свой бок.

— Дон, но я всегда готовила для всех, — попыталась она настоять на своём.

— Спи, я сказал, — вздохнув, она расслабилась и, впервые с тех пор как мы женаты, повернулась ко мне лицом, обняла за талию и прижалась щекой к моей груди. Замечательно, теперь, судя по тому, как отреагировал на это мой боевой товарищ, я вообще не усну! Но не уснул я по другой причине…

Даже не соизволив постучать, в нашу спальню вошла Рия. Обалдев от такой наглости, я приподнялся на локте и вопросительно выгнул бровь, ожидая объяснений, зачем она пожаловала.

— Рада, ты вставать не собираешься? Мы что, по твоей вине на работу голодными пойдём? — поинтересовалась сестра жены, с жадностью рассматривая мой обнажённый торс и теребя крайне короткий подол халата.

— Ты в моей жене служанку увидела? — спросил я холодно.

Не ожидая такой резкости, девушка метнулась взглядом к моему лицу и, глядя в глаза, призывно улыбнулась.

— Просто она всегда для нас готовила, ей ведь не сложно, — она невозмутимо пожала плечами, изрядно меня разозлив.

— Больше не будет, хочешь есть — иди и готовь себе сама! Да, и про нас не забудь! Своего муженька, так и быть, можешь не кормить, ему для этого хотя бы немного поработать не помешает! А сейчас вышла из нашей комнаты, и не смей сюда входить, не постучавшись! — нарвавшись на откровенную грубость, покраснев, похоже, от злости, девушка выскочила за дверь.